Перепутья

– Интересно… - протянул Айзек, когда она закончила, - Я не знаю ничего об этих гоминидных репликаторах, но я, кажется, помню этого… Меня подмывает сказать “молодого человека”, но, если я не ошибаюсь, несмотря на свой юный вид, он намного старше и меня, и всех, кого я когда-либо знал вместе взятых.

Юля отшатнулась и уставилась на Айзека широко раскрытыми глазами:

– Вы… Простите, Вы что?

Слова слишком контрастировали с реальностью и никак не хотели укладываться в голове.

– Я помню директора 19ой зоны, - спокойно и сосредоточенно повторил Айзек, - Очень смутно, но я никогда лично с ним не пересекался. Как, говорите, его звали?

– Джек Брайт.

– Джек Брайт… - повторил Айзек, словно пробуя имя на вкус, - Что-то очень знакомое, но, если бы Вы мне не сказали, я бы не вспомнил.

Юля обхватила голову руками в тщетной попытке привести в порядок разбегающиеся мысли.

– Когда он только-только исчез, я расспрашивала о нем всех вокруг. Никто его не помнил, Айзек. Даже не знал его имени. Как будто не было такого человека вовсе. Я была уверена, что это все звенья одной цепи. Пропавшие репликаторы, другой объект в базе данных на месте его амулета, его исчезновение. Похоже на антимем, не находите? Джек стал антимемом, и в этот же момент отовсюду, включая память людей, исчезли все упоминания о нем, все его изобретения и так далее. Но, если вы его помните…

– То Ваше первое предположение ложно и, соответственно вся логическая цепочка разваливается, - закончил за нее Айзек, и ей оставалось только кивнуть, - Знаете, о чем я еще подумал? – Юля отрицательно помотала головой, - Что объединяет нас с Вами?

Нахмурившись, Юля смерила его оценивающим взглядом. Они были из разных отделов, занимали разные, не смежные, должности, они даже не родились в одном месте, - хотя она и не знала, откуда родом Айзек, но сильно сомневалась, что он тоже провел почти все свое детство в окрестностях Петербурга.

– Не знаю, - в итоге сдалась она.

– Мы знали доктора Брайта задолго до реконфигурации, - просто ответил Айзек, - Вы работали под его руководством, я косвенно сотрудничал с несколькими отделами 19ой зоны еще тогда, когда был главой отдела ритуалистики, а это последние двадцать лет.

Юля сглотнула вставший в горле ком, и только после этого снова смогла говорить:

– А все остальные…

– Именно так. Если все остальные узнали о его существовании только здесь, то все сходится, - сказал Айзек и замолчал. Его задумчивый взгляд уперся в диод камеры под потолком. Прошло несколько минут перед тем, как он продолжил, - Я, кажется, знаю, что произошло. И мне это очень не нравится, – под короткой черной, с проблесками седины бородой, его губы превратились в тонкую полоску.

– Давайте, выкладывайте, - Юля сложила руки в замок перед собой.

– Нас всех обработали амнезиаками.

Короткая фраза отозвалась слишком сильным потрясением.

– Что?! – удивленно выпалила Юля.

– Нас всех обработали амнезиаками, - повторил Айзек, - Сами подумайте, это ведь все объясняет. Амнезиаки не способны уничтожить старые воспоминания без полного разрушения личности – поэтому и Вы и я помним доктора Брайта. Но я не помню, чтобы он здесь был после реконфигурации, что… Теперь, когда я об этом подумал, выглядит подозрительно. Вряд ли директор 19ой зоны тихо сидел у себя в кабинете все это время.

Юля энергично закивала:

– Точно не сидел. Сразу перед реконфигурацией он поссорился с Йоханном, ну, советником Сариолой, а после – постоянно бегал по отделам и сверял списки тех, кого нужно восстанавливать в первую очередь.

Пусть воспоминания и были покрыты тонкой темной пеленой невыразимого горя, они все-таки были.

Губы Айзека растянулись в грустной усмешке:

– Я так надеялся, что Вы скажете, что его здесь и не было. Потому что иначе… Все печально.

Стоило Юле немного задуматься, как все его опасения стали очевидными.

– Амнезиаки не антимем. Они не заползают к людям в голову сами. За их применением… - ее голос быстро сошел на нет, но Айзек закончил мысль за нее:

– …всегда кто-то стоит. И этот “кто-то” очень постарался обставить все так, чтобы о докторе Брайте не осталось ни одного упоминания. Интересно, зачем…

Юля растерянно пожала плечами. У нее не было ни одной идеи и любая мысль отдавалась в голове звонким гулом.

Собрать всех незаметно оказалось задачей похлеще решения теоремы Ферма. Советник, начальница отдела, капитан опергруппы и простой безопасник – их не могло объединять ничего. Они не могли дружить, не могли общаться, не могли даже знать о существовании друг друга. Любому, кто заметил бы их вместе, это бы показалось подозрительным.

Подозрительность вела к слухам. Слухи вели к вопросам. Вопросам, на которые они не могли дать ответы.

Для встречи им нужно было скрытное, незаметное место без камер системы видеонаблюдения.

Айзек обещал что-нибудь придумать, но дни сменяли друг друга, а от него все еще не было никакой весточки.

Федерико увлеченно растекался мыслью по всем доступным поверхностям. На его мониторе отображалось хитросплетение графиков, формул и протоколов, - очередная порция информации по месопотамскому объекту. Формально Юля тоже вот уже несколько часов участвовала в анализе этих данных, но ее участие ограничивалось редкими кивками головой и поддакиванием.

Ее мысли просто не могли быть еще дальше от любой незначительной чуши, что творилась в пустынях Месопотамии. Квантование пространства-времени на макроуровне невозможно было сравнивать с разрушением всей реальности как таковой.

Треклятый пустынный объект мог быть частью этого процесса, мог не быть частью этого процесса – в конечном счете это мало что меняло. Знание одного из симптомов ничем не могло помочь при поиске лечения.

– Смотри, шеф, - Федерико, казалось бы, совсем не замечал ее отрешенности, - Вот дрон пересекает границу объекта. Вот у нас запись, видишь, как он исчезает?

Юля перевела взгляд на его монитор и отстраненно кивнула, когда на видео дрон пересек отгороженную лентами линию и тут же исчез.

– Вот. На аудио то же самое. А вот по показаниям сотрудников, которые его запускали, они продолжали его видеть, пока не отвернулись! – тон Федерико предполагал, что он ожидает от нее какого-нибудь ответа.

Юля не могла ему дать того, чего он так хотел. Все его слова влетали в одно ухо и вылетали из другого, не задевая по пути мозг.

Не получив искомого, однако, Федерико ни капли не расстроился:

– Похоже на какой-то странный эффект наблюдателя. Может, назвать его “эффект разумного наблюдателя”, м-м-м? Как тебе?

Одно слово все-таки прорвалось сквозь поток ее размышлений, и Юля пожала плечами:

– Ну назови.

– Что с тобой, шеф? – ее отстраненность не ускользнула от взгляда Федерико, - Ты как будто не здесь.

– Все нормально, - отмахнулась Юля.

– Нет, ненормально! На тебе уже вторую неделю лица нет, я что, не вижу! – воскликнул Федерико, продолжая сверлить ее взглядом.