Перерождение

Я ложусь на кровать и, укрывшись одеялом, крепко обнимаю себя руками. Мне очень холодно. И одиноко. И больно. Как же бы мне хотелось отключить все чувства. Не чувствовать ничего. Может быть, тогда бы мне стало чуточку легче. Увы, я не вампир. Я не могу так сделать. И от этого в два раза больнее. Постепенно меня накрывает сон.

Всю ночь меня тревожат кошмары. Мне снится, как я иду по холодному туннелю. Пустота. Холод. Никого. И этому туннелю нет конца. А потом я слышу крик. Такой пронзительный, полный боли и отчаяния. Я бегу вперёд, ускоряясь. Мне не хватает воздуха, но я не сдаюсь. И вот я бегу к выходу. Вижу свет. И замечаю Ким. Она выглядит неестественно: мертвенная бледность, стеклянные глаза, туманный взгляд. Всё её лицо покрыто царапинами от когтей. По телу струится густая тёмно-вишнёвая кровь. Я хватаю её и тут же обжигаюсь. Её кожа ледяная. Ким вскрикивает и замертво падает. По её щекам струятся слёзы, перемешиваясь с кровью. Я кричу и прошу о помощи, но никто не приходит. А потом неожиданно появляются мои родители и Рикки. И выглядят они так же, как и Ким. Я паникую. Я в шоке. Не знаю, что мне делать.

— Ты виновата в нашей смерти, — ледяным голосом произносит Рикки. — Ты не спасла нас. Ты виновата.

Я растерянна. Мама и папа с осуждением смотрят на меня, держащую на руках мёртвую сестру. И тут я замечаю, что мои руки покрыты кровью. Я оглядываюсь по сторонам. В воздухе витает запах железа и крови. Кружится голова. Звенит в ушах. И я громко кричу.

Просыпаюсь я в холодном поту. Я глубоко дышу и оглядываюсь по сторонам. Я в своей комнате и кроме меня, тут больше никого нет. Сердце бешено бьётся, ладони мокрые от пота. Голова по-прежнему кружится. Я пытаюсь успокоиться. Это всего лишь сон. Кошмар. Они снятся уже не в первый раз. Пора привыкнуть. Но Рикки права. Я виновата в её смерти и в смерти родителей и сестры. Я не смогла им ничем помочь. Это моя вина. И я этого не смогу себе простить. И семья, и Рикки тоже не простят меня.

Я переворачиваюсь и снова пытаюсь уснуть. Но безрезультатно. Либо начинаются кошмары, либо я просто не могу уснуть. Вскоре наступает рассвет. Я выбираюсь из-под одеяла и направляюсь в ванную умываться. Вспоминаю сон, от которого меня бросает в дрожь. Кое-как я умываюсь, дрожащими руками вытираюсь полотенцем и возвращаюсь в комнату. Замечаю, что на двери открыт замок. Теперь я не пленница. Я быстро переодеваюсь в чистую свежую одежду, расчёсываю волосы и покидаю комнату. В коридоре никого нет. Я решаю найти Элайджу. Направляюсь в библиотеку. Он действительно там. Увидев меня, он смотрит с пониманием.

— Мне очень жаль твою семью, — произносит он.

— Я знаю, — киваю я и присаживаюсь на диван.

Элайджа присаживается рядом.

— С Колом всё в порядке? — спрашиваю я.

— Да, — отвечает Элайджа, — но его с самого утра нет здесь.

— А Ребекка? — продолжаю я.

— Я не знаю, где она, — признаётся Элайджа. — Никлаус спрятал её.

— Зачем он заколол родную сестру? — возмущаюсь я.

— Когда его что-то не устраивает в нас, он просто избавляется от нас, — говорит Элайджа. — Никлауса нельзя изменить.

— Да, — соглашаюсь я, — монстра нельзя приручить.

Я ловлю не себе осуждающий взгляд Элайджи.

— Разве я не права? — усмехаюсь я.

— Ты что-то хотела? — переводит тему Элайджа.

— Да, — отвечаю я. — Мне нужно стать сильнее. Мы можем возобновить тренировки?

— Почему бы и нет? — сразу же соглашается Элайджа. — Я буду ждать тебя за рекой, в обители Марселя. Приходи вечером.

— Хорошо, — произношу я. — Спасибо.

С этими словами я покидаю библиотеку и спускаюсь на первый этаж. Здесь находится Фрея. Она что-то записывает в тетрадь. Я присаживаюсь к ней и спрашиваю:

— Клаус сейчас здесь?

Фрея удивлённо смотрит на меня и вскоре отвечает:

— Нет. Он куда-то ушёл.

Я киваю.

— Я знаю, что он сделал, — добавляет Фрея. — Мне очень жаль, поверь.

— Мне это говорит уже второй человек, — замечаю я.

У Фреи вздрагиваются уголки губ. Я покидаю дом Майклсонов и выхожу на улицу. Впервые меня не интересует прекрасная музыка этого города, выступления уличных актёров и смех прохожих. Для меня этот город стал настоящим адом. Теперь мне тяжело здесь находиться. Я направлюсь в ближайший бар, что находится возле Французского квартала. Захожу в кафе и устремляюсь к барной стойке. Меня встречает новая знакомая Камилла. Она слегка удивляется, заметив меня.

— Не ожидала тебя здесь увидеть, — признаётся она. — Что будешь?

— Наливай виски, — отвечаю я, присаживаясь за стул.

Камилла кивает и спустя минуту подаёт мне стакан. Я делаю глоток и тут же морщусь от жжения в горле, а затем и в грудной клетке.

— У тебя что-то случилось? — интересуется Камилла.

— Мне уже надоели эти вопросы, — раздражённо отвечаю я.
– Да, случилось.

— Я могу помочь, — произносит Камилла.

— Чем мне поможет бармен? — фыркаю я и делаю второй глоток.

— Вообще-то по специальности я психолог, — отвечает Камилла, — так что вполне могу помочь.

Я глубоко вздыхаю. А может, психолог мне не помешает после всего этого? Я кратко пересказываю Камилле о том, что произошло (повезло, в баре почти никого нет). Девушка задумчиво смотрит на меня, а затем отвечает:

— Я знаю, что ты чувствуешь. Ты испытываешь вину за то, что не смогла спасти близких, и в то же время ненавидишь Клауса, ведь он это устроил. Ты хочешь помочь Майклсонам и остановить войну, но мечтаешь убить Клауса, что принесёт тебе много проблем. Ты задумалась, и ты боишься. Страх сковывает тебя и заставляет совершать безрассудные вещи. Ты боишься стать монстром. И ты хочешь нормальной жизни. Я думаю, тебе стоит разобраться в своих чувствах и решить, что для тебя важнее всего: месть или спасение? Поверь, месть не самый лучший способ решения проблем. И ты не знаешь самого главного. Это город смерти. Пожаров, наводнений. Не говоря уже о насилии по отношении друг к другу. Мы можем разглагольствовать о хороших временах, но мы превратили жизнь в один большой праздник, чтобы не думать о неизбежной истине. Мы все умрём.

Слова Камиллы заставляют меня задуматься. Она права. Новый Орлеан давно превратился в город смерти, с тех пор как здесь появились первородные. Этот город проклят, как и все его жители. И здесь практически невозможно выжить простым людям. Это место стало домом для всех сверхъестественных.

— Спасибо за такую речь, — отвечаю я.

Я допиваю виски и, оставив нужную сумму денег, покидаю бар. Я иду по Французскому кварталу. В голове до сих крутятся слова Камиллы: «Мы все умрём». Умрём. Если не остановим Второй клан. Пора вампирам переходить в наступление, как это сделали оборотни.

Я прохожу почти весь квартал и заворачиваю за угол. Возвращаюсь к Майклсонам. Неожиданно меня кто-то хватает и зажимает рот рукой. Я не успеваю вскрикнуть.

— Тише, — шипит голос, — они следят за тобой.

Голос кажется знакомым. Я устремляю взгляд на того, кто схватил меня. Я расслабляюсь. Марсель отпускает меня. И в ту же минуту я его крепко обнимаю, не веря тому, что он жив.

— Я видела, как взорвалось то здание, — произношу я. — Как ты выбрался?

— Потом расскажу, — отвечает Марсель, отпуская меня. — Сейчас мы должны найти Давину.

— Давину? — удивляюсь я. — Зачем?

— Вы теперь единственные, кому я могу доверять, — говорит Марсель и устремляется в правую сторону улицы.

— Теперь? — переспрашиваю я. — Что происходит?

— Я всё объясню, — обещает Марсель. — Идём.

Я молча киваю. Мы с Марселем покидаем квартал и устремляемся на кладбище, где, по мнению Марселя, должна находиться Давина. По дороге Марсель мне рассказывает о том, что произошло:

— За минуту до взрыва я услышал разговор двух оборотней о бомбе, — говорит Марсель. — Я представить себе не мог, как они попали на праздник. Я не успевал ничего предпринять, но я смог предупредить Кола…