Перерождение

— Наташа! — голос Алексея звучал резко, чувствовалось, что он уже едва сдерживается, — ребенку надо дать имя. У тебя есть предложения? Тогда, может быть, Мария? Хорошее имя для женщины…

— Да называй как хочешь! Мне фиолетово!

Мария! Как же, Мария! Машка, она и есть Машка!

— Наталья! — почти прошипел Алексей, гипнотизируя ее взглядом, и полуобернувшись, не отрывая от Наташи глаз, процедил проходящей по лестнице Татьяне Николаевне, направлявшейся к детской с бутылочкой в руке — Будьте любезны, прикройте за собой дверь! Ребенка разбудите!

Итак, Наталья! Тебе не кажется, что ты забываешься?! Позволь тебе напомнить наш последний разговор.

С каждым его словом, становившимся все жестче, Наташа сжималась и опускала голову. Она опять не сдержалась…

Между тем, Алексей продолжил.

— Прошу запомнить. Я не раскидываюсь словами попусту. Все, что я тебе обещал, я выполнил. Более того… Ты могла жить здесь, пока это необходимо. На сегодняшний день, как вижу, необходимость в этом отпала, — он с горечью усмехнулся, — ребенок тебе не нужен…. пусть пока он останется здесь. Как ни странно об этом напоминать, но тебе уже не пятнадцать лет. Ты вполне взрослая девушка, и, позволив себе близкие отношения с мужчиной, могла предполагать возможность появления ребенка, а, следовательно и последующей за этим ответственности. Я лично, не понимаю твоего поведения, да и не хочу понимать.

Устало расслабившись, он на пару секунд прикрыл глаза, затем тихо закончил, — А ты сейчас собери вещи, Василий отвезет тебя на квартиру. Продолжай учебу, год скоро закончится. Через месяц, я вернусь, тогда решим, что дальше с ребенком делать.

Да… прости, но с таким отношением, я прошу, — Алексей сделал ударение на последнем слове, так что у Наташи не оставалось ни малейших сомнений в необходимости выполнить эту просьбу, — никоим образом не препятствовать няне в ее работе и не появляться здесь до моего приезда. На этот месяц режим дома будет подчинен малышу.

С этими словами, Алексей резко поднялся и быстро спустился по лестнице.

Наташа сидела подавленная, опустив голову и глядя перед собой застывшим взглядом. Стыдно-то как! Она опять наговорила гадостей Алексею Николаевичу! Ну почему она не может сдержаться! Ведь он прав! Во всем прав! Как всегда прав… и… это бесит! Ну почему она должна! Эта гадкая девка сломала ее едва начавшуюся жизнь! Разрушила ее сказочную любовь! Если бы не беременность, они с Витей по-прежнему жили бы вместе и были бы счастливы!

Наташа, несмотря ни на какие доводы, не хотела согласиться с тем, что для Виктора она была только средством для следующего заработка.

Она представляла, как переедет в свою квартиру, и начнет все сначала. Теперь она уже не жалела о том, что Алексей вернул ее квартиру. Пусть Витя пострадал! Так даже лучше! Она поможет ему! У нее есть жилье, и вместе они снова будут счастливы. На этом, вновь повеселевшая девушка поднялась и, едва не напевая, вприпрыжку спустилась вниз.

— Вера! — крикнула она, вбежав в кухню, — Вера, я сегодня переезжаю в свою квартиру. Где Василий? Я сейчас соберу вещи. Он отвезет меня?

Вера! Как я рада! Я буду жить, как захочу! Никаких указаний, никаких режимов! Как здорово! Вера, как я счастлива!

Наташа закружилась по кухне, с размаху села на стул, через пару секунд вскочила и, не сдержавшись, подбежала к Вере и обняла ее.

— Вот дуреха, — укоризненно прошептала Вера, погладив ее по спине. — Нашла чему радоваться. Иди уж, собирайся… Через час спускайся, Василий поедет в город, да ключи от квартиры вот, не забудь…

Наташа взбежала по лестнице наверх, а Вера подумала, что та даже не вспомнила о ребенке.

Няня прибыла в пять тридцать. Василий проводил ее к дому, где их уже встречала Вера. После короткого перекрестного взгляда друг на друга обе женщины с облегчением выдохнули. Поняли сразу, здесь не ожидается ни подвохов, ни проблем.

После знакомства Вера провела Ольгу Васильевну в комнату, тихонько приоткрыв дверь, показала детскую, ванную, махнула рукой на свою дверь и, договорившись встретиться внизу через десять минут, оставила новую соседку одну.

Комната няни находилась рядом с детской, но не имела смежной двери, что слегка озадачило Ольгу.

А как же следить за ребенком в ночное время?

Бегло взглянув в окно, насколько возможно в сумерках, отметила неплохой вид и оставив пока сумки, вышла в коридор. Наличие дверей, отделяющих этот блок от холла и всего одной комнаты, кроме детской и спальни няни, порадовало ее. Хорошо, что мимо детской не будут ходить посторонние.

Оценив расположение интересующих ее помещений, Ольга поспешила вниз. Уверенно пройдя через холл, она вошла в кухню, где ожидаемо хлопотала Вера. Вера с доброжелательной улыбкой, которая практически не сходила с ее лица, поставила на стол две тарелки и положила по порции омлета.

— Обычно мы завтракаем в восемь, но я с удовольствием присоединюсь к вам.

— Спасибо, — расслабилась Ольга, — я и вправду не успела позавтракать..

— Вот и хорошо. Вы мне скажите только время, когда будете кушать, и режим питания малышки, а я все сделаю.

— Вера? Мне не назвали вашего отчества?

— А и не надо, — легко махнула рукой Вера, — не люблю.

— Хорошо… если вам удобно, можно и меня по имени…

— Посмотрим, — опять отмахнулась Вера, продолжая завтракать.

— Если вы не против, о режиме поговорим попозже. Мне нужно познакомиться с ребенком, определиться… думаю, часам к одиннадцати можно будет встретиться.

— Хорошо. — легко согласилась Вера, — Спуститесь сюда, я буду где-нибудь здесь, внизу.

Быстро закончив завтрак, Ольга Васильевна встала из-за стола, попросила приготовить смесь для ребенка и поспешила наверх переодеться. Вера оценивающе прищурилась вслед. Ольга ей понравилась, как говорится, с первого взгляда. Красивая, молодая, собранная, серьезная… но уж слишком холодная, что ли… Хотя для крохи в самый раз, ей пока еще важнее точный режим и правильный уход. А этом плане, видимо, им повезло с няней.

Ровно в шесть, успев принять душ и переодеться, Ольга вошла в детскую. Чувство времени, выработанное за время преподавания в лицее, осталось с ней теперь уже навсегда. Детская комната оказалась аналогична ее спальне. Просторная, метров около тридцати, она была совершенно безликой. Словно случайно в пустующую комнату поставили детскую кроватку, а у противоположной стороны бросили несколько ящиков с игрушками, да пару спортивных уголков, подходящих разве что годовалому ребенку, но никак не младенцу недельного возраста. Отсутствие любящей женской руки даже не чувствовалось, оно вопило отовсюду. Какая же мать откажется с любовью обставить комнату для будущего ребенка? Но никакой детской мебели! Стоящие ближе к окну стол со стулом, как бы случайно попавшие сюда, явно предназначены для нее, не для малышки.