"Перевал Дятлова". Компиляция. Книги 1-9
Шрифт:
В нашем расследовании все иначе. Имена будут названы, реальные и конкретные. Но обвинить кого-либо в убийстве на основании лишь совокупности косвенных улик могут только органы, получившие на то полномочия от государства. Обвинить, передать дело в суд — и пусть тот оценивает, насколько весомые доказательства собраны.
Поэтому сделаем так (метод запатентован Борисом Акуниным):
— в документальной части расследования вся совокупность улик и доказательств будет предоставлена;
— художественную часть книги ни в коем случае нельзя рассматривать как обвинение кого-то реального в чем-то
Ничего личного, просто судиться не хочется.
Ну что, приступаем?
Реконструкция № 1. Что можно найти в заброшенном кернохранилище (поселок 2-й Северный, 28 января 1959 года)
— Похоже, здесь, — сказал ЮЮ. — И крыша провалившаяся, и четвертый по правую руку, если вон ту развалюху считать за дом…
— Ну, и как мы туда попадем? — риторически спросил Юра, и по его интонации чувствовалось: никак не попасть, и не стоило вообще ерундой заниматься.
В самом деле, попасть в кернохранилище (если то было действительно оно) удалось бы после пары часов энергичной работы, никак не ранее — да и то если бы сначала повезло разыскать лопату. Широкие двустворчатые двери, открывавшиеся наружу, подпирал громадный сугроб, глубиной самое малое по пояс. Окон строение не имело, лишь под крышей, обвалившейся с одного края, темнели неостекленные отдушины — небольшие, человеку не протиснуться.
— Может, с чердака есть ход вниз? — предположил ЮЮ, разглядывая пролом в крыше. — Не так уж высоко, можно попробовать…
— Не глупи. Ко всему прочему ногу поломать хочешь? Может, тут и не хранилище вовсе, Рогов спьяну всё перепутал…
Коля в дискуссии не участвовал. Стоял, сгорбившись, опершись на лыжные палки, и сосредоточенно разглядывал снег между концами лыж.
Издалека донесся крик.
— Пойдем? — предложил Юра. — Вон, Гося машет, дедуля обратно собрался уже.
— Подожди…
ЮЮ скинул лыжи, прошел к боковой стене — снегу перед ней было поменьше, по колено. В одном месте между грубо ошкуренными бревнами виднелась широкая щель, вызванная легкой кривизной бревна, и затыкала ее ветошь, наполовину выпавшая, трепыхавшаяся на ветру. Выдернув тряпку, ЮЮ приник к щели, всмотрелся в полумрак.
— Не то, — сказал он, разогнувшись. — Оборудование какое-то ржавеет, моторы, барабаны с тросами…
— Ну, так и пошли отсюда, — гнул свое Юра.
— Следующий проверим и пойдем. Если та халупа все же не дом, а какая-нибудь банька, то тогда вон тот как раз четвертый.
Коля молчал.
— Бесхозяйственность, везде бесхозяйственность… — ворчал себе под нос ЮЮ, шагая к срубу, директивно назначенному четвертым. — Вывезти вот эти моторы… ну, даже если не восстанавливать, не перематывать, даже вот в цветмет… знаете, сколько в них меди?
— Если летом геологи уезжали, как бы они твои моторы вывезли без зимника? — рассудительно возразил Юра. — Вертолетом? Так золотыми станут. Актировали, да и все.
— Как-то это все равно неправильно… Сколько ведь труда убито, и времени, и всего, чтоб такой мотор сделать?
Ну вот, ты представь, а? И все ржавеет…Коля молчал.
— А ведь сюда кто-то ходит, поглядите-ка, — констатировал ЮЮ. — Зачем, интересно?
И в самом деле: у дверей этого сруба тоже намело сугроб, но кто-то расчистил снег — так, чтобы можно было наполовину отворить дверь. С тех пор прошел снегопад, возможно, не один, но снега на расчищенном месте набралось немного.
— Колонковые трубы вывозят помаленьку, — сказал Юра. — Рогов что-то такое давеча болтал…
— Он много чего болтал. — ЮЮ потянул дверь за деревянную самодельную ручку, она поддалась и медленно поползла, толкая перед собой валик снега. — И что-то мне вот кажется… Помоги-ка!
Юра, высокий и плечистый, ухватился за край двери, дернул. Петли взвизгнули, протестуя против такого неделикатного обращения. Дверь сгребла снег, будто крохотный бульдозер, — и открылся проход, достаточный, чтобы протиснуться, не снимая рюкзаков.
— Оно, кернохранилище, — удовлетворенно кивнул ЮЮ, заглянув внутрь.
Здесь было светло — провалилась не только крыша, над большей частью сруба вообще никакой кровли не осталось. Внутрь намело снега, но был он утоптан — тут действительно бывали люди, и частенько. Они же, очевидно, забрали на дрова упавшие сверху обломки.
— Ну, вон они, твои ненаглядные керны, — сказал Юра. — Бери, сколько надо. Штук двадцать хватит?
Он всегда шутил так — с каменным лицом, никак не выделяя шутку интонацией. Два десятка увесистых каменных цилиндров даже троим унести было бы не под силу.
Одни керны лежали в относительном порядке на импровизированном стеллаже, на досках, протянувшихся между двумя козлами, — к некоторым образцам даже крепились тонкой проволокой картонные таблички, но надписи на них расплылись от влаги, не прочитать.
Другие валялись на земляном (вернее, теперь снежном) полу, сваленные небрежной кучей — иные расколоты, разбиты на две-три части. Рядом виднелись остатки второго стеллажа, еще одна пара козел — одни лежали, другие стояли, но дощатый настил куда-то подевался.
— Всегда у нас так, — проворчал ЮЮ, — доски потребовались, а лишних сто шагов не пройти, гвоздодером не отодрать… эх…
— Не занудствуй, — сказал Юра, доставая из футляра фотоаппарат. — Выбирай, что приглянется, и пошагали отсюда.
Коля при виде кернов неожиданно оживился. Присел на корточки рядом с кучей, перебирал, внимательно разглядывал поблескивающие вкрапления. Спросил неуверенно:
— Ребят, но ведь это не золото, нет?
— Золото, — невозмутимо подтвердил Юра. — Только особого сорта.
В камнях он разбирался: в походе по Саянам минувшим летом был ответственным за сбор минералогической коллекции — не расставался с геологическим молотком.
— Ладно тебе… И что, геологи его не заметили? — По тону чувствовалось, что именно этого Коле очень хочется: чтобы геологи действительно спьяну либо сдуру ничего не заметили и не поняли.
— Это, брат, такое специальное золото. Его еще «золотом дураков» кличут.
— Да колчедан это, Колюнь, — пояснил ЮЮ. — Железный колчедан, он же пирит. Начинающие старатели иногда за золото принимают.