Переводчик
Шрифт:
Подо мной насколько хватало взгляда, по широкой дороге Процессий медленно текла человеческая река. Золотой истукан – священная статуя Бела-Мардука двенадцати локтей высоты – уже исчез из виду, наверное, носилки свернули к Дворцу Судеб, что находится прямо за Северным царским дворцом… В смутном свете тысяч факелов лица людей – смеющиеся, жующие, говорящие, все в инфернальных красноватых бликах от
Сквозь гомон человеческой толпы пробивался утробный гул оседающей башни. Я поднял глаза. Вокруг каменного монстра, на фоне ночного весеннего неба, роем трупных мух метались потревоженные с ночёвки птицы. Уже начала оседать вершина: венчавшие крышу храма золотые рога великого бога Мардука нехотя накренились и скатились к центру, нырнув в провал. Казалось, башня держалась золотыми рогами за небо – как только те исчезли в воронке, её внешние стены начали быстро складываться внутрь, как у непрочных домиков-замков из глиняных табличек, которые я любил строить в детстве. Теперь уже грохот перекрыл все человеческие звуки, и весть о происходящем – чудовищном, невероятном происходящем – донеслась от хвоста процессии до её середины. Толпа взволновалась, зашевелилась, судорожно заметались факелы, уродуя дёргающимся светом человеческие лица, и люди побежали… Они бежали вперёд, снедаемые суеверным страхом, прочь из этого города, за его стены, дальше, как можно дальше отсюда… В узком проёме ворот они давили, топтали друг друга, налетая на падающие факелы, вопя от боли и ужаса, пытаясь ухватиться скользкими от крови пальцами за маслянистую гладь глазурованных стен… Но меня это не волновало. Люди меня больше не волновали… больше… или никогда? Я не отводил глаз от останков гигантского моллюска, содрогавшегося в предсмертных конвульсиях, и меня вновь и вновь, перекрывая друг друга всё с нарастающей силой, захлёстывали волны чистого, опаляющего, божественного восторга, от которого немели кончики пальцев…
Неужели это сделал я, Накиру, пришелец, чужой? Убил душу, разрушил сердце этого роскошного, высокомерного, жадного, немилосердного, самоуверенного, грешного и жестокого города городов, столицы мира? Я лёг на спину, закинул руки
за голову и впервые с того вечера – того вечера, когда у меня отняли её — посмотрел в небо. Снизу доносились человеческие крики, вопли, стоны. А я лежал и любовался лёгким, прозрачно-серым с розовым отсветом, каким оно бывает только в этот первый весенний месяц нисану, небом. Да, это сделал Я! Я! Вы слышите все боги этого мира?! Это сделал Я!Я хочу выразить огромную и искреннюю благодарность моему дальнему брату, родному по крови и по духу, блестящему переводчику Хольгеру Е., бескорыстно помогавшему мне при написании этой книги, позволявшему безжалостно отнимать у него время и безнаказанно копаться в его сознании, подсознании, мыслях и снах, подчас выворачивая его мозг наизнанку, и без которого эта книга никогда бы не состоялась, и его любимому котёнку из инета Олечке Б., которая помогла выжить ему. Также огромная благодарность моему любимому на все времена певцу и композитору Мэтту Беллами из группы Muse, чей проникновенный голос поддерживал меня всегда и вытаскивал из самых глубоких морально-душевных ям…
Не нужно искать в этой книге высоких или наоборот глубоких философских идей. Или нравственных идеалов. Их там нет. Но… но сегодня мы живём в мире душевной лени и избыточной «цивилизованности». Мы сознательно загоняем себя в рамки урезанного со всех сторон диапазона эмоций, мыслей, чувств… Мы слишком многое прощаем другим людям и самим себе, слишком многое терпим, на слишком многое закрываем глаза, со слишком многим смиряемся, не желая покидать пределы своих уютных мирков, ограждённых высокими крепостными стенами собственной личности… да, мстить всему миру за свою разрушенную любовь – не лучший вариант… на этом месте хочется поставить десяток скобочек-улыбок…))))))))))… издержки интернет-общения… но, может быть, всё же стоит разрушить свои крепостные стены и попытаться остаться с этим миром наедине?..
И.Евстигней
9 апреля 2014 г.