Перезагрузка. Декан

Вечером, молодые поругались, это была первая ссора за три года, Людмила собрала свои вещи и уехала на такси в ночь, а Анатолий впервые в своей жизни, плача горючими слезами, выпил бутылку водки и на следующий день не смог пойти на работу. На следующий день, Людмила подала на развод и с помощью связей Андрея Львовича их развели буквально к вечеру. В среду, растерянный и потрясенный Анатолий узнал, что уволен задним числом и даже не может войти в офис, чтобы увидеть Людмилу.

Толик запил. Пил не умеючи, но с твердой уверенностью утопить свою боль и жизнь в водке. Мама терпела, плакала и терпела. Однажды вечером, в начале августа, сидя на лавочке во дворе, он как обычно, предавался унынию, мелкими глотками опустошая чекушку, отдававшую сивухой, купленную в соседней подворотне.

Рядом остановился какой-то мужик, в тельняшке и джинсах, окинул его взглядом из-под голубого берета, лихо заломленного за ухо. Сел рядом, достал сигареты, закурил. Так они и сидели. Спустя час, Толик не заметил, как выложил, не знакомому человеку, всю свою жизнь, плакал, глотая горькую водку и говорил, говорил и говорил. Мужик, представившись Артемом, посочувствовал ему, найдя слова, что отрезвили Толика и его наконец, отпустило.

Через пару дней, он устроился на работу к Артему, в газовую службу, простым рабочим, а еще через неделю, стал вечерами ходить тягать железо, как это называл Артем, в клуб недалеко от дома. Физическая работа и вечерние изматывающие тренировки, выбили из парня весь хмель, руки перестали дрожать, а дыхалка уже не подводила, спустя двести метров бега.

Чуть позже Толик увлекся тренировками по самбо и карате и даже вернулся в клуб к друзьям хоббитам, тренируясь бою на мечах. Людмилу, он выбросил из головы, заставив себя не думать о ней. Кстати, на встречах клуба, она перестала появляется, а в начале октября встретив на силовой тренировке, одного из коллег по бывшей работе, узнал, что фирму продали, а Андрей Львович вместе с Людмилой уехали в Москву.

Так и жил Толик, целыми днями крутясь на работе и тренировках, пока в середине октября, совершенно случайно не упал в шахту коллектора.

Толик пришел в себя, лежа на холодной металлической поверхности. Над головой было синее небо, солнце било в глаза. Поднявшись на ноги, он с удивлением стал оглядываться. Он стоял на металлической площадке, раскрывшейся лепестками, метров пяти в диаметре, на кургане, поросшим зеленой травой, сзади вековыми кронами, шумел лес, а перед ним простиралась спускающаяся холмами и курганами вниз, долина, поросшая редкими деревьями и кустами. Где-то, на пределе зрения, были видны какие-то постройки и поблескивала, толи речка, толи озеро.

Куда же это я провалился, - подумал Толик. Вроде только что, они выгрузились из машины и пока Артем Сергеевич, замерял наличие газа в шахте, он полез в кузов машины за оградой. Толик отлично помнил, как достал пару ограждений и поволок их к колодцу, вот установил первое, вот второе, вот потянул из кармана ленту сигнального скотча, она выскользнула из пальцев и полетела на асфальт, а он неловко оступившись, нагнулся ее поднять.

И все. Темнота. А сейчас день, вон солнце как жарит и трава зеленая, хотя сейчас середина октября, синоптики вообще обещали на неделе первый снег. Куда его занесло то?? Можно, конечно, предположить, что он надышался газом и его глючит, Толик ущипнул себя за руку. Больно. Может их похитили какие-то бандосы и вывезли на природу? Артем Сергеевич, тот еще дядька, с ним может и не такое случится. А где тогда Артем? Непонятно.

– Артем Сергеевич!! Артем Сергеевич!! Артем!!
– Толик принялся кричать, сложив руки рупором и обернувшись в сторону леса, вспугнув с веток деревьев, огромную стаю воронья. Или не воронья.

Толик, с интересом и задумчивостью разглядывал стаю черных птиц, поднявшуюся над опушкой леса. Стая, покружила с минуту и рассыпавшись на отдельных птиц, улетела в глубь леса, лишь две товарки, спустились на землю в паре метров от Анатолия и принялись, важно вышагивая туда сюда, его разглядывать, во все свои, восемь глаз на двоих.

Толик замер, в свою очередь, разглядывая это порождение мутагенеза. Вороны, если это были они, имели две ноги, два крыла, длиннющие и, судя по всему, очень острые клювы, с кисть руки длинной и самое интересное, по два глаза, с каждой стороны головы. Одна птица перестала ходить, остановилась склонив голову на бок, как будто к чему-то прислушиваясь и вдруг неожиданно взмыла в верх, в секунды исчезнув в ветвях деревьев. Вторая товарка, по-прежнему пялилась на Толика, ничуть не боясь человека. Толик уже подумал, что он каким-то чудом попал в Чернобыль или другую какую зараженную радиацией зону и стал потихоньку отступать от птицы.

– Стой, где стоишь, человек.
– Каркающий голос заговорил на чистом русском языке, а птица, в это время, открывала свой клюв повернувшись к нему боком.

– Че блин?
– Толик замер в замешательстве, вылупившись на ворону.

– Стой, тебе говорят.
– Ворона опять каркнула.

– Стою, - ошарашенный Толик замер на одной ноге, вторая, поднятая чтобы отступить назад, так и замерла в воздухе. Прошла минута в тишине. Птица по-прежнему смотрела на него в четыре глаза, тоже не шевелясь. Устав стоять на одной ноге, Толик пошевелился, поставив вторую ногу на землю. Птица дернулась ему на встречу, приблизившись почти вплотную.

– Тебе выклевать глаз? Стой и не шевелись, тебе сказали, - прокаркала ворона.

– Да стою я, нога устала просто, - Толик посмотрел на себя со стороны. Стоит на опушке какого-то леса и оправдывается перед четырехглазой вороной. То ли смеяться, то ли плакать. Никаких конструктивных мыслей в голову не пришло, и они простояли, так же молча, еще минут пять.

– Хорошо. Умный маг.
– Снова прокаркала ворона.

– Следуй за мной.
– Птица повернулась телом к лесу и пошла, чуть качая головой. Не взлетела, а пошла. И голова осталось в том же положении, так же смотря на него всеми глазами.

– Эй тетенька, простите! Куда идти то и зачем? И где я нахожусь? А вы ворона? А тут сильная радиация?
– Анатолий задал накопившиеся вопросы, делая невольный шаг за птицей.

– Каррр, тетеньку нашел.
– В карканье слышался смех.

– Идем к хозяйке, расскажешь ей кто таков, откуда к нам пришел порталом, с какой целью. Расскажешь все, племянничек. Хозяйка останется довольной, пойдешь дальше, по своим делам. Хозяйке грубить будешь, правду скрывать, волкам скормят. Что за радиация такая, я не знаю. Поторапливайся, у меня еще дела есть, птенцы не кормлены, мясо не жёвано.

Ворона отвернула голову, в отрытом клюве, блеснул ряд, мелких, острых зубов, попрыгала, весьма шустро к лесу. Анатолий торопливо шагал между деревьями, стараясь не потерять в траве, своего провожатого. Лес был темен и тих, только хруст сухих веток под ногами и тихий шелест, будем надеется, ветра над головой.

Спустя десять минут быстрой ходьбы, путешественник неожиданно, оказался на небольшой лестной поляне, на дальнем краю которой, стоял деревенский одноэтажный домик, сложенный из бревен и покрытый соломенной крышей. К домику вела протоптанная тропинка, начинающаяся у ног Анатолия и упирающаяся в крыльцо.