Пермский Губернский. Паритет

— Очень рад! Сами понимаете — в нашем деле лишних не бывает.

— Судари! — к нам подошёл Студнев: — Времени остаётся совсем немного! Я попросил у ИСБ проконтролировать, чтобы полиция была на чеку. Но вечно мы сдерживать город не можем.

— Скажу больше — полиции тут доверять нельзя. Они явно на прикорме у Улья.

— С чего такая информация, Фёдор Александрович? — нахмурился Московский Губернский: — Это серьёзное обвинение. Вы же понимаете?

— Понимаю. А ещё понимаю, что огромное производство без поддержки «друзей» из департамента не организуешь. Да, что уж там? Мы с вами все это прекрасно понимаем, просто не хотим признавать очевидный факт. Поэтому, у меня вопрос — вы готовы идти со мной до конца? — я внимательно посмотрел на Губернских. От их ответа зависел дальнейший исход нашей операции. Без уверенности в том, что все пойдут до конца — я им свою спину прикрывать точно не дам.

— А, как иначе? — в голосе Покровского слышались нотки лёгкого возмущения. Вот это сразу видно — заинтересованный человек.

— Я готов. — уверенно ответил Студнев: — Мы собрали тут армию не для того, чтобы заднюю давать! К тому же — они свой выбор сделали.

— Мне стало спокойнее. — улыбнулся я.

— Это, конечно, хорошо. — Московский Губернский огляделся по сторонам: — Но, как я уже сказал — время малость поджимает… Кто поедет добывать информацию?

— Я, конечно.

— Господин Осокин, вы уверены?

— Уверен ли? Да я родился для этого! Но нужна точка, из которой у нас будет доступ к любому месту в округе.

— Это не проблема. Остановимся в Шкрябино. Там заправимся и будем ждать координаты. — ответил Студнев: — Господин Осокин, двух часов вам хватит?

— Постараюсь управиться за один.

* * *

Прогуливаясь между ярко-разукрашенными автомобилями, Крачек любовался ночным небом.

В последнее время, Правой руке Синего крайне редко удавалось побыть в полном одиночестве. Вечно, какие-то дела… Непонятные люди вокруг. И злоба босса. Неконтролируемая ярость, которая вытекала в побои и насилие.

И в те редкие моменты, когда Крачеку удавалось оставаться наедине с собой, он размышлял, а как бы сложилась его жизнь, не произойди восемь лет назад той жуткой истории? Что было бы, если бы все остались живы? И если бы не пришлось вступать в ряды самой огромной преступной группировки Российской Империи…

Раньше Крачек искренне верил, что настоящих злодеев не существует. Что всё это — выдумки киноделов и писателей. Что даже те, кто ведёт свои дела за границей закона — на самом деле, вполне обычные люди.

Но правда оказалась намного хуже.

Синий, как и все люди из этой жуткой сферы, имели отвратительную профессиональную деформацию. Они не ценили чужую жизнь. Всё окружение было для них, чем-то вроде… инструментов. Функций, которые можно использовать сугубо по своему разумению.

А Крачека воспитывали совсем иначе!

В него с самого детства вселяли мысль, что человечество — это единый организм. Что все люди равны! И, что у Крачека, даже если он будет занимать высокий пост — нет никакого права эксплуатировать других.

Но как же всё быстро изменилось…

Синий был жесток. И все его буйные выходки даже рядом не стояли с тем, что он сотворил с Крачеком. Создал безвольную куклу, которая должна слепо подчиняться приказам. И, что самое мерзкое… Где бы Крачек не спрятался — Синий обязательно найдёт его и заберёт обратно. Ублюдок даже не оставил своему подопечному шанса уйти из жизни самостоятельно. Всё из-за проклятой сыворотки, которая мгновенно заживляла раны…

И окажись Крачек у Исполнителя желаний — он бы тут же попросил стать снова смертным.

— Чего грустишь? — из гаража вышел Алан — старый механик. Он вытащил сигарету и закурил.

— Люди недооценивают смерть. — вздохнув, ответил Крачек и присел возле выхода: — А я молюсь каждый день, чтобы хоть кто-нибудь пришёл и спас меня…

— А если там, ничего нет? — улыбнулся старый механик и выдохнул облако тёмно-синего дыма.

— Мне уже не важно, Алан. Я слишком много взял… И слишком много увидел. Да и буду откровенен. Смысла дальше жить я не вижу.

— Этот твой босс так и не сказал, когда ты расплатишься со своим долгом?

— Его ответ — ещё долго. Даже не надейся.

— Типичный босс мафии. Но ты не огорчайся! У всех таких боссов есть один маленький нюанс.

— Какой же?

— Рано или поздно — они умирают. Жестоко. Кроваво. Мучительно. Знаешь, я верю, что твой босс закончит также.

— Ты не представляешь, что такое Улей.

— Без названий и имён, друг. Мы же договорились. — Алан поднял руку в знак протеста: — Я понимаю, что твоему боссу плевать. Ты можешь прийти в полицию и рассказать всё, что знаешь, а они лишь посмеются. Но я человек осторожный. Мне, в отличии от тебя — есть, что терять. Потому, давай-ка мы с тобой продолжим называть его боссом, а всю эту дичь, которой он управляет — контрой. Ладно?

— Прости. Я уже настолько привык, что все всё знают… — вздохнул Крачек: — Что даже, как-то не задумываюсь. Это же самый настоящий беспредел, если подумать!

— Бизнес, друг. Когда он был честным? Даже и не знаю. Когда я жил в Союзе — у нас тоже все были равные. Но, кто-то — равнее. Тоже были преступные группировки. А, что было в восьмидесятые… О, друг… Ты бы знал! Вот так посмотришь на Императора, смахнёшь слезинку, и скажешь: спасибо, отец, что пришёл и всё исправил. Сейчас времена другие. Приятные. Тёплые… Дышать легче.

— Сыпешь соль на рану?

— Нет, друг. Просто, тонко намекаю, что не хочу терять свою свободу. Поэтому, выражайся аккуратнее. А твоего босса — шлёпнут. Вот увидишь.

— Он хитрый. Умный. И очень продуманный. Для него жизнь — шахматы! У меня иногда ощущение, словно он видит будущее…

— Нельзя узреть будущее, друг. Оно постоянно меняется. Вот сейчас, к примеру, я швырну бычок не в урну, а под «Тойоту Супру» Игорька. Завтра он должен на ней в кольцевых гонках участвовать. И так вышло, что ты случайно не закрутил патрубки насоса. Под «Тойотой» скопилась маленькая лужица бензина. Мой окурок её поджёг. Пламя перекинулось на машину. Машина сгорела. Игорь не поехал участвовать в гонках. Не прорекламировал этих… Что там у него за спонсоры? Магазин строительных товаров? Кто-то важный не увидел эту рекламу и заключил договор с другой конторой. Те разбогатели. Поглотили всех производителей стройматериалов. Накопили денег на ЧВК и свергли власть в Империи.

— Вот это поворот!

— Утрирую, конечно. Но будущее не определено. Да и я в любом случае выкину бычок в урну. Потому что, это мой выбор. — Алан потушил окурок и швырнул его в мусорное ведро: — Потому — не вешай нос! Умереть мы всегда успеем. Это не выход. И уж точно не достойный выбор. А босса твоего всё равно шлёпнут. Неужели даже тогда ты будешь желать себе смерти?

— Мне незачем жить. У меня нет цели. Все ради, кого я жил — погибли…

— Не зарекайся, друг. Всё ещё будет. Конечно, иногда для этого необходим пинок. Знак, как любят говорить люди, верящие в судьбу.