Персональный раб

Суд предложил ей подать заявление в отдел по борьбе с домашним насилием. Она лишь кивнула как-то неопределённо.

Нотариус, воспользовавшись своим правом представления подопечной, попросил разрешения её вывести. Когда он подошёл к ней, она заорала и потеряла сознание.

Её унесли, а он остался: представил видео опроса моей супруги. Она сидела в его кабинете за столом. Голова опущена. Он держал её руку в своей. Говорил он, а она лишь кивала, подтверждая его слова. Если коротко: все эти годы я её тиранил: вначале оказывал психологическое и физическое воздействие, а когда возвращалась – физическое.

Как результат, меня признали виновным. Решение суда звучало так: «Виктор Хор, поняв, что стал банкротом и, не справившись с эмоциями, в состоянии аффекта, избил и надругался над своей супруги Виолетты. Женщина, будучи в полной моральной и материальной зависимости от супруга скрыла факт истязания».

А потом допросили поставщика. Он заявил, что заведомо кабальный договор был подменён мною в момент, когда мы отмечали заключение сделки.

Сделали сверку по счетам: я только часть перевёл поставщику, остальные активы были выведены на офшоры по поручению, подписанному моей электронной подписью.

Меня обвинили в преднамеренном банкротстве.

Вишенкой на торте стал факт раздела имущества: оно полностью перешло на мою супругу.

У жены, как у жертвы домашнего насилия, имущество суд не конфисковал. Хотя по закону все сделки , предшествующие банкротству, аннулируются. У меня же не было ничего, кроме скромных апартаментов и личных вещей. Меня отправили в резервацию без права покидать её территорию. Апартаменты перешли в хозяйственное ведение Тессы. Что-то из вещей продали. Почему я, как насильник и тиран, не попал в жёсткую резервацию, я не знал.

– Ба, какие люди и без штанов. – Тесса подошла к нотариусу. – а помнишь, я обещала тебе, что ты обязательно попадёшь в мою резервацию и я тебе обеспечу прогулку на верблюдах?

– Не докажешь. Виолетта, любовь моя, звони в службу защиты свидетелей.– обратился нотариус к моей бывшей , –Скажи, что Тесса Трайтен превысила свои полномочия.

Я прямо видел, как Тесса с усмешкой посмотрела на мою супругу, которая была на грани обморока:

– Да, да, звони.

Моя жена трясущимися руками взяла телефон, но не удержала. Тот упал очень неудачно: экран разбился.

Лицо нотариуса исказила такая гримаса, что на какой-то миг подумалось: «А не маска ужаса ли это?» Виолетта вздрогнула, забормотала, чтобы он не сердится, что она сейчас найдёт другой телефон.

– Стой! – заорал он не своим голосом. – Какой телефон? У тебя нет другого телефона. Ты поняла? Нет! Другого! Телефона!

В этот момент снова послышался шум, и в объектив камеры попали люди в тёмно-синих костюмах службы юстиции.

– Впрочем, ах, какая жалость, защита свидетелей уже здесь. – ехидно произнесла Тесса. – Какой трагический финал. Чего так разоряться? У тебя нет другого телефона, потому что он уже у меня!

Я бы многое отдал, чтобы посмотреть в этот момент на Тессу. Я представил её выражение лица: вряд ли она скрывала торжество.

Нотариус затрепыхался. Охрана разжала руки. И он, сделав рывок к Тессе, запутался в своих штанах, рухнул на колени.

– Ах, какая жалость, что верблюды мне не принадлежат. А то я бы с радостью занялась бы твоим воспитанием. Но это ведомство Креоле. Не знаешь такого? – я увидел, как нотариус вздрогнул. – Вижу, что знаешь.

В объектив опять попала моя супруга. Около неё стояли сотрудники из отдела защиты свидетелей. Тесса в двух словах передала суть дела и отправила Виолетту с ними.

Я увидел затравленный взгляд моей бывшей. Она обернулась, как бы ища поддержку. В этот момент моё сердце сжалось от тоски. Я всё ещё любил её. Я так хотел, чтобы она оказалась невиновной.

– Стой, ты имеешь права отказаться. У них нет права, – орал нотариус.

– Приступайте, ребята, – спокойно проговорила Тесса и села , как я понимаю, в кресло.

– Что приступайте? Я не буду говорить без адвоката. – нотариус начал приходить в себя. Он натянул наконец свои брюки, заправил рубашку. Теперь он чувствовал себя увереннее.

– К созданию описи. – я представлял, как Тесса по обыкновению улыбалась.

На этом видео остановилось. Я смотрел в погасший экран и ждал продолжения, но его не было. Загорелись огоньки, принесли обед. У меня не было аппетита. Я лёг на кровать и отвернулся к стене. В голове снова и снова возникали сцены судебного заседания. Что-то не вязалось. Моя жена не выглядела счастливой со своим любовником. Мне хотелось отмотать время и посмотреть, что же на самом деле произошло. На ум пришло, что последний год моя жена сильно изменилась, стала нервной, всё чаще мне отказывала в близости. Я предлагал ей обследоваться. Она отвечала , что всё нормально. Почему я тогда не настоял? Душа взвыла от невозможности повернуть время вспять. Я плакал. Неправда, что мужчины не плачут. Я плакал от отчаяния.

Меня потрясли за плечо. Бенуа сел на край кровати:

– Что случилось?

– Ничего, личное. – отмахнулся я от юнца. Ещё не хватало, чтобы он увидел мои слёзы.

– Твоё личное осталось за порогом резервации. Здесь его нет. Говори, если это будет в рамках моих полномочий, помогу. Если нет – попросишь Тессу.

– Ей какое дело до меня? – усмехнулся я, продолжая лежать всё в той же позе.

– Давай обедай и выйдем на прогулку. Там мне расскажешь, что тебя мучит. Обедать обязательно, если не хочешь попасть на принудительное кормление.

Я поднялся. Прошёл в туалет и смочил лицо водой.

На первое был овощной салат, на второе – варёный картофель с зелёным горошком и котлетой; на третье – булочка и компот. Кормили здесь хорошо: достаточно и вкусно.

Во время обеда Бенуа никуда не уходил. Он заказал себе чай.

– Меняемся, – предложил я, – тебе компот, мне чай.

– В карцере нет права выбора. – ответил он. – Правила помнишь? Идёшь по коридору с опущенной головой, руки за спиной, ни с кем не общаешься. Расслабишься на прогулке. И, если хочешь узнать правду, без провокаций. Тесса даёт шанс только один раз.

Я вышел из карцера первым. Бойцы первого сектора уже ждали. Светящаяся дорожка показывала направление, куда идти.

Прогулочный дворик обманул мои ожидания: вместо голого бетона небольшой садик квадратной формы. В углах были сделаны навесы от солнца и дождя. Прямо: мини-водоём. Вода скатывается со стены, журчит. Розовый лотос покачивается, занимая почти всё пространство бассейна.

Бенуа подошёл к стене, провёл рукой, «выпала» скамейка. Он сел.

– Рассказывай, слушаю.

Но я мотнул головой: «Не готов!»