Перстень Калиостро
Шрифт:
Надежда метнулась к телефону, хоть и опасалась, что Машин номер могут прослушивать. Но в трубке раздавались длинные гудки.
Она набрала номер телефона тетки и осторожно, обиняками, выяснила, что Машенька сегодня собралась погулять с сыном в «Луна-парке». Пригласил их этот симпатичный молодой человек, Андрей. Маша идти не хотела, но она, Тамара, буквально силой ее выпихнула. Не годится, когда молодая женщина все время одна и думает только о болезнях. И Лешенька очень просил. Так что вернутся они только вечером, там дело долгое.
Вот, значит, как. Надежда перевела дух. Что ж, пока они гуляют с молодым человеком, будем надеяться, что с ними ничего не случится. Хотя… как знать? Возможно, бандиты будут действовать зверскими методами, похитят ребенка, например. Но если бы она, Надежда, была на их месте, то предпочла бы сделать все по-тихому. Все-таки одно дело –
Накануне позвонил Андрей и пригласил нас в «Луна-парк». Оказывается, они с Лешкой давно договорились. Мне не хотелось никуда идти, хотя и был выходной, завтра я не работала, но Лешка так умоляюще заглядывал в глаза, что я согласилась. На следующее утро я встала рано и озаботилась своим внешним видом. Следовало хоть немного привести себя в порядок, чтобы на меня не оглядывались и не показывали пальцем. Погода стояла достаточно теплая – как-никак, все же конец мая. Поэтому я выбрала брюки и новый свитер, который купила со своей жалкой зарплаты. Свободный свитер не болтался на мне, как на вешалке, а удачно скрывал худобу.
Целую вечность я провозилась с волосами. Но все старания мои пошли прахом: волосы не поддавались ни фену, ни бигудям. Пришлось просто зачесать их гладко и смочить муссом для укладки волос. Косметикой я и раньше не злоупотребляла, а теперь только чуть-чуть подкрасила ресницы и провела помадой по губам. В целом был вид молодой бедной простоватой девчонки, у которой нет ни денег на дорогую одежду и косметику, ни внешних данных, чтобы завести богатого хахаля, который бы ей все это купил.
День получился чудесным. Для Лешки это был праздник, да и мне стало как-то легче. За последнее время на меня накатило столько проблем. Да и работа по уходу за ненормальным не способствовала поднятию жизненного тонуса. Произнеся мысленно слово «ненормальный», я рассердилась. Нехорошо так говорить, он же не идиот, который пускает слюни и ходит под себя. Просто человек попал в беду и теперь тяжело болен.
Тем не менее я с удовольствием выбросила из головы унылую пустую квартиру и странного ее обитателя и окунулась в мир удовольствий.
Лешка по разу прокатился на всех аттракционах, наелся мороженого и налился «пепси-колой» по самые уши. Все было замечательно, и погода нас не подвела. Когда мы стояли, наблюдая за Лешкой, Андрей легко положил мне руку на плечо. Я не отшатнулась, но и не стала к нему прижиматься. Такой милый, вежливый. Хозяйственный мужчина. Любит детей. Умеет с ними ладить. Характер спокойный. Просто идеальный спутник жизни. Но, как говорилось в известном анекдоте, в чем подвох-то?
Андрей выпустил мое плечо и кинулся навстречу подбегавшему Лешке. Он подхватил его на руки, Лешка счастливо смеялся.
Солнце светило так ярко, на деревьях зеленели малюсенькие листочки, пахло свежестью от бившего неподалеку фонтана. И я подумала – а вдруг? Вдруг прошла в моей жизни полоса страшного, черного горя, полоса незаслуженных обид и разочарований. И теперь наступит новая спокойная и счастливая жизнь.
В общем, мир в тот день был для меня выкрашен только в розовый цвет. Думаю, это оттого, что я целый день не смотрелась в зеркало.
Все же мы с Лешкой очень устали. Поэтому Андрей посадил нас в машину и распрощался, пообещав позвонить в ближайшее время. Я наскоро поблагодарила его за приятно проведенный день, и мы расстались. По дороге я перебирала в уме все неотложные хозяйственные дела, которые надо сделать сегодня вечером. Поэтому машинально открыла все замки на дверях, не посмотрев на тонкую шелковую нитку, которую по наущению Надежды Николаевны я с некоторых пор вкладывала в замок на внутренней двери. Подразумевалось, что таким способом я смогу узнать, не посещал ли мою квартиру кто-то посторонний. Способ простой и надежный, утверждала Надежда, разумеется, если не забывать вовремя посмотреть. Но я забыла, а потом занялась делами и заметила, что альбома нет, только вытирая пыль со столика в прихожей. Опять Лешка куда-то его затащил! Но ребенок категорически отпирался! И тут я вспомнила, что, уходя утром, бросила прощальный взгляд в прихожую, и проклятый альбом лежал себе спокойно на столике. Все ясно: унесли. Слава тебе, Господи, унесли! И это был не Андрей. Потому что Андрей весь день был с нами. А сюда кто-то вошел аккуратно, взял альбом и ушел. С моей души свалилась каменная скала. Конечно, неприятно сознавать, что в твоем доме побывали посторонние люди, но что я могу сделать? Если замки менять, то это очень дорого и трудоемко, к тому же
настоящему мастеру никакие замки не помешают. Я набрала номер телефона Надежды:– Добрый вечер, это Маша…
– Молчи! – резко приказала Надежда. – Спустись вниз, я сама позвоню.
Тамара Васильевна уже протягивала мне телефонную трубку.
– Он исчез! Альбом, пропал, как будто его и не было!
– Больше ничего не взяли?
– Все цело! Так что можете меня поздравить: этот Шпикач, как вы его называли, наконец добрался до альбома, забрал его, и теперь я могу больше не бояться. Прямо гора с плеч!
– Ну-ну, – пробормотала Надежда. – Не хочу тебя расстраивать, но расслабляться еще рано. Будь осторожна, по телефону о таких делах ни слова, я на днях заеду, поговорим.
Я пожала плечами. Все происшедшее так хорошо укладывалось в мою сегодняшнюю концепцию, что полоса неудач в моей жизни закончилась. Вот и альбом с проклятой фотографией исчез.
Наутро я проснулась пораньше. Проснулась сама, без будильника. И это был хороший признак. Потому что в последнее время я сначала долго лежу без сна, потом наконец проваливаюсь в сон, и снятся мне не то чтобы кошмары, а какие-то противные черно-белые сны. А под утро сон становится особенно тяжелым, так что будильник звонит несколько минут, прежде чем я очухаюсь. Но сегодня все было иначе. Я собиралась на работу даже с радостью: хотелось что-то делать, выйти из дому. Мы с Лешкой позавтракали, я провела обычную воспитательную беседу на тему хорошего поведения за столом у Тамары Васильевны и неприставания к ее коту Барсику – тот этого очень не любит.
– Мама, смотри! – Сын огорченно держал в руке поникшую розу.
Букет подарил Андрей три дня назад. И вот, две розы чувствовали себя прекрасно, а одна совсем завяла. Не годится оставлять четное количество цветов в доме – это плохая примета. Я подумала немного, а потом взяла темно-красную розу с собой.
В квартире на Шпалерной все было как обычно, с той лишь разницей, что я посмотрела на беднягу другими глазами. Я вспомнила вчерашний день, солнце, зелень, свежий воздух и ужаснулась. Доктор Крылов прав, Саша действительно долго не протянет, сидя тут в четырех стенах. Допустим, из дому я не могу его вывести – неизвестно, как он будет реагировать на улицу, – но есть же лоджия.
– Привет, – сказала я и протянула ему розу.
Он повернулся на звук моего голоса, взял розу, укололся о шип, посмотрел удивленно. Потом понюхал. Не знаю, что это было, но мне показалось, что именно в этот момент что-то с ним произошло.
– Тебе нравится? – ласково спросила я. – Поставить в воду?
Но он уже бросил розу и опять скособочился на диване. Понятно, ведь после аварии он четыре года жил с матерью. Если уж родная мать не смогла до него достучаться, то я-то куда лезу? Тем не менее мне захотелось сделать для горемыки что-то хорошее. Волосы его некрасиво лежали на воротнике старенькой рубашки, и я решила его подстричь, да и побрить заодно. Обычно этим занималась Павлина Ивановна, но у нее плохо со зрением, так что Саша был весь какой-то клочковатый. Я, конечно, не парикмахер, но здорово натренировалась на Лешке. Только вот приличных ножниц у этой мымры явно не найдешь. Я посмотрела на кухне – нашла только старые, чуть ли не ржавые. Судя по некоторым признакам, в квартире раньше была швейная машина, да и Павлина Ивановна говорила, что Сашина мать была рукодельница. Но машинка исчезла в ту же прорву, что и остальные вещи. А с ней, думаю, и ножницы. На всякий случай я заглянула в письменный стол. Ящики были пусты. То есть валялась там всякая дрянь – резинки, ломаные карандаши. Старая записная книжка, коврик для компьютерной мыши (значит, были и мышь, и сам компьютер!). В ходе поисков я вспомнила о просьбе доктора Крылова найти медицинские документы – снимки, заключения врачей. Неужели наша мегера унесла все к себе? Но зачем ей? Но где вообще все Сашины документы? Паспорт, диплом какой-нибудь, квитанции за квартплату, наконец! Но это не мое дело, опомнилась я. Ножницами разживемся у Павлины Ивановны.
Все же я зашла в кладовку. Там не было ничего интересного – один старый хлам. В углу стояли одна на другой четыре картонные коробки. На маленькой бумажке, приклеенной к самой верхней коробке, было написано «Сашины рукописи». Интересно, что это за рукописи? Я решила взять их домой почитать. Мне впервые пришла в голову мысль, вернее, вопрос, кто же такой этот странный инвалид Саша, кем он был до аварии? И сама авария какая-то странная, руки-ноги целы, голова вроде бы тоже внешне в порядке, но есть какое-то странное нежелание реагировать на внешнюю жизнь. Интересно, что по этому поводу думает доктор Крылов?