Первая кровь

— Ну мало ли, распотрошишь какой-нибудь ЗИЛ…

Мы продолжали перебрасываться ничего не значащими репликами, а я подумал, что Алла права — в этом времени заброшенных заводов в Москве не было. Где-нибудь в провинции, наверное, что-то такое могло найтись, да и то вряд ли — несмотря на свою зацикленность на коммунистической идее, советские начальники старались не разбрасываться ценным имуществом, в которое вложены народные средства. Они могли использовать их не самым лучшим образом, что частенько и делали, а вот просто бросить какой-то неудачный проект разрушаться от природных факторов — нет, на это они были неспособны.

Заброшка, впрочем, имелась — и в самой Москве, и в её окрестностях. Всякие церкви и соборы, дворянские усадьбы, для которых не нашлось подходящих учреждений, и прочие памятники старины. Подобные здания поддерживали в хоть каком-то приличном состоянии только если они были освящены самим Лениным. Правда, вождь мирового пролетариата посетил далеко не всё, что мог, так что при желании Алла всё же могла найти местечко поукромнее, чтобы спрятать мой хладный труп. Если она, конечно, задумывала недоброе.

Но, кажется, ничего плохого она не замышляла. Мы оказались на поверхности в окрестностях парка Коломенское, но с другой стороны шоссе. В парке, кстати, имелись живописные руины — Лужков начнет их восстанавливать лет через двадцать, а закончит незадолго до утраты доверия. Я осмотрелся, и хотя почти не узнавал эту местность, но предположить, куда Алла меня ведет, уже мог.

— Мы в общаги МИФИ идем? — спросил я.

— Всё тебе не терпится, — Алла надула губы, но не выдержала и кивнула. — Туда, да. Ты уже там был?

— Ни разу, — честно признался я.

Мне показалось, что она облегченно выдохнула. Неужели для неё так важно, чтобы был именно сюрприз?

— Слушай… — я обратился в слух. — Надо бы в продуктовый заглянуть.

— А это зачем?

— Ну… выпивки купить немного, — Алла слегка порозовела, но собралась и пояснила: — Без неё там будет грустновато. Впрочем, если хочешь, можем и не заходить. Как ты там сказал — на вкус и цвет?

— Ага, все фломастеры разные, — кивнул я. — То есть выпивка желательна, но не обязательна?

— Примерно так. Но я бы предпочла быть с ней. И закуску какую-нибудь надо будет придумать, кормить там точно не будут.

— Любопытное мероприятие, — прокомментировал я. — Но давай возьмем чего-нибудь, не думаю, что это сложно.

В принципе, ничего необычного в таком подходе к организации увеселений я не увидел. В студенческие годы мы частенько пьянствовали в компаниях, в которые спиртное надо было приносить с собой. Ну и закуску тоже, хотя от этого многие отлынивали.

— Всё ещё не хочешь сказать, зачем мы тащимся в такую даль? Ведь не затем, чтобы напиться? — сделал я последний подход.

— Нет, конечно, уж точно не сейчас, когда мы почти у цели. Не сомневайся, студент, всё будет тип-топ.

— Да я и не сомневаюсь, — машинально ответил я, оглядываясь по сторонам.

Вообще-то мне было немного не по себе. Меня ждала незнакомая общага, незнакомые люди и, возможно, тесно споенный коллектив с давно сложившимися и неизвестными мне правилами поведения — если предположить, что речь идет о какой-то вечеринке знакомых Аллы из той самой общаги МИФИ. Время сейчас было простое — незнание неписанных правил не освобождало от ответственности, а влезать в разборки мне очень не хотелось. С другой стороны, разрешать конфликты я умел, и опыт был на моей стороне. А с третьей — я опасался, что мне, возможно, снова придется иметь дело с пьяной Аллой, и что она выкинет на этот раз, я не мог даже предположить.

Нужный магазин обнаружился недалеко от станции метро, на первом этаже семиэтажки из желтого кирпича.

— Дорогу в Изумрудный город, похоже, разобрали, — попытался я пошутить, но наткнулся на непонимающий взгляд Аллы.

Любопытно. По моим воспоминаниям, сказки Волкова в этом времени знали все дети, подростки и взрослые.

— Не бери в голову, глупость сморозил, — ответил я на её немой вопрос.

— Бывает, — откликнулась она таким тоном, что у меня стало холодно на душе.

Но она снова подхватила меня под руку и решительно повела к нашей цели. И я оттаял.

Вчера я уже опробовал магазины этого времени и почти восстановил нужные навыки, так что чувствовал себя достаточно уверенно. Сначала мы отстояли небольшую очередь в колбасный отдел, где затарились «Докторской» и каким-то «Вологодским» сыром — всё в нарезку, разумеется. Алла этому как-то сильно удивилась — оказывается, она и не подозревала, что продавцы могут предоставлять такую услугу. Конечно, тут всё происходило в ручном режиме, ножом и без перчаток, что меня немного смущало. Но пилить бутерброды самому в незнакомой обстановке мне не хотелось. К тому же свой первый перочинный ножик я куплю только на втором курсе.

Тот же трюк я провернул и в хлебном — причем по желанию Аллы мы взяли буханку «Бородинского», к которому я относился с легкой настороженностью, но ради девушки готов был пойти на определенные жертвы. Ещё мы заглянули в кондитерский, где я купил достаточно дорогую шоколадку — других, впрочем, не было. Всё это отправилось в мою спортивную сумку, а нам пришлось возвращаться в колбасный отдел — я вспомнил об обещанной татарам колбасе. Её я резать не просил — и после этого крюка мы, наконец, добрались до винно-водочного отсека.

Ровно через год Горбачев начнет очередную антиалкогольную кампанию. Цели у неё — как у всех предшествующих — были самые благие, масштабы прямо-таки космические, а вот результаты оказались так себе. Но в результате той кампании из магазинов почти исчезли вот такие безлюдные места с алкоголем, цены взлетели весьма заметно для советского кошелька, а изготовители самогона буквально озолотились. И то изобилие различных водок и вин, которые мы с Аллой наблюдали за высоким прилавком, вернулось только много лет спустя.

— Что будем брать? — спросил я её.

Сделал я это сознательно — и чтобы поинтересоваться её мнением, что должно было ей понравиться, и потому, что я сильно плавал в марках вин этого времени. Какие-то воспоминания пробивались сквозь толщу лет — вроде портвейнов «Агдам» и «Три семерки», водки «Столичная», — но я готов был полагаться на её выбор.

— Там вон есть «Вазисубани» и «Хванчкара»… — задумчиво произнесла она. — Они вроде неплохие…

— Грузинские вина хорошими не бывают, — наставительно произнес я, заставив продавщицу резко вскинуть голову. Впрочем, женщина промолчала, за что я был ей благодарен — хотя она, наверное, просто решила не принижать мой авторитет в присутствии спутницы. — Хотя «Хванчкару» пить можно без опаски. А ты как к пиву относишься?