Первая любовь

— Очень сожалею, Людмила Сергеевна, — развёл руками директор. — Но другого выхода нет.

— Хорошо, — я постаралась не показать, что обескуражена такой развязкой истории, которая, по большому счёту, выеденного яйца не стоила.

— Это ещё Борис Петрович по отношению к вам поступил, как джентльмен, — прошипела мне вслед завуч. — В другой школе вас по статье бы уволили!

— Премного благодарна, — я усмехнулась и прошла в приёмную, где накатала заявление и с гордо поднятой головой покинула вотчину директора, которого ученики называли “ни рыба ни мясо”.

У кабинета директора меня ждал Руслан Таиров.

— Как, всё в порядке? — заглянул он мне в лицо.

Я не захотела его расстраивать и ответила: “Да!”. А Руслан вдруг выдал:

— Какая же ты классная, Лёка! Мне нравятся женщины, которые умеют признавать правоту мужчин, — и с гордостью в голосе добавил:

— Моя мама всегда говорит папе, что он прав!

Я чуть не поперхнулась, как от такого обращения, так и от мыслей своего ученика. А ещё мне пришла в голову мысль, что, хоть я, как и Руслан, пошла в школу с шести лет, однако о таких вещах в его возрасте не задумывалась. Руслан как будто догадался, о чём я думаю, и спросил:

— Надеюсь, Лёка, ты не против, если я буду тебя так называть?

Я не успела ответить, как Таиров выдал очередной перл:

— Я на тебе женюсь!

— Что?!

— Не переживай, не сейчас, — успокоил меня мой ученик. — Сначала мне нужно закончить школу и начать зарабатывать, чтоб содержать семью.

Но на следующий день я уехала из областного центра. И больше никогда мы с Русланом не виделись.

Позади крутой поворот

— Как же я рад тебя видеть, Лёка! Куколка моя!

— Куколка?!.

Конечно, мне не раз доводилось слышать, что у меня, дескать, кукольная внешность. Но от своего, пусть и бывшего ученика, это было так странно услышать!

Руслан быстрым шагом подошёл ко мне и сграбастал меня в охапку. Я — взрослая женщина, ощутила себя маленькой девочкой, у которой нежданно-негаданно объявился защитник.

Мне стыдно было сознаться в этом даже самой себе, но я, мать-одиночка, которая привыкла быть сильной и нести ответственность за себя и за своих малышей, сейчас просто нежилась в крепких надёжных мужских объятиях. Это было так необычно и приятно!

Руслан, не отрываясь, смотрел на меня.

В том самом, так хорошо знакомом мне, дерзком взгляде появились покровительственные и даже властные нотки. Красивые зелёные миндалевидные глаза ласкали меня. Но при этом в них не было и намёка на похоть. Была невероятная нежность. И ещё что-то. Что — не знаю.

Знаю только, что это “что-то” притягивало к себе, как магнит.

Я невольно залюбовалась мужчиной.

Мой бывший ученик запомнился мне угловатым подростком. Однако сейчас я находилась в объятиях красивого, сильного, уверенного в себе и решительного мужчины, от которого исходили такие мощные флюиды, что у меня кругом пошла голова.

О, это было что-то с чем-то!

Моё тело больше не принадлежало мне. Оно — обычно скованное холодом и одиночеством, переживало сейчас что-то вроде падения в огненную лаву вулкана. Необыкновенный жар, казалось, вот-вот превратит меня в пепел.

Этот жар проникал в каждую клеточку моего тела и мозга. Он не позволял мне ни вдохнуть воздух полной грудью, ни сделать хоть одно движение.

Мне бы бежать сломя голову в поисках спасения, но сил не было. Да особо и не хотелось, если честно. Ведь я никогда не испытывала такой безумной эйфории.

Окружающий мир куда-то исчез.

На какие-то доли секунды я потерялась в пространстве и во времени. Этот магнетический, властный взгляд полностью подчинил себе мою волю. Я была Никто и звали меня Никак. Я была свободна от всех и вся, в том числе и от самой себя.

Сердце стучало в груди так сильно, как будто хотело вырваться на свободу.

Соски напряглись. И хоть на мне была папина тёплая клетчатая рубашка, ткань из-за частой стирки истончилась, и я боялась, как бы Руслан вдруг не обнаружил, что мои соски встали торчком.

Руки ослабели и безвольно повисли, как плети.

Ног своих я не чувствовала вообще. Как если бы их и вовсе не было. А ведь ещё недавно левая нога болела конкретно. Там и растяжение связок, и ушиб. В общем, полный комплект.

Но сейчас впечатление, будто мне провели виртуальную ампутацию нижних конечностей. Однако меня это не волновало. Мне хотелось смотреть на Руслана долго-долго.

Помню, в школе я тоже, бывало, на Таирова порой исподтишка поглядывала. Но это только потому, что во мне, как и у всех гуманитариев, развито чувство прекрасного. А, глядя на красивых людей, я испытываю ощущение, будто любуюсь картиной.

К тому же, Руслан Таиров уже в подростковом возрасте отличался красивой внешностью. С тех пор, что греха таить, он стал ещё краше.

Понятно, что Руслан возмужал. Но, помимо этого, сочетание тёмных волос и зелёных глаз несёт в себе потрясающий эффект. Чувствуется порода.

Кстати, у моего Мартина тоже тёмные волосы и зелёные глаза. А вот у Миланы волосы-то тёмные, но глаза, как у меня, — серые. Красивые детки, без ложной скромности.

Мысль о двойняшках спустила меня с небес на землю.

Конечно же, Руслан ничего себе не позволял. Он просто держал меня в своих объятиях и смотрел. Но этого уже было достаточно, чтобы улететь.

Теперь я опомнилась и тихим голосом попросила:

— Руслан, пожалуйста, опусти меня на пол.

Взгляд Таирова выразил сожаление. Тем не менее он не стал со мной спорить. Я подумала, как хорошо Софья Абрамовна воспитала сына. Наверное, у неё были для этого и время, и возможности. А вот мои малыши, откровенно говоря, растут сами по себе. Иногда мне даже кажется, что это они меня в чём-то воспитывают, а не я — их.

Оказавшись, наконец, на надёжной твёрдой поверхности пола, я с удивлением обнаружила, что Софья Абрамовна и домоправительница Марина куда-то внезапно исчезли. В столовой были только мы одни.

Естественно, я очень смутилась. Как мне теперь смотреть в глаза Софье Абрамовне, просто не представляю! Особенно, когда она узнает, что я — бывшая учительница её сына.

Неожиданно мой телефон, молчавший весь вечер, напомнил о себе. В наступившей тишине вдруг раздалось энергичное: “Позади крутой поворот!”. Дело в том, что в качестве рингтона я установила на телефоне припев песни эстонской певицы Анне Вески.