Первая скрипка для злого доктора

Но, видимо, мозгов за последние годы всё-таки прибавилось, потому что следом за первым сообщением тут же приходит второе, в котором она, наоборот, радуется, что всё вышло так удачно, встреча в другой день будет даже удобнее.

Чуть не плюнув с досады, договариваюсь с ней о другом времени и раздражённо сую мобильный в карман. Такси подъезжает быстро, матери дома, к счастью, не оказывается, так что спустя сорок минут я уже захожу в приёмный покой.

– Антон Сергеевич, добрый день, – кивает мне смутно знакомый врач, к которому меня направляет дежурный. – Спасибо, что приехали, у напарника форс-мажор случился. А с заменой у нас, сами понимаете, плоховато.

– Выездная врачебка – это ведь, собственно, скорая при больнице? – уточняю у коллеги, потому что в столице с таким явлением не сталкивался. – Просто с узкими специалистами, которых на обычной скорой днём с огнём не сыщешь?

– У нас их вообще не сыщешь, – вздыхает врач. – Но да, так и есть. Хотя я вот врач общего профиля. Дмитрий Вадимович, кстати, – усмехается, – не переживайте, я когда только пришел, тоже не всех с первого раза запомнил.

Тепло киваю, пожимаю протянутую руку и сажусь на продавленный диван.

– Если повезёт, нас и не сдёрнут, – пожимает плечами Дмитрий. – А то трястись по нашим гребеням – так себе удовольствие. Хотите чаю?

– Может быть, на ты? – предлагаю ему.

Ну а что, мужчина ненамного старше меня.

– Без проблем, – Дмитрий кивает и улыбается. – Слышал, тебя запрягли с фестивалем морочиться?

Разговор ни о чем быстро заканчивается. Нас отправляют на вызов к пожилой женщине-сердечнице.

– Ух, блин, – коллега морщится. – На другой конец города пилить, час туда, час обратно минимум… если в пробку на плотине не встанем! Как раз на заводе смена закончится, все рванут. Ну ладно, чего уж.

Дорога действительно занимает много времени. Я рассеянно гляжу в окно, пока Дмитрий что-то обсуждает с водителем – мужчины явно давно знакомы. Мы проезжаем центральную площадь города с отреставрированным и открывшимся не так давно главным городским собором. Тоже историческое здание, от которого во времена советской власти мало что осталось – колокольню и алтарную часть снесли, сделали обычную крышу, сам собор превратили в дом культуры, воткнули памятник Ленину в центр площади.

Смутно припоминаю, что в детстве мать недолго водила меня сюда в какую-то секцию. Внутри здание было дико обшарпанное, с потёками воды и плесени на стенах, с отваливающейся штукатуркой… из-под которой виднелись лики святых на остатках церковных фресок. Пацаны и девчонки, поколениями занимавшиеся в этом странном доме-соборе, колупали стены, стремясь разглядеть побольше.

На секунду думаю, не зайти ли туда как-нибудь в выходной? Следующая мысль – Алёна наверняка знает, сохранили ли там хоть какую-то роспись, надо у неё спросить.…

Машину встряхивает на колдобине, и я, очнувшись от задумчивости, понимаю, что мы уже въезжаем в районы, расположенные за заводом. Сразу видно, это почти окраина. Дороги раздолбаны, встречные машины аккуратно объезжают оставшиеся от вчерашнего дождя лужи, которые скопились в дорожных ямах.

Водитель беззлобно матерится, когда нас в очередной раз подбрасывает.

– Когда уже нормальную трассу сделают, мать их…

– Смысл? – ехидно отзывается Дмитрий. – Ездим же. Эту дорогу лет сто назад как проложили, так и еще сотню мы по ней будем пробираться. Зато вон, видишь, знаки новые поставили, ограничение скорости не более семидесяти километров в час.

Ползём мы, кстати, хорошо если тридцать, по такой дороге быстрее – самоубийство.

– Рванёшь тут хоть шестьдесят, а, Гриш? – фыркает коллега.

Ответная реплика Гриши показывает, как он относится к ограничениям и какие извращённые способы любви рекомендует местным дорожным службам.

Я хмыкаю, машина поворачивает и въезжает во двор потемневшего от времени и сырости деревянного двухэтажного дома с тремя подъездами.

– Да ладно, – выскакиваю на улицу и растерянно оглядываюсь. – В городе еще бараки остались?!

– Эх.… – Дмитрий качает головой. – Пошли уже…

По скрипучей лестнице с проседающими под ногами ступеньками и качающимися перилами поднимаемся на второй этаж, где находится квартира нашей пациентки. Дверь нам открывает пацан лет десяти.

– Проходите, бабушка в комнате, – кивает, а сам, подхватив стоящее тут же пустое ведро, убегает вниз.

– Вова! – доносится слабый, но требовательный женский голос.

– Добрый день, – я, кинув взгляд в карту, где указано имя пациентки, прохожу в комнату первым. – Ну, Варвара Андреевна, давайте посмотрим, что тут у вас?

Кардиограф показывает аритмию, делаю всё, что нужно, оформляем с Дмитрием все бумаги.

– Ба, – в комнату заглядывает тот самый Вова, – я чай тебе сделал! Ей же можно чай? – смотрит на нас неуверенно.

– Конечно, можно, – улыбаюсь пацану, а вот бабушка тут же сурово сводит брови.

– Вова! Только не говори, что за водой к колонке ходил! Запретила же тебе!

– Что? – переглядываюсь с Дмитрием, тот недоумённо пожимает плечами, смотрим на переминающегося с ноги на ногу пацана.

– Ну ба, я же немного! Даже не ведро принёс, так, половинку…

– Сколько раз я тебе говорила руки беречь! – Варвара Андреевна строго качает головой и говорит уже мне: – Он же у меня скрипач! Пальцы, кисти нужно защищать, нельзя грубой работой заниматься! А у нас, как назло, воду отключили сегодня…

– Скрипач? – кидаю взгляд на парня. – Правильно тебе бабушка говорит. У меня бывшая одноклассница скрипачка, – говорю ни с того, ни с сего. – Алёной зовут.

– А у меня учительница Алёна Михална! – выдаёт радостно ребёнок.

– Похоже, это одна и та же Алёна, – невольно улыбаюсь. – Хорошая она у тебя?

– Ой, да, Алёна Михална такая! – Вова быстро кивает несколько раз. – Такая! Прям ваще! Я в отчётном концерте в оркестре играть буду! Во дворце! Нас обещали в фестиваль поставить!

– Молодец, – встаю и треплю его по макушке. – Но руки всё-таки береги. И бабушку слушайся.

– Ага, – мальчик уносится на кухню, и я замечаю взгляд, которым его провожает Варвара Андреевна.

Похоже, вся её жизнь и все надежды сосредоточены вокруг внука.

– Есть кто-то, кто вам поможет? – спрашиваю у женщины негромко. – Перенапрягаться сейчас не стоит.

– Нет, – она качает головой. – Одни мы с Вовой. Но вы не переживайте, соседи у нас неплохие, обратимся, если что.

Переглядываемся с Дмитрием, прощаемся, по дороге к двери цепляем Вову, который несёт бабушке кружку с чаем.