Первая скрипка для злого доктора

– Ах ты.… – она делает шаг ко мне.

– Аврора, – в туалет быстрым шагом заходит кардиолог.

Здесь общее помещение с раковинами для мужчин и женщин, поэтому я не удивляюсь его появлению. Удивляет меня выражение его лица.

– По-моему, нам пора, – говорит Антон ледяным тоном.

– Не переживайте, я уйду быстрее, – торопливо огибаю их обоих.

Если хотят устраивать разборки – без меня! Торопливо возвращаюсь к Владу.

– Может быть, пойдём? – спрашиваю у него. – Ты прости, у меня уже в голове только завтрашний концерт.

– Понимаю, – мужчина по-доброму усмехается и встаёт. – Идём, конечно, счёт уже оплачен.

– Спасибо тебе за замечательный вечер и что вытащил меня с работы, – говорю негромко, когда гобоист останавливает машину у моего подъезда.

– Тебе спасибо, – он кивает. – Надеюсь, у нас еще будет возможность встретиться! Сейчас даже не пытаюсь тебя спрашивать, старт фестиваля через неделю, но после его окончания…

– Конечно, – старательно улыбаюсь.

Попрощавшись, выхожу из машины и поднимаюсь к себе. Подхватываю на руки мурлыкающую Лиру.

– Вот скажи, Лир, почему мы, женщины, такие странные? – говорю задумчиво. – С положительными и хорошими нам скучно, нам подавай такое, чтоб искры из глаз и сердце в клочья.

Кошка мяукает.

– Ты абсолютно права, – говорю ей серьёзно. – Ну их всех к чёрту!

* * *

– АлёнМихална, я не могу найти свою бабочку!

– Проверь в туалете, Макс! – оглядываюсь по сторонам. – Да куда она… А, Таня, вот ты где! Скорее, скорее, давай в артистическую! Начинаем через десять минут!

День концерта – всегда суматоха, с самого утра. Народу во дворце собрались толпы, дети возбуждены до предела, все шумят, бесятся, ругаются, мирятся, ищут бабочки, резинки для волос и ещё тридцать три крайне необходимые вещи – и всё это одновременно!

В последний момент бегу на сцену. Концертмейстер где-то оставила ноты и не может найти, а я точно помню, что они лежали на рояле, но надо проверить, а то мне все мозги вынесут.

Но до нот я не добегаю. За кулисами меня перехватывает Антон.

Какой-то взъерошенный и злой.

– Как ночь прошла? – интересуется язвительно. – Так же хорошо, как у нас с тобой тогда?

– Нашёл время! – пытаюсь его обойти. – Сдурел?! – чуть не вскрикиваю, когда мужчина хватает меня за талию, но вовремя приглушаю голос.

За опущенным пока занавесом слышно, что в зале уже собрался народ.

– Как же ты меня бесишь, дочь маминой подруги! – шипит он мне на ухо, прижимая к роялю.

– Это взаимно, сын коллеги по работе! – бью его по рукам, которые уже успели сползти значительно ниже, чем положено правилами приличия. – Вот только я знаю, почему ты меня раздражаешь. А ты – нет!

– Чего я не знаю?! Что ты самая противная и занудная женщина, которая мне встречалась в жизни? Скрипа-ачка! – тянет Антон издевательски.

– Ты так бесишься только из-за того, что я не рухнула к твоим ногам, сражённая твоим обаянием! – выпаливаю ему в лицо.

– Ты сейчас серьёзно? – он ошарашенно качает головой. – Ты что, и в самом деле полагаешь, что я могу…

– Ну, я же не дура, – на секунду перестав вырываться, наоборот, прижимаюсь к нему сильнее, и чувствую… Что и требовалось доказать!

Мужчина скрипит зубами, сдвигается, разворачиваясь боком.

– Это ничего не значит! Обычная физиология – не больше!

– Ну, тебе лучше знать, ты же у нас врач, Антошка, – поддеваю его. – Но факт остаётся фактом – твоя физиология рядом со мной шевелится как-то чересчур активно.

– Ах, ты… – он останавливается на секунду, а потом по его губам расплывается кривая язвительная усмешка. – У кого что болит, знаешь ли! Значит, и ты меня хочешь, раз тебе такое в голову пришло.

– Я?!

– Ну а кто ж ещё, Алёнушка, – он довольно изгибает бровь. – И есть простой способ это доказать!

Я открываю рот, чтобы возмутиться, но ничего не успеваю сделать. Потому что меня сильнее прижимают к инструменту и впиваются мне в губы злым поцелуем. Возмущённо мычу, пытаясь высвободиться, слышу скрип колёсиков рояля… Чёрт подери, неужели их не закрепили?! А потом застываю от ужаса, практически перестав чувствовать моментально заледеневшие руки и ноги.

Потому что это скрипят не колёсики. Это поскрипывает механизм, который перед сегодняшним концертом должны были смазать, но, видно, забыли и не сделали.

Тот механизм, который в эту самую секунду поднимает занавес.

Открывая сцену перед всем коллективом музыкальной школы, представителями общественного совета, родителями, бабушками, дедушками, детьми…

Я сейчас упаду в обморок и умру прямо здесь, под софитами, которые заливают нас с Антоном слепящим светом.

Мужчина застывает, отрывается от моих губ и смотрит мне в глаза. Но если в моих, наверное, настоящая паника, то в его… я не могу понять выражения.

– Что ты наделал?! – шепчу одними губами, потому что уже слышу шум, нарастающий в зале, чьи-то ахи, охи, вскрики.… – Господи, что делать… Ты хоть понимаешь, что опозорил меня перед всем городом?! Эту историю будут мусолить годами!

А он… усмехается. Усмехается!!!!

– О да, эту историю будут мусолить, – говорит негромко, по-прежнему глядя мне в глаза.

Прижимает меня к себе сильнее, а затем отстраняется, и.... я чуть не падаю в обморок второй раз, видя, что он делает.

Глава 11

– Выйдешь за меня замуж?

Антон стоит на одном колене, держа меня за руку.

Зажмуриваюсь. Снова открываю глаза. Моргаю.

Может, ущипнуть себя за руку?

– АлёнМихална, соглашайтесь! – кричит кто-то из зала.

Это какой-то сюр.… Мир внезапно сошел с ума!

– Ну что, ёжик, – говорит вдруг Сердцев еле слышно, так, чтобы могла разобрать только я, – я виноват во всём этом, я предложил тебе выход. Что скажешь?

Медленно, не веря тому, что делаю, киваю, глядя ему прямо в глаза. В их глубине словно что-то вспыхивает, но через секунду понимаю, что это просто осветитель направил на нас ещё один софит сбоку.

Антон поднимается с колена, приобнимает меня за талию и целует в висок.