Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Первая ступень: Земля
Шрифт:

Так они продолжали пререкаться ещё несколько минут. Лили не вмешивалась: она привыкла к этому балагану, и он даже не слишком мешал мечтать о Вэире. Спор закончился тем, что разъярённая Эвелин выбежала из номера. Грохот хлопнувшей двери пробудил Лили от мечтаний.

– Вио, что ты с ней сделала?

Блондинка мгновенно прекратила хохотать, приняла строгий, достойный вид и стала разливать чай по чашкам.

– Я всего лишь сказала правду. Кто ж виноват, что наша Иви так нетерпима к окружающим и так терпима к себе?

– Правду, – повторила Лили. – Хотела бы я знать, в чём заключается эта твоя правда.

А правда заключалась в том, что Виолетта объявила Эвелин тупой, ограниченной, заносчивой и упрямой – словом, типичной американкой. Разумеется, девушка

безумно обиделась. Эвелин галопом неслась по улицам, не обращая внимания ни на что кругом. Душа кипела, и так хотелось выплеснуть на кого-нибудь обиду, но никого подходящего под близости не было.

Внезапно что-то хлестнуло Эвелин по лицу, и по всему телу словно пробежал электрический ток. Девушка остановилась и захлопала глазами. Это продлилось всего несколько секунд, и Эвелин, помотав головой, собралась продолжить путь, но вдруг увидела птицу. Она сидела на дорожном знаке и, изящно изогнув шею, смотрела на девушку. Солнце блистало на белом оперении, отблески играли в умных зелёных глазах. Эвелин поёжилась. Под взглядом птицы она чувствовала себя маленькой, глупой, беззащитной и беспомощной.

– Кыш! —девушка неуверенно махнула рукой.

Птица склонила голову и прищурила глаза, отчего те сразу приняли насмешливое выражение. Легко взлетела и пронеслась над Эвелин, задев её концом красивого хвоста. Девушку опять пронзил ток. Птица описала три круга над ней и не торопясь полетела вдоль улицы. Помедлив, Эвелин отправилась следом. Она и сама не понимала, зачем это делает.

Яркий отблеск солнца на крыльях, гипнотические переливы реющего хвоста – далёкий недостижимый морок. Эвелин не могла оторвать взгляд; изящное создание, летящее впереди, поглотило весь мир, в том числе и такую важную для Эвелин часть, как её собственные желания и мысли. Всё исчезло, осталась лишь птица, и единственное, что могла делать девушка, – следовать за ней. Жизнь обрела смысл.

Эвелин бежала. Не глядя по сторонам, не разбирая дороги. Не было никаких сторон и никакой дороги – ничего не было! Время застыло. Осталось лишь одно бесконечно длинное мгновение, лишь одна незримая нить, и она накрепко привязала Эвелин к птице.

Внезапно птица исчезла, и девушка на миг потеряла себя от ужаса. Зато потом к ней вернулось подобие способности думать. По крайней мере, его хватило, чтобы понять, что смысл жизни просто-напросто влетел в распахнутую дверь мрачного серого здания. Оставалось лишь войти следом.

Сразу за порогом оказался пустой полутёмный зал с обшарпанными стенами. На грязном бревенчатом полу беспорядочно стояла мебель. Повсюду валялись куски штукатурки, кое-как прилепленные обои унылыми отрепьями свисали со стен. В тусклом свете, проникавшем из давно не мытых зарешёченных окон, в противоположном конце зала виднелся проход к деревянной лестнице.

Но птица исчезла.

Разочарованная, ещё не полностью пришедшая в себя Эвелин уже собиралась покинуть неприглядное помещение, как вдруг ноздри защекотал запах дыма. Мгновением позже она услышала детский плач, доносящийся из глубины здания. Эвелин побежала к лестнице, перепрыгивая через хаотически расставленные диваны и стулья и огибая шкафы. Ступеньки недовольно заскрипели под широкими шагами, запах гари стал сильнее, а плач – громче.

– Я иду, иду! – крикнула Эвелин, взлетая по лестнице.

Она оказалась в небольшой пятиугольной комнатёнке, в каждой из стен виднелось по двери. Комната была так же беспорядочно заставлена мебелью, как и зал внизу. Дым здесь уже не просто чувствовался по запаху – он серыми клочьями обволакивал всё пространство. Огня видно не было, но откуда-то доносился характерный треск. Эвелин не успела выяснить, откуда именно, так как заметила в одном из углов комнаты плачущего ребёнка – девочку не старше трёх лет. Не медля ни мгновения, девушка подбежала к ней, подхватила на руки и поспешила вниз.

Она вынесла девочку из здания, строго-настрого указала ждать на месте и никуда не уходить и бегом вернулась на второй этаж: там могли быть ещё дети.

И они там действительно были. В первой комнате из четырёх языки пламени

уже лизали шторы, обои и кое-какую мебель. Там, забившись в угол уже занявшегося дивана, хныкал мальчик лет семи, весь перемазанный в саже. Сам он идти отказался, и Эвелин отнесла вниз и его.

Из этой комнаты вело ещё две двери, и Эвелин решила, что надо сначала пробежаться до конца – к эпицентру пожара, – а не вытаскивать детей, оказавшихся ближе к выходу. Так она увеличит шансы вынести тех, кому повезло меньше. Разумеется, Эвелин собиралась спасти всех без исключения.

Мельком удивившись абсурдности ситуации – непонятное здание, непонятные дети, непонятное отсутствие взрослых, и не стоит забывать про непонятную исчезнувшую птицу, – Эвелин приступила к поспешному и утомительному осмотру дома. Здесь было очень много крохотных комнат, и в каждой сидели по одному-два ребёнка. Никому из них не исполнилось и восьми. Некоторые прятались, некоторые жалобно протягивали к Эвелин ручки, другие же просто плакали, не замечая ничего вокруг. Девушка, скрепя сердце, пробегала мимо них, выкрикивала, что сейчас вернётся и обязательно всех заберёт. Во многих комнатах огонь стремительно отвоёвывал пространство, но кое-где о нём напоминал лишь сизый дым. Домчавшись наконец до комнаты, из которой не вела ни одна дверь, Эвелин схватила дрожащую четырёхгодовалую девочку, которая пряталась под столом, и побежала к выходу. В следующей комнате к малышке присоединился мальчик на год моложе, и девушка помчалась на первый этаж, уже не останавливаясь. Она не замечала усталости, но едкий дым периодически заставлял её кашлять.

Доставив детей в безопасное место и указав им никуда не уходить, Эвелин снова кинулась на второй этаж, пробираясь сквозь пламя, пробежала до следующей по дальности комнаты, извлекла из-под обвалившегося стола двух плачущих, но невредимых близняшек и вынесла их наружу тоже, затем безо всякого перерыва вернулась обратно. В доме по её расчётам оставалось никак не меньше пятнадцати детишек. Через несколько минут к спасённым присоединились ещё пять малышей, а Эвелин, несмотря на адреналин, почувствовала первые признаки усталости. Пробираться сквозь завалы в объятом дымом и огнём здании становилось всё труднее, и тело стремилось оттянуть миг возвращения туда как можно дольше, но воля – воля не могла позволить ни секундной задержки.

Вскоре у дома, утирая слёзы и не сводя глаз со входа, стояли уже шестнадцать детей. На пороге показалась Эвелин. Она несла ещё двух малышей, совсем крохотных, и всю её правую рука покрывали глубокие ожоги – след от упавшей балки. Боль казалась почти невыносимой, но девушка улыбнулась и, как и в прошлые разы, произнесла какую-то успокаивающую фразу. Позволила организму глубоким вдохом наполнить лёгкие живительным кислородом и бегом вернулась в дом.

По деревянной лестнице уже ползли языки пламени, но Эвелин едва заметила их: от усталости она не видела ничего вокруг. Оставшихся сил хватало лишь на то, чтобы добраться до самой дальней комнаты с детьми, лавируя между горящей мебелью и обваливающейся кровлей, найти каждого ребёнка – они прятались, и обнаружить их можно было лишь по тихим всхлипам, – взять на руки и вынести наружу. Правое предплечье терзала жгучая боль. Теперь Эвелин могла за раз вытащить лишь одного ребёнка. Она спешила, как могла, но движения становились всё медленнее. Сказывалась усталость.

Наверно, именно поэтому всё и случилось. Эвелин с пятилетней девочкой на руках торопливо обходила горящий стол, пол под которым начал алеть. Сверху обрушилась деревянная балка. Девушка рванула вперёд, держа ребёнка на вытянутых руках. Двигайся она, как обычно, быстро, – могла бы успеть, но усталость… Горящая балка ударила по хребту – Эвелин с криком упала, – скатилась по спине, придавила ноги чуть ниже колен. Девушка взвыла от боли и ужаса, почувствовав, как вонь горящей ткани сменился запахом палёной плоти. Эвелин кричала и кричала, пока не увидела сквозь пелену слёз лицо спасённой девочки. Ребенок сидел рядом на корточках и горько плакал. Чувство ответственности помогло Эвелин частично взять себя в руки: на кону не только её жизнь.

Поделиться с друзьями: