Первая жена
Шрифт:
В общем, пока он был в ванной, она продумывала разные варианты мягкого объяснения своего мнения, стремясь высказаться так, чтобы не задеть его самолюбия. Но, вернувшись к разговору после душа, он сказал довольно взвешенно и твердо:
– Май, ты извини! Я, наверное, эгоистичен. Я искал жену себе и мать своему сыну. Я пребывал в полной уверенности, что нашел то идеальное сочетание всего самого лучшего, что может быть в женщине… Вероятно, я ошибся…
– Почему? – не согласилась она. – Почему ты так решил? Может, и в самом деле, я гармонично сочетаю в себе и хозяйку, и мать, и подругу жизни. Просто, даже находясь в столь органичном своем состоянии, я не готова к повторному браку. И в этом нет ни твоей, ни моей вины. Если для тебя принципиален брак, то я отойду в сторону и дам тебе возможность для нового
Он по-прежнему не мог успокоиться.
– Сделай чай! – попросил он. – И дай мне шарф теплый или плед. Что-то никак не согреюсь после ванны.
Майя заварила чай. Подала ему с медом и лимоном, как он любил. Укутала пледом и села рядом…
Больше в тот вечер эту тему они не обсуждали…
*
Саня периодически звонил с разными идеями: то у него разговор насчет дальнейшей судьбы сына, то у него вопросы по поводу дочери, то интересуется, не мала ли ей их бывшая квартира, а то, может, подумай о новой. Он бы, Саня, вполне мог что-то более интересное Майе предложить. Квартира в новостройке или даже коттедж… А тут вдруг спросил:
– Что-то ты меня к себе в театр больше не зовешь?
– А пока премьер нет. «Роман в письмах» ты видел, а на детских спектаклях тебе вряд ли интересно будет…
– А в других, кроме «Романа в письмах», ты что, не играешь?
– Почему, играю во многих, но там роли эпизодические, главных нет.
– Понятно! – он немного помолчал, будто собираясь с духом. – Ну а как личная жизнь?
– А почему ты спрашиваешь? – удивилась Майя.
– Ну просто интересуюсь. Могу я узнать у своей бывшей жены, что у нее происходит в личной жизни.
– Можешь! – легко усмехнулась она. – В моей личной жизни происходит много любопытного. И самое любопытное из происходящего – это то, что мне сделали предложение.
– Какое предложение? О чем?
– Саня, очнись! Мы же о личной жизни говорим. Предложение руки и сердца! Замуж позвали.
– А ты что? – он почему-то напрягся. Она почувствовала это его напряжение и очень удивилась:
– Саня! Что происходит? Почему ты так реагируешь?
– А как я реагирую?
– Напряженно…
– Нормально я реагирую. Ты лучше ответь мне, кто это тебе предложение сделал? И что ты ответила?
– Думаю пока, – уклончиво парировала Майя.
– А что думать-то? О чем думать?! – взвился он. – Зачем тебе это нужно? Тебе что, плохо живется?
– Эй, Саня! – Майя пыталась как-то вразумить своего бывшего супруга. – Что с тобой? Послушай, что ты говоришь. Ты, разрушивший свою семью, нашу семью, ради создания новой? Ты, женившийся во второй раз и родивший ребенка в столь солидном возрасте? Ты сейчас говоришь мне, чтобы я отказалась? Да я, если честно, у тебя разрешения не спрашиваю! Ни совет твой мне не нужен, ни мнение твое по данному вопросу меня не интересует!
– А меня интересует твоя жизнь! Очень даже интересует!
– Ну что ты рвешь сердце? Тебе-то что до моей личной жизни?!
– Да потому и рву, что хочу предупредить: не делай глупостей, не вешай себе проблем на шею, не расставайся со своей свободой!
– Ах так?! – возмутилась Майя. – Выходит дело, тебе можно и нужно, а мне нет?! Ты-то в семье, а я должна жить в одиночестве?
– Ну я же знаю, что я говорю! Я предупреждаю тебя: не надо!
– Сань, да объясни ты толком: почему не надо-то?!
– Ничего я тебе объяснять не буду. Просто не советую. Вот и все!
– Сань… Погоди… Ты что, пожалел, что ли? – Майя удивилась своей догадке. – Только не пойму… Погоди-погоди! Ты о разводе о нашем пожалел или о своем втором браке?
– Понимай, как знаешь! Только не наделай глупостей! – он резко оборвал разговор и положил трубку, не попрощавшись.
*
Саня остался недоволен собой после разговора с Майей. И чего он, в самом деле, завелся? Майя – это уже отрезанный ломоть! Что ему до нее? Он убеждал себя в индифферентности к бывшей супруге, но обмануть себя не получалось: душа саднила и ныло сердце в какой-то безысходной печали. И приходилось ему признать, что новая жизнь его не устраивает. Да, молодая жена! Да, желанный ребенок! Да, все более-менее нормально… Но нет радости. Даже элементарной
радости нет, не говоря уже о счастье или о наслаждении жизнью.Почему? Он мучился этим вопросом и отвечал себе всегда одинаково: нет любви! То, что он поначалу принимал за влюбленность, возможно, влюбленностью и являлось. А вот дальше. Дальше она просто закончилась, не сумев перерасти ни в любовь, ни в какое-то другое, пусть менее сильное, но все же глубокое чувство. Место былой увлеченности сначала просто пустовало, а потом его заполонила досада, недовольство собой и разочарование.
Ну и дурак же он! Старое разрушил, а новое, хоть и создал, только непонятно зачем. Он казался сам себе таким значительным в первые месяцы второго брака! Значительным, серьезным, достойным! Ему нравился собственный status qvo, когда он – зрелый мужчина – может осчастливить молодую женщину и сам себе способен продлить молодость и активную жизнедеятельность с помощью новой жены. Все эти мечты на деле обернулись пустыми иллюзиями. Молодая жена оказалась абсолютно неинтересной личностью, и ему было непонятно, что же его привлекло в ней в период ухаживания. Скорее всего, сексуальная энергия, заполонив все и вся, перекрыла трезвый взгляд на реальное положение вещей. Ну как бы там ни было, а Саня все чаще и чаще возвращался мыслями к первой жене, к детям. Ему хотелось объединить всех за одним столом, поговорить, как в былые времена… Или пусть бы они всей семьей куда-то долго ехали на машине. И играла бы музыка, и они подпевали бы любимой мелодии…
Но жизнь текла по-другому. Саня жил с женой и маленьким ребенком. Майя, похоже, полностью излечившись от постразводной тоски, вела насыщенную жизнь. Взрослые их дети так или иначе определялись в своей взрослеющей жизни, и никакого объединения прежней семьи не получалось.
Саня иной раз подумывал, а не вернуть ли Майю? Все же с ней ему было так комфортно и тепло, как ни с кем. Да, были у них кое-какие проблемы, но теперь, с высоты своего опыта Саня предложил бы Майе несколько вариантов, и они наверняка бы нашли консенсус. Любопытное словечко! Именно консенсус. Не компромисс, не какое-то половинчатое решение, а то, что действительно удовлетворило бы обоих. Возникал вопрос: а что делать со второй женой? Но этот вопрос Саню почему-то не пугал. Не было проблемы обеспечить ее материально, а малыша Саня с удовольствием вообще оставил бы себе, и воспитывали бы они его вместе с Майей так же, как воспитали Виктора и Светлану. Мысль уводила Саню в такие замысловатые лабиринты, что он сам удивлялся витиеватости своих мыслей и нередко осекал себя, пугаясь столь далеко идущих фантазий.
Все же он решил предпринять попытку и позвонил Майе в разведывательных целях. То, что он услышал, больно резануло. Оказывается, она может выйти замуж! И не за него, вот что страшно. Ему-то казалось, что она спит и видит, как бы поскорей вернуться к бывшему мужу. Ему показалось, что она только и ждет знака с его стороны, чтобы, уловив любой намек, тут же броситься в Санины объятия. Что она так страдала в одиночестве, что, вне всякого сомнения, захочет воссоединения.
Боже, как он ошибся! Ни одной подобной мысли не прозвучало от нее. Никакого желания даже встретиться в неформальной обстановке с бывшим мужем она не высказала. Просто встретиться, поговорить, не говоря уже о большем. Что же ему остается? Жить без глубоких чувств, без особого интереса, без волнующих желаний? Да еще плюс к этому тайно ревновать первую жену? Ревновать, сожалеть, заниматься самоедством? Ничего себе перспективы достойного человека! Вместо того чтобы получать удовольствие от жизни, он вынужден кого-то терпеть, к чему-то приспосабливаться и жить в состоянии дискомфорта.
Нет, а Майя-то! Майя-то хороша! Живет себе припеваючи. Ни забот, ни хлопот никаких нет! Занимается любимым делом, развивает таланты! Мужчины за ней ухаживают, предложения делают! Неплохую жизнь она себе устроила!
Он поймал себя на том, что думает о ней со злостью и даже с завистью. Она смогла организовать свою жизнь по душе. А он? Он – нет! Как бы престижно, красиво и солидно ни выглядела его жизнедеятельность со стороны, он вынужден был признать, что совершил ошибку. Ошибку, исправить которую у него уже нет никакой возможности. Скорее всего, нет… Или все-таки, как там писала Майя в одном из своих стихотворений – а вдруг?