Первобытное: Шестой (виртуальный) сезон

Куда? – удивился охотник.

К каннибалам.

Что мы у них забыли?!

Селена быстро облизнула губы.

Одним Амазонкам с Тарэнами не справиться, во всяком случае, быстро. Чем дольше продлится противостояние, тем больше будет жертв. Думаю, каннибалы ещё не забыли нашу прежнюю договорённость и рады будут возобновить её, хотя бы на один день.

Глаза лорда расширились.

Ты собираешься привести каннибалов к деревне и скормить им Тарэнов?

Селена сузила глаза.

На войне все средства хороши. Каннибалов немало, аппетит у них хороший. К тому же, в процессе схватки Тарэны тоже поубивают некоторых из каннибалов, а Амазонкам и это на руку, потому что слишком уж много становится этих людоедов. Мы в выигрыше, куда ни посмотри.

Рокстон какое-то время смотрел на Селену. Да уж, ну и ум кроется в этой хорошенькой головке. Ум и холодный расчёт.

Вы ведь разорвали отношения с каннибалами, - напомнил Джон.

Да, и заключили союз с мужчинами, которые, судя по всему, унесли из деревни ноги, едва настали трудные времена. Ты же сам рассказал, что в деревне других мужчин сейчас нет.

Рокстон вздохнул.

Мы теряем время, - нервно напомнила Селена.

Джону не нравилась её идея. Но он не мог не признать, что в данных обстоятельствах это оптимальное решение.

Рокстон коротко кивнул, добавив:

Вперёд.

И они побежали.

Челленджер и Кики шли по знакомой профессору тропе, оба помалкивали. По сути, с того момента, как мужчины-азиаты попрощались с молодожёнами, эти самые молодожёны друг с другом не обмолвились ни словом.

«Ну Джордж Эдвард Челленджер, ну выкинул номер! – мысленно удивлялся самому себе профессор. – Вторично женился, это при живой-то первой жене! Хотя, формально мы с Джесс уже не женаты, но всё же… А ведь утром просто вышел добыть продукты! А теперь раз – и я женат! Да ещё на девушке вдвое моложе меня!.. Интересно, сколько ей точно лет? На вид не больше двадцати пяти. Может, двадцать семь».

Кики…

Брюнетка, шагающая рядом, быстро вскинула на него взгляд.

Да, Джордж Челленджер?

Прости за бестактность…

За что? – не смекнула Кики.

За нахальство, - перефразировал Джордж. – Но, раз уж мы теперь женаты, то я, наверное, могу спросить. Сколько тебе лет?

Три десятка и ещё половина, - после некоторых раздумий ответила брюнетка.

Челленджер решил, что он что-то не так понял.

Ты, наверное, что-то напутала…

Нет, цифры я знать хорошо. Иногда наши люди торговать с людьми, у которых такой же язык, как у тебя. И я тоже иногда торговать. И цифры я не путать. Мне три десятка лет и ещё половина десятка.

То есть тебе тридцать пять лет?

Да.

«Надо же, ни за что бы не подумал. Это уже не девушка, а взрослая женщина. Впрочем, азиатки зачастую выглядят моложе своих лет. И вообще это ничего не меняет».

А где ты жила раньше?

Моя деревня на гора. Все называют эту гору «Запретная». Запретная гора. Мы там одни живём, других деревень нет. Наша деревня высоко на гора.

А гора далеко отсюда?

Я сходить с гора вчера вечером, немного спать, узнать погоню и бежать полдня… точнее полночи и немного утра.

И вдруг Челленджер осознал: у неё ведь недавно умер муж. Может, даже вчера. Бедная. Как ей, должно быть, тяжело. Столько всего пережить.

Мне жаль, что у тебя так печально всё сложилось, - помявшись, проговорил Челленджер. Хотелось хоть как-то выразить сочувствие. Тем более, они теперь не чужие. – Ты, наверное, очень переживаешь из-за смерти своего настоящего мужа.

Кики тут же опечалилась.

Нет, - выдала вдруг она. – Я за него рада, ведь он теперь в хорошем мире. Только… я ужасно поступила, что не пошла с ним. Я испугалась. Страшно умирать.

Джордж опешил.

Послушай, Кики. Ты не должна себя корить за то, что не захотела проститься с жизнью. Поверь – это нормально. И правильно. Вот убивать себя в расцвете лет – это неправильно.

Но моя душа теперь проклята и я никогда не попаду в хороший мир, - похоже, девушку… то есть женщину это немало беспокоило.

Джордж задумался. Потом проговорил:

Знаешь, это не так. У нашего… эм… народа считается, что обязательно попадешь в рай, если будешь хорошо себя вести при жизни. Вот ты, например, кого-нибудь убивала?

Глаза Кики расширились от страха и ужаса:

Нет! Конечно, нет! Никогда не убивать.

Вот видишь, - улыбнулся Челленджер. – Значит, все у тебя будет хорошо. Ты же теперь моя жена, и значит, мои поверья распространяются и на тебя.

Правда?

Конечно, - заверил ученый.

Спасибо, что спас мою жизнь, Джордж Челленджер. – Она так и просияла, глядя на своего спасителя.

Ну что ты, не стоит благодарностей. Я и не мог поступить иначе.

Чёрные глаза женщины заблестели. А потом в них появилось что-то… ну очень похожее на смущение и одновременно понимание.

Для тебя это не по-настоящему, да? – спросила брюнетка. – Наша свадьба? Ты назвать меня своей женой, но не по-настоящему.

Челленджер не видел смысла лгать.

Да. Извини, но это так. Я приглашаю тебя в свой дом, точнее, дом моего друга – девушки по имени Вероника. Я думаю, она не будет возражать, если ты останешься на какое-то время, пока не найдёшь для себя действительно хорошее место. Я представлю тебя остальным своим друзьям, они все чудесные люди и обязательно тебе понравятся. Но жить как муж и жена мы не будем. В конце концов, мы же познакомились меньше часа назад! И тот свадебный ритуал для меня не имеет никакой силы.

Кики не обиделась. Ничуть.

Я всё понимать, - устало выдохнула она. – Я быть очень благодарна тебе. Ты очень хороший Человек, Джордж Челленджер.

В деревне забили тревогу. Опять. Это могло означать только одно.

Тарэны наступают! Тарэны наступают! – выкрикивали Амазонки, судорожно готовясь к предстоящей схватке. Хватали оружие, занимали позиции.

Снова началось, - цокнул языком Мелоун.

Репортёр, дикарка и наследница как раз проходили по улице.

Наверное, Тарэны опять начнут со стрел, - протараторила одна из Амазонок, пробегая рядом.

Ипполита уже спешила к защитной стене, чтобы быть в первых рядах обороны.

Нэд! – к репортёру подбежала запыхавшаяся Фиби.

Вероника и так-то была в неважном настроении, а теперь оно испортилось ещё больше. Хранительница с неприязнью прищурилась. Но Амазонка даже не обратила внимания.

Нэд, Тэа пропала!

Что? – У Мелоуна внутри всё перевернулось. – Она опять убежала? Опять не уследили?! – Надо же, он научился предъявлять родительские претензии.