Первое копье

— Сделаем, — хмуро кивнул Сагар, с опаской поглядывая в небо.

Виверны кружились над обломками, словно вороны. Неторопливо, гордо! Будто знали, что спешить им некуда. Пушки больше не выстрелят, не ударит магия. А хлопушки жалких двуногих, ошибочно посчитавших себя повелителями небес, их не страшили.

Вопросительно смотрю на Дэю.

— Твой ближний, мой дальний. Готова?

— Да!

— На счет три. Один! Два! Три!

Вперед! Вперед! Меньше смотреть в небо, больше под ноги.

За спиной грохот выстрелов. Может пули вивернам что укол, но кому понравится, когда тебя постоянно пытаются уколоть? Как минимум, они подумают, прежде чем атаковать. А то и вовсе заберутся пока что на высоту. Краем взгляда проследив, чтобы Дэя оказалась под защитой корпуса опрокинутого «Стилета», я добежал до второй машины.

Люк «Стилета» расположен несколько нестандартно, с левого бока корпуса, выступающего вперед, словно перевернутый нос корабля. Запрыгнув на левый манипулятор, быстро открываю люк и ныряю внутрь машины. Все, теперь я в относительной безопасности. Остается надеяться, что огненный кристалл в паровике, да и сам паровик не повреждены при жесткой посадке. В ином случае дело плохо.

Хотя, разве может быть еще хуже?

Укладываюсь на кресло. Пока голова переваривает непривычные ощущения, не люблю я из лежачего положения мех запускать, тело выполняет привычные действия: ремни застегнуть, активатор в гнездо вогнать, подать ману в машину и дождаться начала синхронизации с големом.

А что снаружи? Плохо все снаружи!

Стрельба прекратилась, помня приказ, Сагар увел всех вглубь уцелевшей гондолы. Виверны снижаются, готовясь сесть.

Сердце голема прогревалось медленно, но с каждой секундой усиливался тихий гул нагнетаемого в котле давления. Магический паровик, это тебе не обычная паровая машина, но и ему нужно время. Пусть и не часы, но хотя бы несколько минут.

Интересно, а «Стилет» вообще предполагает запуск из такого специфического положения? Вот сейчас и узнаю… либо без мучений сгорю в Синем пламени. По идее, он должен запуститься. Это у мехов первого-второго поколения при опрокидывании с паровиком могли возникнуть проблемы.

Окончательно определив, что опасности нет, виверны начали приземляться. Первыми стали самки, пять тварей. Некоторые несли на телах свежие раны от пуль и картечи, но ничего серьезного. Осмелев, они начали деловито копаться среди обломков. Словно стервятники над мертвой тушей, выискивали самые вкусные куски, шипели друг на друга, дрались.

Привычная картинка. Воскрешает в памяти другие, не менее отвратительные. Во время войны древолюбы очень любили натравливать виверн на беззащитные конвои беженцев или пассажирские составы…

Ненавижу этих тварей!

За самками приземлилось шесть совсем молодых небольших виверн-детенышей. Небольших, с точки зрения виверн, каждый крылатый «ребятёнок» размером с лошадь, но питается отнюдь не травкой.

Первая парочка «ребятишек» первым делом вцепилось в чье-то мертвое тело и отчаянно хлопая друг друга крыльями принялись перетягивать добычу, словно какой-то канат, пока не оторвали мертвецу конечности.

Мерзкое зрелище и еще более мерзкие твари! Я уже говорил, как я их ненавижу?

Последним на победный пир заявился самец. Здоровая тварь приземлилась прямо на порядком помятую, но уцелевшую гондолу, усевшись на нее, словно на императорский трон. Никогда не видел таких здоровых виверн, а я их повидал немало. Либо матушка этой твари изменила своему самцу с пролетавшим мимо драконом, либо это результат воздействия Пепельных земель.

Они могут породить и не таких чудовищ.

Казалось, что черная чешуя поглощает свет солнца, а гребень острых шипов делал длинную шею самца похожей на огромную пилу.

Внешний вид виверн, если сравнивать их с драконами, несколько гротескный, даже смешной. Но кто видел их вживую, смеяться не станет. Напоминающее идеальный шар тело с очень маленькими задними лапами, огромные крылья, они же передние лапы. Тонкий, длинный хвост, а в противовес хвосту такая же тонкая и длинная шея с непропорционально большой головой, весьма похожей на голову обычной гадюки, только выросшей в размерах раз в десять.

Раскрыв пасть, самец вскинул голову к небесам, издав ликующий визгливо-скрежещущий клич. Самки поддержали его порыв.

А-а! Мои бедные уши! Виверн стоит уничтожать только за их мерзкое «пение». Кто слышал, тот поймет! А кто не слышал — те еще везунчики.

Покончив с победной песней, виверны вновь принялись рыться в обломках, а самец взялся с остервенением доламывать гондолу, явно рассчитывая отыскать в ней пока еще живое мясо.

— Гарн! — раздался в моей голове голос Дэи. — С моим «Стилетом» что-то не так. Паровик в норме, но с управляющими цепочками ног беда. Я не могу нормально двигаться!

Неприятно, шесть виверн для меня одного — это многовато. Но будем работать с тем, что есть.

— Принято. Просто сиди в машине… Куда! Сиди не дергайся!

Проклятье, поздно!

Не послушав доброго совета, Дэя попыталась высвободить «Стилет» из остатков грузовой рамы и движение голема сразу же привлекло внимание одной из виверн. Выгнув шею, молодая самка шипением разогнала со своего пути мелких детенышей. Используя сложенные крылья вместо передних лап, она короткими полупрыжками допрыгала до «Стилета» Дэи.

Заметив угрозу, Дэя перестала трепыхаться, но это не помогло. Почувствовав ману вышедшего в рабочий режим паровика и запитанные рунные цепочки, виверна радостно накинулась на голема, первым делом постаравшись отгрызть один из манипуляторов.

— Я ее сейчас! — зло прошипела Дэя.

— Стой! Потерпи несколько секунд. Почти готово, — остановил я ее. — Терпи… Терпи…

— Да сколько терпеть, она меня сейчас без левой руки оставит!

— Терпи… Терпи… А теперь давай!

Одним быстрым движением разворотив грузовой короб, поднимаю машину. Управление какое-то ватное, особенно левая нога страдает, но в целом приемлемо. Да и выбора особого нет.

Грызшая Дэю виверна отвлеклась на мои движения и в тот же миг манипуляторы Дэи сомкнулись на змеиной шее. Виверна заверещала, забила крыльями, пытаясь вырваться. Да куда там! Зачарованная сталь сильнее плоти.

Подхватив в качестве дубины первую же подходящую железку, кажется это был разломанный шпангоут, несусь к ближайшей из виверн, что с таким удовольствием копается в обломках.

Сбив по пути с ног зазевавшегося детеныша, с силой замахиваюсь. Почувствовав угрозу, голова виверны разворачивается на сто восемьдесят градусов. Маленькие глазки с вертикальным зрачком смотрят прямо на меня. По змеиным мордам сложно читать эмоции, но на этой написано удивление.

Отменная явно зачарованная на прочность сталь опускается на череп, даже в мехе слышен треск костей. Не издав ни звука, виверна падает. Тяжелая нога «Стилета» поднимается и опускается на ее голову, ломая и вдавливая в землю.