Первые нити паутины

— Вы только посмотрите! — выпалила девушка. — Разве у Академии нет вольного статуса? Как они смеют!

После этих слов к окнам подбежали уже все, включая профессора. Внизу двое мужчин в незнакомой мне серой форме тащили сопротивляющегося студента к открытым воротам, где ждала карета невзрачного вида.

Я посмотрел на Кастиана. Тот, ощутив мой взгляд, повернулся и произнес одними губами: «Северная Канцелярия». То есть те самые люди, из-под блокады которых мы вчера ускользнули…

Из коридора донесся звук шагов. Потом дверь в аудиторию распахнулась, запустив трех мужчин в такой же серой униформе, как и у тех, внизу. Двое встали, загораживая выход, а третий прошел внутрь, и я почти физически ощутил на себе его тяжелый взгляд.

Глава 23

Впрочем, тяжелый взгляд новоприбывшего ощутил не только я — мужчина в серой форме оглядел в аудитории всех, включая профессора, с таким видом, будто подозревал каждого в государственной измене. Оглядел, потом раскрыл свиток, который держал в руке.

— Кто из вас Ансам Шенги?

Я подавил облегченный вздох. Неужели не за нами?

Возникла недолгая пауза — недолгая потому, что хотя сам парень, носивший это имя, не отозвался, несколько человек, вольно или невольно, посмотрели в его сторону.

— Ну, я это, — произнес он недовольно, когда стало ясно, что молчать дальше бессмысленно.

— Пойдешь с нами, — приказал мужчина.

— Но я ничего не сделал!

— Об этом расскажешь господам дознавателям. Давай, вперед!

Ансам процедил ругательство, но все же направился к двери. Испуганным он не выглядел, скорее недовольным.

Мне вспомнилось краткое упоминание Коры о том, что этот парень был родом из семьи потомственных контрабандистов. Было ли его происхождение причиной ареста? И имел ли его арест отношение ко вчерашним событиям?

Тут я подумал, что не спросил у Изольды, ощущался ли в городе момент обрушения подземной пещеры. Если ощущался, и если имперские маги смогли установить, что причина землетрясения была не природной, то, возможно, Северная Канцелярия расследовала еще и ее. А поскольку у контрабандистов имелась развитая сеть подземных переходов, их могли либо обвинить в происшествии, либо пытаться принудить к сотрудничеству и заставить запустить в свои тайные ходы имперских магов.

Когда все четверо вышли из аудитории и дверь закрылась, профессор хлопнул в ладоши.

— Восхитительное начало дня! Но все же попробуем сосредоточиться на учебе.

Он подождал, пока все вновь не расселись, и продолжил:

— Представьте, что дикая магия движется как река, разделенная на множество протоков, а каждое произнесенное заклинание и каждая активированная руна выглядят как брошенные в эту реку камни. Пока камней мало, и они равномерно распределяются по всей протяженности реки, на ее течение они не влияют. Поэтому магия, творимая в диких местах или в небольших поселениях, безопасна. Но если в каком-то конкретном месте таких брошенных камней оказывается много, ровное течение потоков нарушается и дикая магия вмешивается, посылая химер «на разбор запруды». Полностью аннулировать воздействие человеческой магии невозможно, — продолжил профессор, расхаживая по платформе, — но можно его уменьшить. В таком случае, используя то же сравнение, заклинания и активированные руны вместо «камней» станут «горстями мелкого песка». Река дикой магии куда проще и быстрее распределит по своему метафорическому дну песок, чем камни… Но должен сразу вас предупредить, что волшба, которая слабее влияет на потоки дикой магии, также слабее в целом и работает. Помните, что такую волшбу вы обязаны будете использовать только в столице и других крупных городах и только в обычных ситуациях. За пределами городов, или в случаях когда вашей жизни угрожает опасность, используйте магию полноценно. Впрочем, у слабо влияющей волшбы есть и один безусловный плюс — вашего резерва хватит намного дольше. А теперь посмотрим, как это выглядит на практике. Обычно усиление и ослабление уровня магии легче всего дается тем, кто обладает высоким самоконтролем.

Так. Кажется, я знал, что сейчас последует. И профессор действительно сделал приглашающий жест рукой.

— Рейн, прошу.

Когда я подошел, он продолжил:

— Возьмем что-нибудь простое, связанное с водой. Это ведь твоя главная стихия, верно?

Не дожидаясь моего кивка, он начертил какую-то руну, и перед нами в воздухе появился полупрозрачный водоворот.

— Иллюзия, — пояснил профессор. — Чтобы всем стало понятно. Итак, подобный невидимый водоворот есть у каждого мага-водника. Когда он нуждается в этой стихии, то просто вытягивает отсюда силу и получает чистую магию воды.

Профессор протянул руку, водоворот на мгновение запнулся, потом вновь начал вращаться, но уже слабее, а в руке профессора возникла небольшая статуэтка изо льда в форме сидящей кошки.

— При материализации я понизил температуру воды, — сказал он. — Думаю, вы бы вряд ли оценили мою демонстрацию, если бы вам пришлось вымокнуть от дождя или морской волны.

Несколько студентов напряженно хихикнули — никто не забыл ни вчерашние ожившие столы и стулья, ни деревянного голема.

— Итак, это было стандартное использование. Теперь посмотрим на щадящий вариант. Я покажу, как это происходит в замедленном виде, чтобы стало понятней.

Водоворот замедлил вращение практически до неподвижности. Потом из него, из разных мест, вверх одновременно поднялось несколько капель и тут же растворилось в воздухе, а в руке профессора появилась небольшая льдинка.

То есть следовало не зачерпнуть магии сколько придется откуда придется, а забрать совсем немного и по чуть-чуть из разных мест водоворота…

— И как это сделать? — спросил я.

— Используй свое восприятие магии — то, чем она для тебя является — и спроецируй ее на внешнюю стихию. Например, для меня магия представляется огромным ожившим скелетом, и когда мне нужно использовать силу в мягком варианте, кости скелета действуют по отдельности, каждая касается поверхности стихии, забирает лишь самую малость и впитывает в себя. Это рассеивает магию, ослабляет ее концентрацию и тем самым ослабляет воздействие на потоки дикой магии.

Мое восприятие магии…

Честно сказать, я даже и не знал, какое у меня оно было, это восприятие.

— Щиты! — вспомнил я. — Поставьте вокруг меня щиты, чтобы не получилось, как вчера.

Профессор приподнял брови.

— Не доверяешь своему контролю над магией?

Он это что, всерьез? Или так подстрекал меня к тому, чтобы я, из гордости или самолюбия, заявил, мол, да, доверяю, не надо щитов? Ну уж нет!

— Моя магия умеет в основном разрушать и убивать. Не думаю, что это хорошо скажется на вашей репутации, профессор, если, из-за отсутствия щитов, количество студентов в нашей аудитории в несколько раз уменьшится.

Мои соученики зашевелились, и на лицах у некоторых отразилось сильное желание покинуть сегодняшнее занятие досрочно.

— Разрушать и убивать — как раз то, что нужно уметь боевому магу, — сказал профессор Яндре и даже с одобрительным видом трижды хлопнул в ладоши. — Хотя, конечно, не стоит делать это на второй день занятий и внутри аудитории.

Щиты он все же поставил. По крайней мере, я надеялся, что поставил — какие-то руны он точно чертил. А потом создал еще одну, и та вспыхнула в воздухе огнем, моментально поменяв форму, теперь напоминая светящийся силуэт высокого пустого стакана с нанесенными на его поверхность горизонтальными делениями.

— Данная руна будет подсчитывать влияние твоей волшбы на потоки дикой магии. Если содержимое сосуда перельется через край, значит, смягчить воздействие не получилось. Для начала зачерпни небольшое количество магии так, как ты делаешь это обычно, чтобы позднее мы смогли сравнить результат.

Ну, это было несложно. Потянувшись в свой невидимый водоворот, я одновременно решил попробовать понизить температуру, как это делал профессор, чтобы вместо привычной волны получилась вот такая ледяная статуэтка. В принципе, любая ледяная статуэтка — тут я был не привередлив. И силы я постарался забрать совсем немного, всего несколько капель.