Первый из рода

Большинству новобранцев недоставало боевого опыта. Они медленно реагировали на действия врага, не пытались или даже не могли просчитать его следующий ход, да и в целом пытались победить за счёт силы, а не хитрости и ума. Те же, кто использовал магию, делал это неуклюже и слишком долго. Увернуться от этой слабой магии вообще не составляло никакого труда.

Кто-то из них в будущем наверняка станет сильным магом и сможет развить свой дар, но это случится нескоро. Сейчас против меня у них мизерные шансы на победу.

Но в поединках я ведь не буду показывать свою истинную силу? Или придется еще немного приоткрыться?

Глава 10

Оба моих поединка закончились быстро. Во-первых, противники устали, поскольку до этого сражались, накапливая раны и усталость. Во-вторых — я был попросту сильнее. Так что в полуфинал я вышел без проблем, как и оба мои друга.

Сейчас же мне предстояло сразиться с Алексеем. Я стоял на арене, напротив него, готовый в любой момент отдать команду Ворону на слияние. За нами наблюдали сотни пар глаз, в ожидании, кто из двух восходящих звёзд заберёт победу и попадёт в финал.

— Нервничаешь? — коротко спросил я.

— Делать мне больше нечего, — Алексей демонстративно ухмыльнулся.

— Тогда проигравший угощает победителя ужином, когда у нас появиться возможность покинуть цитадель, — я улыбнулся в ответ.

Молодость и самоуверенность магов всегда ходят вместе, все мы когда-то были такими как Демидов. Особенно это касается талантливых и зачастую практически не знающих поражений молодых дарований.

— Да ладно? Ты что, пари со мной заключить хочешь?

— Ты ведь этого хочешь, — судя по выражению лица, я верно прочитал мысли парня. — Ну так что? Готов раскошелиться?

— Максимум в твоих фантазиях.

— Значит договорились, — сказал я и услышал гонг.

Бой стартовал.

«Слияние», — даю я приказ ворону и призываю пламя к рукам. Одновременно с этим Алексей создаёт в руках знакомый мне меч.

Я срываюсь с места, и Алексей взмахивает клинком, выпуская одно лезвие за другим. Я усиливаю тело и без проблем уворачиваюсь от снарядов, максимум зарабатывая небольшие царапины. Из-за прилива адреналина я даже не чувствую от них боли.

Чем ближе я подхожу, тем сложнее становиться уворачиваться от лезвий. Поэтому я создаю перед собой стену пламени и выпускаю её в сторону Алексея. Тот больше не рискует выпускать снаряды и отступает назад, чем я и пользуюсь, чтобы сократить дистанцию.

Нет смысла пытаться закидать Алексея огненными шарами — он без проблем увернётся от снарядов, а если я попытаюсь взять количеством, то попросту активирует барьер. В битве на выносливость он победит, поэтому нужно закончить бой как можно скорее.

Меня с Алексеем разделяют пять шагов. Он встаёт в оборонительную стойку, я продолжаю бежать. Четыре шага, три… В этот момент парень взмахивает клинком, атакуя сверху по диагонали.

Я отпрыгиваю назад, после чего на рефлексах резко увожу корпус вправо. Промедли на ещё пару долей секунды, и получил бы укол в живот.

Демидов на этом не останавливается и замахивается клинком вправо, пытаясь меня зацепить. Частично у него это получается — он рвёт мою униформу, оставляя на груди царапину, после чего открывается для удара. Я сокращаю расстояние и целясь в солнечное сплетение, бью кулаком.

Мой противник видимо просчитывает этот ход, поскольку действует на опережение. Прежде, чем удар настигнет его, он ударяет ногой, вынуждая меня отпрыгнуть и разорвать дистанцию. Попади удар точно в меня, и не факт, что я продолжил бы бой.

Парень из обороны переходит в нападение и снова делает колющий удар. На рефлексах я собираюсь снова отпрыгнуть назад, однако предчувствие говорит, что это ошибка. Время замедляется и я замечаю небольшую ухмылку на лице парня. Вот оно что.

Демидов не станет повторять один и тот же трюк дважды. Если в предыдущий раз колющий удар не сработал, значит он будет использовать его в связке с другими техниками фехтования. Однако начинать её с колющего удара? Это очень странно, ведь если он промахнётся, то второго шанса у него не будет.

Значит это ловушка.

Поэтому я намеренно подныриваю под удар так, чтобы клинок полностью вошёл мне в левое плечо. В этот момент клинок лезвия удлиняется метра на три, пронзая моё тело. Никакой боли я не чувствую. Барьер не активируется, значит нужно продолжать.

На лице Алексея мелькает множество эмоций. Он развеивает меч и пытается отбиться врукопашную, но слишком поздно. Мой кулак первым настигает Демидова, только вместо солнечного сплетения я бью по барьеру. Что ж, видимо артефакт решил, что этот удар был смертельным.

Бой от силы продлился секунд двадцать, однако увиденное заставило публику восторженно аплодировать. Краем глаза я заметил, что к аплодисментам присоединились даже магистры. Это хорошо, даже очень хорошо.

— Ты как, в порядке? — спросил я Алексея и протянул ему правую руку. Неожиданно рана очень больно кольнула. — Ух, б… — удержался я, чтобы не выругаться вслух. Несмотря на боль, я всё равно помог Алексею подняться.

— Я то в порядке, а тебе пора к целителю, — ответил мой друг, приняв руку и быстро поднявшись на ноги.

— Это царапина, не смертельно. Иосиф вылечит.

— Такая царапина, что я через неё вижу публику? — недовольно нахмурился мой друг и взглядом указал на приближающегося целителя. — Иди к целителю, потом расскажешь, как понял, что я собираюсь сделать.

— Меньше ухмыляться надо в бою. Да и кто будет в открытую сразу нападать уколом?

— Вот оно что, — задумчиво ответил парень и пошёл к выходу.

— С тебя ужин, не забывай.

— Да хоть десять, мне не жалко, — ответил он.

Ко мне подошёл целитель, собираясь залечить рану на месте. Смысла покидать арену я не видел — всё равно это был последний бой, и люди стали расходиться.

Теперь остаётся последний бой — с Сибирским. Но что пожалуй куда интереснее — что нам подготовил глава Академии? Ходили слухи, что завтрашний бой будет особенным, и победителя ждёт награда. Как бы нас вдвоём по итогу не выпустили бы против химеры, а то чёрт его знает, что творится у магистров в голове.

После лечения я вместе со своими друзьями вернулся в корпус, по дороге обсуждая наш с Алексеем бой. В основном я подмечал места, где Демидов допустил ошибки и мог поступить иначе. Тот в свою очень послушно слушал и кивал, соглашаясь с моими словами.