Первый матершинник на деревне...

Румои шарахнулся в сторону, вскидывая меч в боевую позицию, но, разглядев говорящую голову "убитого" им врага, замер на месте как вкопанный. Клянусь, первый раз с момента нашей встречи во дворе бывшей тюрьмы я увидел на лице Торуги настолько круглые и ошарашенные глаза.

– Что за хрень?
– вырвалось у самурая.

– Самая обычная ублюдочно-еретическая хрень, - отозвался я, пнув от всей души голову бритого, как раз открывшую мутные зенки.

Выплевывающий проклятья "колобок" покатился по дороге в сторону замершего столбом Кодзаки, удивленного, похоже, ничуть не меньше товарища. Я с усмешкой посмотрел на Нэмуро и вкрадчиво попросил его:

– Кодза, а теперь сходи назад и забери всю ту х*йню, которую ты там оставил.

Однорукий крякнул, ухмыльнулся и, развернувшись, зашагал обратно в ельник. Торуга двинулся следом, чтобы ему помочь. На дороге, тем временем, уже появились Караме и остальные бойцы засадной группы. Происходящее сразу же привлекло их внимание, но я не стал вдаваться в подробности, а просто приказал бывшим пиратам на всякий случай обезглавить еще и мертвых носильщиков. Короткие мечи у Тогу и Цурумаки в качестве дополнительного оружия всегда были с собой.

– Странная техника у этих уродов, - заметил Караме, подходя ко мне.
– И очень занятная...

– Вот именно, ох*енно занятная, - буркнул я, стоя к бывшему генину боком и наблюдая за тем, как Торуга и Кодзаки вытаскивают на дорогу обезглавленное тело последнего жреца.
– Ты, кстати, в курсе, что чуть не подорвал меня своей печатью вместе с этим у*баном? Ему-то это дело похер было бы, а я вообще-то мог сдохнуть на месте.

– Ну, не сдох же, - презрительно хмыкнул в ответ Караме.

– Сегодня - нет, а завтра?

Ответить мне бывший шиноби так и не успел. Лезвие моего меча, который я по-прежнему держал обнаженным в руке, мелькнуло в воздухе смазанным бликом. Наверное, не стоит даже говорить, что реакция у Караме была похуже, чем у Энкиби, хотя и намного лучше, чем, у обычного человека. Вот только мой уровень тоже был недосягаемо выше. Захлебываясь кровь, подручный Тетсунаги упал на землю, пытаясь хоть как-то зажать руками свою располосованную глотку. Сделав шаг в его сторону, я еще одним быстрым ударом добил умирающего. Над полем недавнего боя повисла нехорошая тишина.

– Да ты такой же конченный мудак, ничем не лучше нас!
– заржала голова старшего жреца и тут же получила очередной пинок в зубы.

Я оглядел хмурые лица своих подчиненных, внимательно смотревших на меня.

– Так, давайте без х*еплетсва!
– мой голос прозвучал предельно серьезно.
– Вы все здесь прекрасно знаете, чью задницу лизал этот хрен и кому он строчил доносы. И все вы знаете меня. Рано или поздно я бы все равно избавился от него потому, что он не мой человек в моем отряде! Человек, которому насрать на мою и ваши жизни! Который готов рисковать здоровьем тех, с кем идет в бой, будучи уверенным, что это сойдет ему с рук даже при самом говненом раскладе! И поэтому если кто-то из вас не готов поддержать версию о том, что этот мудила пал смертью храбрых в неравном бою с *банутыми маньяками-косарями, то ваше право. Но перед тем как идти к плешивому пердуну Яхако или к кому-то еще, советую все-таки сообщить мне о своем уходе из оперативной группы.

Я вновь обвел всех пристальным взглядом, и каждый из четырех бойцов, выслушавший меня, отвел глаза в сторону и, молча, вернулся к выполнению порученной ему задачи. Конечно, причина, по которой я привязался к Караме, была надуманной. Более того, его фокус с печатью отлично помог мне в битве. Платить за это смертью было черной неблагодарностью, но я никогда не был столь благороден, чтобы дать шанс человеку, которого уже считал своим врагом. Можно было не сомневаться, ни Тетсунаги, ни Асато не поверят в официальную версию смерти Караме, но мне на это было почти плевать. Усилить негатив в наших взаимоотношениях случившееся уже никак не сможет, а своей сиюминутной цели я добился. И этого мне пока вполне хватало.

Чтобы уже к вечеру доставить на место Иссея и груз, который он вынужден был волочь в одиночку, я отрядил всех кроме Кодзаки навстречу к лекарю. В ожидании их возвращения пришлось развлекаться художественным нарезанием на части тел немертвых жрецов и практиковаться в ругани с их "срубленными буйными головушками". Хотя мастеров фуиндзюцу в Югакуре особо не было, стандартные свитки для запечатывания тел погибших и различных мелких трофеев у нас имелись. Устроены эти штуки были так, что пользоваться ими мог даже тот, кто ни черта не смыслил в печатях. В один их таких я упрятал тело Караме, в другой - головы носильщиков и косы культистов, в качестве доказательства для даймё.

Небо успело подернуться алыми красками заката, когда несколько фигур приземлилось на прогалине неподалеку. Торуга и Цурумаки, отпустили Иссея, которого притащили сюда, подставив под руки седовласому с двух сторон свои плечи, и оглянулись по сторонам.

– А я уже грешным делом начал бояться, что до утра придется тут куковать!
– раздался из-под развесистых лап старой ели мой голос.

Услышав от меня это вместо приветствия, медик лишь покачал головой и со стариковским кряхтением снял со спины, грохнув на землю, пузатую бочку. Тогу, шедший замыкающим в группе, бросил рядом сверток с лопатами.

– Я слышал Караме погиб?
– лекарь потянулся из стороны в сторону, разминая хребет.

– Да, - коротко ответил я, гадая, что именно успели рассказать ему остальные.

– Бывает, - протянул Иссей и с недвусмысленным намеком добавил, - когда забываешь, кто у тебя непосредственный командир в отряде, а кто большой, но далекий начальник. В армии это дело привычное, сплошь и рядом встречается.

Слегка улыбнувшись, я кивнул медику в знак признательности за поддержку и указал на сваленные у дороги "шары", зыркающие на нас злыми глазами.

– А как ты оценишь такую добычу?

Иссей, проследив мой жест, немного нагнулся вперед, но тут же с резко отпрянул.

– Ни х*я себе!

Троица оперативников за спиной у лекаря довольно заржала. Об этом сюрпризе они его явно специально не предупредили, чтобы в полной мере насладиться реакцией.

– Они что... бессмертные?
– удивленно посмотрел на меня Иссей.

– Почти, - хмыкнул я.

– А-а-а... А!
– медик тоже довольно улыбнулся.
– Теперь понятно, зачем ты заставил нас тащить в такую даль все это барахло.

Бочку, о которой и говорил наш командный врач, Тогу уже как раз заканчивал вскрывать. Сдернув герметичную крышку, бывший пират невольно вдохнул ядовитые испарения, вырвавшиеся наружу, и, громко закашлявшись, отскочил побыстрее в сторону. А я, тем временем, подхватил головы младших жрецов за волосы и направился к упомянутому металлическому сосуду, обшитому снаружи деревянными планками, чтобы придать ему вид самой обычной ничем не примечательной бочки. Не доходя пары шагов, я зашвырнул притихшие "кочаны" внутрь бидона. Сначала раздалось два громких всплеска, а затем из-за железных стенок грянула два болезненных вопля, очень быстро перешедших в какой-то хлюпающий вой.