Первый раз в первый класс, или Любовь вне расписания

— Хорошо, как скажете, Мария Дмитриевна. Забудем об этом. Ничего не было. Это недоразумение…— эхом повторил Серебряков. — И простите меня за это. Действительно, что-то нашло…

— Конечно, мы ведь уже обо всем забыли, — я снова криво усмехнулась. — А теперь… Я, наверное, поеду домой. В смысле, к вам домой… Вернее… В общем, вы поняли, — я стушевалась и начала снимать пиджак, но Серебряков остановил меня.

— Оставьте пока, я схожу за вашей верхней одеждой и попрошу официанта принести сумку. Она ведь за столиком осталась? Заодно Васе позвоню…

— Да, спасибо…

Он ушел, а я, поддавшись порыву, закуталась в его пиджак и вдохнула аромат туалетной воды, которой тот пропитался. И вроде, слышала этот запах уже десятки раз, но теперь он ощущался как-то иначе…

Боже, что за глупости мне лезут в голову?

Я решительно сдернула с плеч пиджак, тем самым сбрасывая с себя и все наваждение. Этот поцелуй — случайность. Его нельзя было допускать, а если уж допустила, то нужно срочно забыть, иначе… Иначе слова Вадима станут правдой. Мы с Серебряковым находимся на разных полюсах: богатый-бедный, начальник-подчиненный… Тут даже сама надежда на какие-то отношения обречена на провал, не то, что их воплощение в жизнь. Это только в сказках все заканчивается хорошо икрасиво, а в реальности… «Шлюха!»

Нет, нет, этот поцелуй надо похоронить в памяти и точка, если же не получится, то выход только один — уволиться.

Серебряков вскоре вернулся с моим пальто и сумкой, почти одновременно с ним к ресторану подъехал Василий.

— Отдыхайте, Мария Дмитриевна, — сказал на прощание Серебряков.

— Вам тоже хорошо провести вечер, Денис Игоревич, — отозвалась я, захлопывая дверцу.

— Все в порядке? — поинтересовался Василий, выруливая на проезжую часть. — Вы пробыли в ресторане совсем немного…

— А мне больше и не надо, — я выдавила улыбку. — И да, со мной все в порядке…— сказала, и вместе с этим в носу вновь защипало от слез.

Да кого я обманываю? У меня ни черта не в порядке! И уже, похоже, не будет… Вот только я совершенно, совершенно не знаю, что мне с этим делать!..

Глава 18

Я слышала, как вернулся Серебряков, еще не было и полуночи. Сама я тоже еще не спала, лежала с выключенным светом и смотрела в одну точку, вновь и вновь переживая те несколько часов, что провела на корпоративе. Плакать уже не хотелось, это желание сменила апатия и чувство безысходности. Лишь когда заметила в окне отблеск фар заезжающей во двор машины, а через несколько минут услышала на лестнице шаги — сердце забилось сильнее, даже в груди стало больно. Потом же мне почудилось, что Серебряков остановился около моей двери, и я вжалась лицом в подушку, боясь вздохнуть. И только когда шаги снова стали удаляться, откинулась обратно на спину.

Я боялась наступления утра, которое должно было непременно принести встречу с Серебряковым, но неожиданно получила отсрочку: тот встал ни свет ни заря и сам поехал забирать Варвару от бабушки. Они вернулись после обеда, и Варя тут же завладела всеобщим вниманием, Серебряков же исчез у себя в мансарде.

Ближайшие дни мы почти не виделись, старательно избегая друг друга. Когда я поняла, что он тоже не ищет встреч со мной, испытала странное чувство: облегчение с налетом горечи.

Я честно пыталась жить как раньше, до того злосчастного вечера. Привычные ежедневные действия создавали иллюзию, что ничего такого, на самом деле, и не было. Днем, особенно в отсутствие отца Вари, у меня это получалось неплохо, тяжелее становилось с наступлением вечера. Серебряков еще чаще стал задерживаться на работе, возвращался, когда дом погружался в сон. Я же против воли ждала его прихода, и лишь когда хлопала дверь его комнаты, мои нервы слегка отпускало. И только в такие минуты ночного одиночества я признавалась себе, что эта игра в безразличие страшно выматывала. Я все больше чувствовала себя разбитой, становилась дерганой и нервной. Один раз даже накричала на ученика в школе, что никогда себе раньше не позволяла, а потом еще, было дело, и на Варе сорвалась. С ней мы, конечно, быстро помирились, но перед самой собой мне было очень стыдно.

— Вы не заболели, Маша? — спросила однажды Нина. — Какая-то вы бледная в последнее время, осунувшаяся…

— Правда? А я и не заметила, — неприятно было осознавать, что уже и окружающие видят мое состояние. — Наверное, усталость сказывается, осень…

— Так вы витамины какие попейте, а еще лучше к врачу сходите, пусть осмотрит, вдруг гемоглобин понизился, — посоветовала домработница. — С этим, знаете ли, не шутят…

— Ничего, через неделю уже каникулы, там отдохну немного, — ответила я с полуулыбкой.

— И к врачу сходите, — повторила Нина, а затем, усмехнувшись, покачала головой: — Кто бы мог подумать, уже и октябрь заканчивается… А у Варюши день рождения скоро, нужно будет подумать, что ей подарить и какой торт испечь. Если, конечно, Денис Игоревич не захочет заказать для нее в какой-нибудь кондитерской… Я-то не умею всякие фигурки делать или цветы из мастики этой, больше по старинке украшаю: орешки, фрукты… А дети любят все это яркое, с героями из мультиков…

— А что вам мешает испечь торт в любом случае? — предложила я. — Если вдруг Денис Игоревич закажет с фигурками, то будет два торта. И что-то мне подсказывает, ваш съестся быстрее, потому что вкуснее.

— Тоже скажете — вкуснее, — Нина зарделась от смущения. — Но идея хорошая. Тем более…— она задумалась, а потом махнула рукой своим мыслям. — Неважно.

С тортом проблема была решена, а вот мне тоже стоило бы поразмышлять о подарке Варваре. Придется в один из ближайших выходных отправиться по магазинам. Конечно, можно было заказать подарок через интернет, но я все же предпочитала пощупать и лично увидеть товар перед покупкой.

В воскресенье, ближе к вечеру, Серебряков неожиданно вышел из своей берлоги и даже соизволил уделить внимание Варваре. Они увлеклись какой-то игрой, я же решила воспользоваться моментом и принять душ, да и перед началом рабочей недели не мешало привести себя в порядок. Я как раз разложила на туалетном столике маникюрные принадлежности, как вдруг за стеной, услышала грохот, а следом — крик и пронзительный плач. Сердце зашлось от страха. Я ринулась в комнату Вари, но столкнулась в ее дверях с Серебряковым. Варвару, захлебывающуюся в рыданиях, мы нашли лежащей под грудой книг, а рядом угрожающе наклонился полупустой стеллаж. Серебряков бросился удерживать полки, а я — к Варе.

— Где вы ходите? — неожиданно гаркнул на меня Серебряков. — Почему не смотрите за ребенком?

— Я где хожу? — я тоже сорвалась на крик. — Это вы почему не с дочкой? Вы ведь с ней играли в гостиной! А я могла хотя бы принять ванну или нет? В свой законный выходной, между прочим! — и обратилась уже к Варе: — Тебе что-то болит, милая?

— Рука, — прорыдала Варвара. Она действительно придерживала одну руку другой и прижимала их к груди. — Больно, очень больно…

— Нужно вызвать скорую, — бросила я Серебрякову. — Это может быть перелом… Вдруг еще и головой ударилась…

— Нет, быстрее будет ее самим отвезти в больницу, — отрывисто отозвался тот.

— Но Вася еще не вернулся…

— Я сам отвезу.

— Я поеду с вами. Только переоденусь, — я осторожно усадила Варю на кровать и ободряюще ей улыбнулась. — Вот так, Варюша… Я на одну минуту, переодену халат…

Теперь я уже со всех ног кинулась к себе. Свитер, джинсы — хватала в шкафу первое, что попадалось под руку. О носках даже и не вспомнила, как и о том, чтобы высушить волосы. Когда я вернулась, Серебряков, уже одетый в куртку, пытался закутать Варю в одеяло. Тут же стояла испуганная Нина, приложив руку к сердцу.

— Сложно ее сейчас будет одеть, — пояснил Серебряков мне свои действия. — Думаю, так она не замерзнет, — он подхватил закутанную Варю на руки и побежал с ней вниз, я — за ними. На ходу схватила с вешалки свою куртку, в которой обычно гуляла с Варварой, и так же почти на ходу всунула голые ноги в кроссовки.

— Садитесь сзади, — скомандовал Серебряков и, подождав, пока я устроюсь, аккуратно передал мне Варю.

Я не обращала внимания на виды за окном и даже не пыталась понять, в какую сторону мы едем, просто всю дорогу как заведенная баюкала и успокаивала всхлипывающую Варвару. Вернулась в реальность, когда мы остановились у ворот какой-то больницы: в темноте табличка на здании едва различалась. Я только успела заметить слова «детская» и «хирургия». Серебряков между тем забрал у меня Варю и быстрым шагом направился к приемному покою. Навстречу вышел пожилой усталый врач, на торопливые объяснения Серебрякова медленно кивнул и позвал за собой.