Пёс во тьме

Что они делали на западе, так далеко от их территории, в месте, где они только что случайно встретили Магьер?

Похоже, она не воспринимала их как нечто большее, чем диких животных, слишком гуманоидных по форме. И она не узнала кто они такие, так как никогда их раньше не видела. Но Магьер и гном внезапно удалились за дальнюю линию деревьев.

— Они исчезли! — крикнул ей Лисил на белашкийском языке. — Это конец!

Что-то в его голосе дошло до Магьер, и она остановилась. Гном тоже остановился, и они оба уставились на Лисила. Когда Магьер неохотно повернулась назад, гном прорычал что-то себе под нос, пнул кусок дерна и последовал за ней. Какое-то время все молчали, исключением лишь был звук их дыхания.

Гном гордо выпрямился и ударил себя в грудь одной рукой.

— Я — Фаях'ар, — громко объявил он на нуманском. Видимо он решил, что это должно что-то значить для них.

Магьер смущенно моргнула, все еще тяжело дыша, но ее разговорный нуманеский был сносный.

— Ваше имя — Фи-яа…?

— Фаях'ар, — повторил он и рассмеялся, когда она запнулась на его имени. — Большинство из вас называет меня Молот-Олень. Я из семьи Суглинка, клана Меершаумов племени Трамнинг-Ридж. Я благодарю вас за то, что вы добавили меч к моему топору этой ночью. — Взглянув на Лисила и Мальца, он откинул назад плечи. — Хотя это было необязательно, и я предпочел бы убить всех, прежде чем они смогли бы сбежать.

Магьер внимательно изучила его, а затем увидел торк на шее.

— Слагень-и-Ай-Эн? — Лисил отпрянул назад.

Молоток-Олень усмехнулся.

— Слаггин’ан… то, что на нуманском вы называли бы «гоблинами».

— Я — Магьер, — вставила она. — Это Лисил, а этого мы называем Малец.

Малец задумался, сколько из этого разговора Лисил сможет понять, учитывая, что его разговорный нуманский был не так хорош, как у Магьер. Казалось, он внимательно прислушивается.

— Удачно встретились! — рявкнул гном, а затем нахмурился, наблюдая за Магьер в замешательстве. — Твой акцент странный. Не север или Пустошь… Возможно, Витенон или откуда-то дальше с юга?

— Дальше, с востока, — ответила она и, поджав подбородок у одного из трупов, сменила тему. — Почему эти твари напали на тебя?

— Потому что я охочусь на них, — ответил он.

Все остановились на этом.

— Охота? — повторила Магьер. — Это просто какие-то животные?

Молот-Олень произнес «тск-тск» и покачал головой.

— Из твоих уст да в уши Вечных, я желаю… ибо не было бы так тревожно, если бы это было правдой.

С большим, рычащим вздохом, слишком драматичным для стиля Мальца, гном принял суровое выражение.

— Однажды ночью они пытались совершить набег на деревню Шентенгиз, — продолжил он. — Никто не осмеливался выйти за ворота ночью. У меня не было выбора, кроме как отправиться в путь, имея в своей компании только топор.

Магьер снова моргнула и посмотрела через плечо на Лисила.

— Вы… охотиться…, — Лисил попытался сказать. Не зная как сказать следующее слово, он кивнул на отрубленную голову за гномом.

Молот-Олень прищурился, его веки сомкнулись вокруг его маленьких черных радужек, как железные шары.

— Конечно! Они хитры, злы и едят всё живое. — Он пристально посмотрел на лицо Лисила. — Ах, я должен был понять, что этот из Лхоина, сбрасывающийся с деревьев.

И Магьер, и Лисил потеряли дар речи при этих словах гнома. Ни один из них не исправил его в отношении истинного наследия Лисила. Взгляд Молота-Оленя опустился, и его глаза расширились от удивления.

— О, Вечные! — выдохнул он негромко.

Лисил моргнул и посмотрел вниз. Малец уже проследил за взглядом гнома на крылатые лезвия, которые все еще держал в руках Лисил.

Сделанные из блестящего белого металла, их передние концы имели форму сплющенных стальных лопаток, но с удлиненными концами и заостренными краями. На концах лезвий были поперечные овальные отверстия, позволяющие ему схватить их из-за спины. Наружный край каждого оружия был расширен в крыле, которое изгибалось назад вдоль его предплечья, выступая за его локоть.

— Вы действительно родом из длинного и глубокого леса, — сказал гном.

Никто из них не знал, что это значит, и Малец был немного обеспокоен тем, что Молот-Олень узнал или оружие, или что-то в этом роде. Словно избегая этого, Магьер перевела разговор в другую сторону.

— Мы собираемся разбить лагерь, как только вернем наших лошадей. У нас не много еды, но вы можете присоединиться…

— Лошади? — осторожно произнес Молот-Олень. — Где?

Малец забеспокоился, но его беспокойство не было связано с лошадьми или мулом. Он взглянул на все лежащее оружие и одежду этих гоблинов и подумал о том, как они должны были прийти к ним. Все, что он, Магьер и Лисил принесли с собой, особенно «шар», остались с…

— Валхачкасейя! — выплюнул Лисил, и бросился бежать.

Малец тоже побежал, легко обгоняя его. Когда он добрался до деревьев, он увидел лошадей нетронутыми, но его внезапное появление напугало мула. Он влетел в кустарник.

Лисил побежал за ним, ругаясь, пока он не исчез среди деревьев.

— Глупый, упрямый, уродливый мешок с костями!

Малец начал следовать за ним, но когда Магьер догнала их вместе с Молотом-Оленем, он решил не оставлять ни одного из своих подопечных наедине с этим незнакомцем. Со всем шумом, который наделали Лисил и мул, было бы достаточно легко узнать, столкнутся ли они еще с бедами.

Когда Магьер схватила поводья обеих лошадей, гном снова заговорил.

— Я не могу оставить всех вас здесь, — сказал он, — чтобы самим не стать едой. Я устрою вам скромный пир, который пройдет вместо приветствия в Шентангизе. Там мы найдем вам все сухое место на ночь. Поселенцы не могут готовить, как мои люди, но что-то да сделают. — Затем он вздохнул, глубоко и подавленно. — Хотя человеческий эль — это довольно плохой план.

Опять же Магьер смотрела на Молота-Оленя, как ошарашенная. Громкий и уверенный Молот-Олень был немного ошеломляющим и отталкивающим.

Малец предпочитал спать на открытом воздухе, если только они не могли найти большой поселок с жильем на его окраинах. Прошло больше, чем месяц, когда они спали внутри. Маленькая деревня, о которой упоминалось, не имела слишком много глаз, легко замечающих посторонних. Он пытался найти способ предупредить Магьер, когда…

— Сколько… живут в этой деревне? — спросила она.

Молот-Олень пожал плечами, его глаза закатывались вверх, как будто он считал.

— Сто, может быть, больше.