Пещера многоногов

– Инна!
– сказал он громко.
– Инна! Если ты лишилась микрофонов, включи прожектор! Води лучом из стороны в сторону, пока мы не сообщим тебе, что видим. Мы вошли в ущелье, Инна. Медленно продвигаемся. Там, где мы, ширина ущелья достигает метров двадцати пяти - двадцати восьми. Ты представляешь, где мы? Отвечай, Инна! Отвечай!

Ответом было молчание - только потрескивание помех доносилось из динамиков. Оно с каждой минутой, с каждым пройденным метром становилось все сильнее, щелчки учащались, так что Георг даже убавил громкость. Только этот треск и был слышен, да еще пульсирующее гудение двигателя снизу.

– Откуда это?
– недоумевающе спросил Георг.

Эдик пожал плечами. Седой проговорил:

– Не знаю, но вряд ли они предвещают что-то хорошее. Эдик, убавь ход до самого малого... Нет, лучше застопори. Запусти ультразвуковой локатор. Что он там рисует?

– Впереди проход; только стены, кажется, сужаются.

– Можем засесть?

– Дальше - пожалуй.

– Да, не исключено... Течение за бортом?

– Приборы регистрируют слабое.

– Что же, - сказал Седой, - вперед. Самый, самый малый...

Лодка почти неощутимо дрогнула и медленно двинулась вперед. Стены исподтишка подступали все ближе, свет озарял их сильнее и начал уже отражаться и слепить глаза, так что мощность прожектора пришлось убавить. Из люка неслышно появился Сандро, негромко спросил: "Инна?". Никто не ответил, только Эдик мотнул головой, указывая куда-то вперед. Сандро сдвинул мохнатые брови, промолчал, уселся в свое кресло и внимательно всмотрелся в медленно проползающие стены. Потом вытянул руку:

– Странный ход. Вам не кажется?

Седой кивнул.

– Стены абсолютно чистые... Никаких водорослей, ничего... И ровные такие, словно их кто-то выкопал...

– Не исключено, - отозвался Седой.
– Очевидно, их куда больше, чем дюжина, этих наших приятелей...

– Вот как попадем мы сейчас в самое пекло...
– начал было Георг.

– Ерунда, - хмуро возразил Эдик.
– Мы-то под защитой.

– Линия запаха пока спокойная, - сказал Георг.
– Мы еще не застреваем?

– Да, это они построили, - сказал Сандро.
– Крепость, а? Смотрите, вот здесь, наверное, они и селятся...

Они селились здесь. В ровных стенах ущелья начало возникать все больше темных, узких отверстий - они вели, очевидно, куда-то в норы, населенные неизвестными. Возле нор не было никакого движения, только изредка казалось, что около них колеблется что-то. Высунутые клешни? Ноги? Усы? Определить из рубки было нельзя. Число отверстий все увеличивалось, стены смыкались теснее, и в тот момент, когда Седой решил на всякий случай предупредить Эдика, чтобы действовал поосторожнее, он ощутил легкий толчок. Эдик остановил лодку.

– Дальше не пройти, - объявил он, - придется выходить.

– Тихо как...
– негромко сказал Седой.

В самом деле, в ущелье стояла тишина. Ни звука не слышалось ни из динамиков связи (если не считать назойливого треска помех), ни из преобразователей ультразвука, обычно доносивших ожесточенную рыбью болтовню. Казалось, ни одного живого существа не было в ущелье. Однако если многоноги действительно здесь жили, то вряд ли они покинули насиженное место с такой быстротой. Животные поступают так, лишь ощутив приближение стихийного бедствия, но едва ли лодка-разведчик могла произвести на них такое впечатление.

Если же они не покинули своих нор, то, значит, затаились в них. Вероятнее всего. Вот это как раз и не нравилось Седому. Если шесть чудовищ могли почти выиграть схватку с человеком, опытным океанистом-пловцом, то вся их банда (как без всякого уважения называл их Седой про себя) могла, пожалуй, расправиться не только со всем экипажем корабля, покажись он в воде, но и чуть ли не со всем океаническим отрядом. Тут следует еще не раз подумать прежде, чем решиться покинуть рубку. Было бы хоть время подумать до того, как принимать ответственность...

Но тут же Седой выругал себя за минутное малодушие и решительно откашлялся.

– Ну, гак, - сказал он, стараясь, чтобы голос звучал совершенно буднично.
– Не исключено, что вышедший подвергнется нападению. Каков вывод? Идти должен тот, кто сильнее остальных именно в искусстве обороны. Нет, нет, - прервал он Сандро, который собрался было что-то сказать.
– Я же не говорю о боксе. Я имею в виду лишь оборону от подводных тварей. Итак, приготовьте мне геопатроны, прожектор и две реактивных трубки: в хозяйстве - кто знает - все может пригодиться... За меня - Эдик. Все.

Он произнес это тоном, исключающим даже малейшую возможность прекословия. Снаряжение не заняло много времени; верхний люк барокамеры призывно распахнулся.

– Что-то я еще хотел взять...
– задумчиво проговорил Седой.
– Вот не помню, забыл, черт...
– Он ступил на трап, и уже наполовину скрывшись в люке, обернулся: - Ага, вспомнил: компас и глубиномер у меня есть, а вот нет ли у кого в запасе походного дозиметра? Не знаю, зачем, - ответил он на удивленные взгляды остальных.
– Предчувствие у меня такое, что ли, или ощущение... В общем, если есть - дайте.

Походный, да всякий другой дозиметр, разведчику этого типа давно уже не полагался - незачем было таскать с собой аппаратуру, которая заведомо не могла пригодиться. С другой стороны, у хозяин венного водителя, если хорошо поискать, можно было, пожалуй, найти и не только дозиметр, в этом Седой был уверен. Так оно и оказалось, и без даже особых поисков Эдик нашел требуемое и вручил командиру маленькую коробочку. Седой тщательно пристегнул ее к руке.

– Ну вот, - сказал он, - теперь - хоть на десять тысяч метров или в Северный Ледовитый, с таким снаряжением... Связь буду держать постоянно, и к вам просьба - заниматься тем же, и корабль удерживать на месте, а то течением нас все-таки сносит, как я погляжу...

Он стал несколько многословен, но замечание было правильным. Эдик, слегка покраснев, включил двигатель, чтобы тот, едва дыша, противостоял упрямому течению. Седой утвердительно кивнул, и люк за ним захлопнулся. Точным жестом Эдик включил давление в барокамере, насосы глухо зашумели под палубой, нагнетая воздух. Поднятие давления на этот раз шло в самом быстром темпе, какой мог выдержать Седой. Впрочем, он мог выдержать много.

Затем распахнулся нижний люк. Лодка все так же чуть подрагивала, удерживаясь на одном месте, замеченном Эдиком по зеву одной из нор, более широкому, чем остальные. Нора эта находилась чуть впереди, поравняться с ней лодка не могла, но Эдик старался, чтобы линия от его глаза к этой норе все время проходила через рычажок выключателя большого света; иного способа ориентировки в этом ущелье не было.