Песенник
Шрифт:
Возьмемся за руки, друзья,
Чтоб не пропасть поодиночке.
Среди совсем чужих пиров
И слишком ненадежных истин,
Не дожидаясь похвалы,
Мы перья белые почистим.
Пока безумный наш султан
Сулит дорогу нам к острогу,
Возьмемся за руки, друзья,
Возьмемся за руки, друзья,
Когда ж придет дележки час,
Не нас калач ржаной поманит,
И рай настанет не для нас,
Зато Офелия помянет.
Пока ж не грянула пора
Нам отправляться понемногу,
Возьмемся за руки, друзья,
Возьмемся за руки, друзья,
Возьмемся за руки, ей-богу.
1970
Старый король
В поход на чужую страну собирался король.
Ему королева мешок сухарей насушила
и старую мантию так аккуратно зашила,
дала ему пачку махорки и в тряпочке соль.
И руки свои королю положила на грудь,
сказала ему, обласкав его взором лучистым:
«Получше их бей, а не то прослывешь пацифистом,
и пряников сладких отнять у врага не забудь!»
И видит король — его войско стоит средь двора:
пять грустных солдат, пять веселых солдат и ефрейтор.
Сказал им король: «Не страшны нам ни пресса, ни ветер!
Врага мы побьем и с победой придем, и ура!»
И вот отгремело прощальных речей торжество.
В походе король свою армию переиначил:
веселых солдат интендантами сразу назначил.
А грустных оставил в солдатах — авось ничего.
Представьте себе, наступили победные дни.
Пять грустных солдат не вернулись из схватки военной,
ефрейтор, морально нестойкий, женился на пленной,
но пряников целый мешок захватили они.
Играйте, оркестры! Звучите, и песни, и смех!
Минутной печали не стоит, друзья, предаваться:
ведь грустным солдатам нет смысла в живых оставаться,
и пряников, кстати, всегда не хватает на всех.
1961
А. Розенбаум
Вальс-бостон
На ковре из жёлтых листьев в платьице простом
Из подаренного ветром крепдешина.
Танцевала в подворотне осень вальс-бостон.
Отлетал тёплый день и хрипло пел саксофон.
И со всей округи люди приходили к нам,
И со всех окрестных крыш слетались птицы,
Танцовщице золотой захлопав крыльями…
Как давно, как давно звучала музыка там.
Как часто вижу я сон, мой удивительный сон,
В котором осень нам танцует вальс-бостон.
Там листья падают вниз, пластинки крутится диск:
«Не уходи, побудь со мной, ты мой каприз».
Как часто вижу я сон, мой удивительный сон,
В котором осень нам танцует вальс-бостон.
Опьянев от наслаждения, о годах забыв,
Старый дом, давно влюблённый в свою юность,
Всеми стенами качался, окна отворив,
И всем тем, кто в нём жил, он это чудо дарил.
А когда затихли звуки в сумраке ночном —
Всё имеет свой конец, своё начало, —
Загрустив, всплакнула осень маленьким дождём…
Ах, как жаль этот вальс, как хорошо было в нём.
Как часто вижу я сон, мой удивительный сон,
В котором осень нам танцует вальс-бостон.
Там листья падают вниз, пластинки крутится диск:
«Не уходи, побудь со мной, ты мой каприз».
Как часто вижу я сон, мой удивительный сон,
В котором осень нам танцует вальс-бостон.
Глухари на токовище…
Глухари на токовище бьются грудью до крови,
Не на шутку расходились — быть бы живу…
Так и мы когда-то жили, от зари и до зари,
И влюблялись, и любили — мчались годы с той поры.
Мчались годы, стёрлись клювы, раны зажили давно,
Только шрамы доброй памятью остались.
А рябину всю склевали да порвали на вино,
Но кто помнил — прилетали на знакомое окно.
Тянет осенью из леса… Дом, над крышей вьётся дым…
И антоновка созрела, пожелтела…
Оглянуться не успел я — друг мой Вовка стал седым,
А ведь тоже, было дело, передёргивал лады.
На болотах всё как прежде, крылья хлопают вдали,
Всё буянят, всё расплёскивают удаль.