Пешки Сдвига

– А я-то вам зачем?
– Лихо сделала большие глаза, добросовестно изобразив мордашкой бесконечное недоумение.
– И, может быть, есть другие варианты?

– Чё ты, дуру-то лепишь?
– С мимолётной досадой поморщился Пугач.
– Нет никаких вариантов. Всё прилежно линяют, а ты встаёшь на четыре кости, и старательно замаливаешь грехи. Если каждый по рёбрам будет стучать, и думать, что ему это не аукнется...

– Никакой фантазии.
– Громко сказала Лихо, самым невежливым образом обрывая Пугача, и обращаясь к своей группе.
– Везде одно и то же. Книжник, помнишь тех, в Тихолесье? Тоже что-то схожее сватали. Царство им небесное...

Пугач, надо отдать ему должное, с ходу врубился в то, что события начали раскручиваться не по задуманному им сценарию. Что белобрысая милашка, которую он рассчитывал разложить с полным удовольствием в самое ближайшее время - повела какую-то свою игру, пока что непонятную: но которую следовало прервать незамедлительно.

Он раскрыл рот, намереваясь отдать какую-то команду, но Лихо уже вцепилась в него глазищами, и в голове новоявленного лидера начал зарождаться, бешено вращающийся комок, явно сделанный из колючей проволоки, битого стекла, и тому подобных прелестей. И вся эта коллекция, вольготно перемещалась внутри черепушки, прыгая туда-сюда, как мячик, безостановочно деформируя мозг.

За мгновение до того, как Пугач сжал руками голову, собираясь пережить, наверное, самые изысканно-жуткие минуты своей нерадивой жизни, Книжник посмотрел на блондинку: глаза которой, безо всякой натяжки - полыхали.

Следом за Пугачом, на пол повалились ещё двое - с совсем небольшим интервалом, между падениями. Их Лихо приласкала вскользь, качественно, но не убойно: львиная доля впечатлений перепала новоявленному лидеру, за слишком шустрый характер, и громадье планов, возникнувших в отсутствие Шатуна.

Оставшаяся парочка, с каким-то, если не ужасом - то изумлением, смотрела на Пугача, валяющегося на полу в позе эмбриона, и тянущего на одной ноте, почти бесконечный, вызывающий самые неприятные ассоциации, звук. По прошествии ещё пары-тройки секунд, блондинка добралась и до них.

Кажется, что-то выкрикнул Щелкунчик, но выкрик был сдавленно-недоумённый, вряд ли ему когда-нибудь приходилось видеть подобные аттракционы... Почти сразу же, как пятый "пугачёвский" свалился за пыльный бетон, Лихо пошатнулась, схватившись за голову. "Отдача" за пользование своим даром, подкатила незамедлительно. В довесок, сказалось то, что Пугача она просмотрела с удвоенной отдачей и, сознание Лихо просто-напросто вырубилось, от подступившей перегрузки.

– ...такая вот коллизия и вылезла...
– В уши вполз негромкий голос, в обладателе которого, блондинка почти незамедлительно признала Раввина.
– И остались мы с Щелкунчиком, как два перекати-поле. А тут как раз Шаман, со своими нагрянул. Даже не нагрянул, а - мимо проходил. Нам еще повезло, в какой-то мере. Его архаровцы, несколько дней назад, нарвались на что-то совсем уж неприглядное, и половина полегла не то что - костьми, а всем организмом: до последней молекулы. Так что, не стал нас Шаман в расход вводить, а после некоторого раздумья, предложил вливаться в коллектив. Дескать, сначала на испытательный срок, а потом - видно будет.

– А вы согласились?
– Лихо с облегчением узнала голос Книжника.
– Сразу?

– Нет, мы краснели, скромничали и ломались. Дней десять.
– Вступив в беседу, огрызнулся Щелкунчик.
– А нас уговаривали, в ножки нам падали, блага сулили немеряные... Сам бы ты, что сделал, когда вокруг тебя в три раза больше рыл, с трещотками? И никакой перспективы для выживания? Небось, проявил бы несгибаемость, и верность своим моральным принципам? Так, я полагаю? Это ваша подруга, умеет ласковым взором недругов в штабеля укладывать: я у нас с Раввином, таких выдающихся талантов, как-то не наблюдается...

Книжник ничего не ответил.

– Само собой, приживаться в подобном сообществе - мы вовсе не собирались.
– Раввин невесело хмыкнул.
– Дошли бы с ними, до сравнительно обитаемых мест, и - слились бы по тихому... Да вот, всё получилось так, как получилось. Шаман там, в столовке остался: оплошал, матёрый. На прыткого "пушистика" нарвался. А Пугач, у него вроде правой руки числился. Ну, в конце концов, не призывать же было вашу спутницу, к слюнявому гуманизму, по отношению к Пугачу... Тем паче, что тот, как-то этим самым гуманизмом - не лучился. Паршивый был человечишка, чего уж там... Туда ему и дорога: прямая и кратчайшая.

Лихо наконец открыла глаза, и огляделась. Она лежала недалеко от костра, похоже - в том же самом цехе, где произошли последние события с её участием. Её троица была в полном сборе - массивная фигура Шатуна маячила слева, и от неё веяло прежней невозмутимостью. Положа руку на сердце, Лихо очень удивилась бы, если б громилы среди них не оказалось. Раввин с Щелкунчиком сидели по другую сторону костра, рядом с Книжником. Алмаз мирно дремал, оперевшись спиной о станину какого-то производственного агрегата. На костре, на импровизированном вертеле, жарилось что-то, смутно напомнившее ей нижнюю конечность одной из тварей; вроде бы "пушистика". Пахло аппетитно, и в желудке у Лихо тут же заурчало. Вертел неспешно крутил очкарик, по всей видимости, очень гордый оказанной ему честью.

– То есть как - "Туда ему и дорога"? Не поняла...
– Голос блондинки прозвучал хрипло, но её услышали. Книжник обрадовано подскочил к ней, заглядывая в лицо. Она неловко махнула рукой: "иди - обойдёмся без нежностей". Он чуть-чуть помедлил, и вернулся к исполнению своих обязанностей по приготовлению ужина.

– Не поняла.
– Переспросила она.
– Отпугался, насовсем?

– Вот именно так.
– Щелкунчик отмахнулся от какой-то назойливой мошки.
– Загнулся, паразит рода человеческого. Минут пять покорёжило супостата, и преставился в лучшем виде.

– Ни хрена себе...

– Да уж.
– Сказал Шатун.
– Если учесть, что это у тебя первый такой. Шлифуешь талант, белобрысая. Скоро наверняка навостришься патроны по карманам тырить: и даже не пристальным, а вполне себе - скользящим взглядом.

– Ни хрена себе...
– Лихо осторожно потёрла лоб, почему-то ожидая, что мозг отзовётся непереносимой болью. Ничего не случилось. Да и ладно. Не убиваться же, в самом-то деле, по поводу причастности к кончине ещё одного криминального мурла? Ещё не хватало...

– А остальные?

– А остальные давно очнулись.
– Щелкунчик расплылся в широкой улыбке.
– Согласились с предложенным раскладом, в котором им предоставляется свобода, но забирается оружие. И, что характерно - нисколько не скорбя по Пугачу, покинули наше общество, в неизвестном направлении. Может, они бы и рискнули порыпаться, но тут - совсем кстати, вернулся наш марафонец. После чего, все возможные осложнения, так и остались нереализованными.

– Долго бегал-то, марафонец?
– Блондинка опёрлась на руку, и начала подниматься, чтобы сесть.
– Если отталкиваться от вида твоей довольной ряшки, то - как минимум, небезрезультатно. Ушатал неведому зверушку?