Песнь Отмеченной

Похоже, у него не было ответа. Впрочем, она и не ожидала от него этого.

— Я просто… наверное, я не думал об этом так много, как следовало бы.

— Что ты имеешь в виду?

— Этот вопрос время от времени всплывает в моей голове. Но, может быть, мне следовало бы уделять больше времени тому, чтобы разобраться во всем? Что, если бы я могла использовать свои странности, чтобы помогать людям? Ты упомянул, что я защитила ту девушку, но если это так, то почему я не защитила других людей? Например, моих родителей, и…

— Я не знаю. Но зацикленность на этом не вернет тех, кто уже умер. И это ужасный способ провести то дополнительное время, которое тебе дали, по какой бы причине тебе его не дали.

— Наверное.

— Я говорил тебе той ночью: ты не являешься причиной смерти своих родителей. Ты была ребенком. Не тебе было спасать их, какой бы странной магией ты обладала или не обладала в то время.

Кас закусила губу и ничего не сказала. Она хотела кивнуть. Хотела поверить в то, что он говорил, но мысли отказывались помогать ей в этом.

— Некоторые вещи нужно отпускать, Заноза, — сказал он мягче. — Не все — только то, что можешь. Иначе в один прекрасный день все это станет слишком утомительным.

Она снова опустилась на подушку и уставилась в потолок. Они долго молчали. Кас переложила руку на кровать между ними и постукивала по ней вместо него, в то время как он, казалось, снова погрузился в сон.

Но потом он схватил ее пальцы и зажал их в своей руке, и держал крепко, пока снова говорил сонным голосом, который все еще звучал необычно мягко для него:

— Я тоже думал, вообще — то.

— Ты думал? — слова почти застряли у нее в горле, когда его большой палец начал прокладывать дорожку по ее ладони.

— Да. Я думал… и пытался понять тебя.

— Дай мне знать, если тебе это удастся. Я сама все еще пытаюсь понять.

Эландер тихонько усмехнулся.

— Меня просто удивляет, что та же женщина, которая не может спать из — за беспокойства, смогла бежать прямо на монстров бога Хитрости. Ты довольно… пленительное сочетание бесстрашия и слабости.

Кас медленно отняла свои пальцы от его пальцев, она не была уверена, что сможет говорить ясно, когда он гладит ее кожу так, как он это делает.

И неужели он только что использовал слово «пленительный», описывая ее?

Кас не сводила глаз с потолка, говоря:

— Я была в ужасе все это время. Я всегда в ужасе. Страх никогда не проходит полностью, но я просто научилась делать что — то, когда мне страшно. Конечно, я не всегда могу справиться с ним. Ты видел это той ночью у костра. Но когда я думаю о своих друзьях или… или даже о других людях, которым нужна моя помощь, это пересиливает страх, с которым я борюсь. Я не могу быть бесстрашной для себя. Но для других людей все иначе.

— Похвально, — прокомментировал он, в его голосе не было и намека на сарказм. — И если уж говорить начистоту, я должен признать, что твой поступок впечатляет; если ты собираешься безрассудно ринуться в бой, как ты это сделала, то, по крайней мере, ты явно способный боец.

Кас наклонила голову в его сторону, на мгновение потеряв дар речи.

Он назвал ее интересной, пленительной… а теперь он говорил так, словно пытался сделать ей комплимент, и она не знала, как ей ко всему этому относиться.

Она снова уставилась в потолок.

— Ты становишься намного добрее после того, как пережил близкую смерть. Наверное, тебе стоит почаще почти умирать.

— Просто чтобы уточнить, — сухо сказал он, — я все еще думаю, что это было невероятно глупо, то, что ты сделала, независимо от того, достойно это восхищения или нет. Честно говоря, иногда мне кажется, что с твоим мозгом что — то не так.

— А вот и Эландер, которого я знаю.

Они обменялись небольшими улыбками, которые показались ей слишком знакомыми, и румянец согрел ее щеки.

— Бороться, несмотря на страх, не так уж и восхитительно, — сказала она после некоторого раздумья. — Хотя этот страх дает мне некоторое преимущество в битвах.

— Как это?

— Я все предвижу, потому что привыкла входить в комнату и сразу замечать все, что может меня убить или расчленить. Все, что может пойти не так… мой разум постоянно перебирает все возможные варианты, так что… — она прервалась, пожав плечами.

— Звучит утомительно, — сказал он, зевая.

— Так и есть, — улыбка Кас была слегка грустной, а голос — немного более уязвимым, чем она хотела. — И все равно я не могу заснуть.

Они замолчали. Вскоре ее взгляд упал на потолок, и она обнаружила, что он снова смотрит на нее с любопытным блеском в глазах.

— Иди сюда, — сказал он.

Она заколебалась.

— Я не собираюсь тебя кусать, — уголок его рта дрогнул. — Только если ты этого не захочешь.

Кас прищурилась.

Его смех был мягким и сонным.

— Это была шутка.

— Я знаю, — она колебалась еще мгновение. Затем, возможно, вопреки своему здравому смыслу, она придвинулась еще ближе к нему и позволила ему обхватить ее руками и притянуть к своей груди.

— Разве это не больно? — спросила она.

— Я в порядке, — Эландер говорил так, словно проигрывал свою битву за то, чтобы не заснуть. — Просто спи, — добавил он, снова зевнув. — Здесь ты в безопасности.

В безопасности.

Ей всегда было трудно поверить в это. Его объятия не исправили ситуацию волшебным образом. Но когда его пальцы прочертили завораживающий путь вверх и вниз по ее спине, она решила, что может хотя бы попытаться закрыть глаза и сосредоточиться на его прикосновениях, а не на собственных пальцах.

И в какой — то момент, прижавшись к нему головой, слушая биение его сердца, она сделала нечто очень странное: она уснула.

Остаток ночи Кас проспала без снов, а когда наступило утро, она открыла глаза от яркого, теплого солнечного света. На мгновение все это дезориентировало ее. Она не привыкла просыпаться так медленно. Или в чужой постели. В прошлом, когда она делила постель с мужчиной, она всегда старался уйти задолго до наступления утра.

В этот раз она проснулась одна.