Песнь Пустыни

А ещё где-то далеко, в глубинах сущности, за ней, вовне и внутри запечатлелся образ мироздания, непознаваемого и неопознанного. Проникающего в самоё суть духа и дарующего жизнь и смерть. Источник времени и пространства, вечности, что видел рождение вселенной и останется после её тепловой смерти…

Миг, и безумное, прекрасное и кошмарное видение исчезло. Мир заполнил гул, а когда он стих, буря перестала быть. Растворилась в Вечности до следующего раза.

Выжившие ошеломлённо оглядывались по сторонам и я, не веря увиденному, прошептал:

– Где… где мы?

***

Когда буря окончилась, Фаррел первым вышел из укрытия.

Раньше ему не приходилось встречаться с нею, только слышать. И рассказы не могли передать даже десятую часть ужаса, принесённого стихией.

Безумная потусторонняя ярость. Невероятная магическая энергия. Поразительная настойчивость…

Пока они сидели, укрывшись в подвалах разрушенных домов, сверху выло, ревело и кричало нечто, чему не было имени.

Он не знал, по какой причине владыка бури не способен завладеть теми, кто укрылся. Как будто камень с деревом в состоянии остановить такое!

Но, как и всегда, подобное не имело значения.

Буря прошла. Настало время работать.

Беглецы – это он знал точно – прошли мимо развалин за пару часов до начала шторма и двинулись на запад. Каким уж образом они прознали об отряде Эйри – неизвестно. Вот только поступок этот граничил по своей глупости с безумием.

Уйти от старшего паладина, чтобы стать обедом неведомой сущности, время от времени напоминавшей о себе на Великой Пустоши? Стоило ли оно того?

В сопровождении четырёх бойцов Фаррел отправился на разведку. Скоро ему стало не до глупых вопросов.

Он метался из стороны в сторону. Возвращался. Менял курс.

Ни-че-го!

След доходил до ничем не примечательного участка Пустоши и обрывался. Точно корова языком слизнула. Точнее, не корова, а кое-что страшней.

Подобное случалось. Нечасто, но случалось.

Фаррел напряг память, пытаясь выудить из неё обрывки лекции, прослушанной еще в Академии. Не выходило.

Он выругался и в сердцах пнул небольшой камешек, тёмный от дождя. Тот пролетел добрых десять метров и покатился по земле.

– Что-то не так? – услышал он голос Лехри.

Конечно же, старшему паладину не сиделось на месте. Зуд подгонял его вперед. Как иначе?

Фаррел постарался совладать с эмоциями. Повернулся. Отсалютовал.

– Всё плохо, светлейший.

Лехри нахмурился и в глазах его промелькнуло что-то нехорошее.

– Точнее, – потребовал он.

– Их нет. След обрывается здесь, - Фаррел ткнул в землю перед собой.

– Мы уже теряли караван пару раз, - напомнил Лехри.

– Тут всё иначе, - не согласился паладин. – Тогда сохранялись остаточные эманации. Можно было понять, что нас водят за нос.

– И хорошо водят, - прищурился правая рука просветлённого Риманна.

В голосе его слышалось всё больше и больше гнева, который грозил превратиться в неконтролируемую ярость и Фаррел поспешил объяснить:

– Хорошие артефактор с алхимиком способны на такое.

– Я бы сказал – отличный артефактор, - поправил его Лехри.

– Как вам будет угодно, - поспешил согласиться Фаррел.

Ему до смерти надоело всё это, но поделать капитан не мог ровным счётом ничего. Говоря начистоту, он даже был рад, что беглецы растворились в воздухе.

Наконец-то можно закончить изматывающую гонку и вернуться домой. Отдохнуть. Вымыться. Поесть по-человечески.

Главное – пережить приступ ярости. В том, что тот последует, сомнений не было никаких.

– Сейчас всё иначе, - повторил он. – Кажется, буря забрала их.

– Кажется? – нехорошо прищурился Лехри. – А проверить?

– Я этим и занимаюсь, светлейший.

Лицо юноши искривил уродливый нервный тик. Глаза задергались. Пальцы выгнулись так, что, казалось, сейчас сломаются. А спустя еще секунду всё прошло.

Лишь подергивающееся веко демонстрировало ярость, загнанную глубоко внутрь.

– Проверь всё, светлый. У нас ещё остаются запасы, на какое-то время хватит. Убедись, что вас не водят за нос в очередной раз.

Он тяжело вздохнул, затем процедил:

– Если ничего не найдёшь – возвращаемся.

***

Гелтах выбрался из укрытия.

Древняя смерть вновь ушла.

Он улыбнулся и подумал:

«Славно-хорошо, я жив-здоров».

Вот только… Куда пропал-девался караван? Буря поглотила дерзновенных глупцов, а значит, они должны-могут уже покоиться в желудках созданий-тварей, чья мощь невообразима-непознаваема.

Или нет?

Он аккуратно извлек из внутреннего кармана небольшой амулет, выточенный из берцовой кости ребёнка. Та девочка оказалась восхитительно вкусной-сочной.

Её юная плоть насытила-накормила его, и Гелтах хотел продолжения.

Он ушел-покинул владения повелителя давно, опасаясь гнева-ярости могучего демона, и долгие годы существовал-горевал на Великой Пустоши, укрывшись от злых-недобрых глаз людей-врагов и друзей-конкурентов.

И он ослабел. Сильно ослабел.

Не было ферм со вкусным-питательным скотом. Остались в прошлом славные пиры-оргии, на которые его иногда приглашали-звали. Пищей-забавой становились лишь глупцы, приходившие-забиравшиеся в его владения и попадавшие в западни-ловушки.

А тут такое сокровище!

В караване были-бродили десятки нежных и сочных девочек и мальчиков. Вкусные-невинные, услада-забава… И они пропали!

Горестный стон вырвался-слетел с его губ, и Гелтах активировал артефакт.

Да, его владыка-хозяин не отличался силой. Его презирали-высмеивали могучие пожиратели и даже вознесённый – вчерашний человечишка! – смотрел-глядел со снисхождением-смехом.

Но Ауриошш даровал сынам-рабам множество самых разных-полезных умений, нужных любому охотнику-ловчему, чтобы выследить вкусную-сочную добычу. И Гелтах умел собирать-мастерить такие вот игрушки-приборы. Ничего сложного-трудного. Всего лишь капля магии-силы и кость жертвы. Они укажут путь-направление, ведущее к ее друзьям-товарищам.

Если те живы.

Гелтах облизнул пересохшие губы и заставил чары работать.

Тотчас же амулет дёрнулся-повернулся, указывая на северо-запад, и пожиратель хищно ухмыльнулся. Кажется, везение-удача не оставила верного слугу-раба Ауриошша. Он ещё может добыть-получить вкуснейшую добычу-ужин. Правда, придется изрядно прогуляться-сходить.

Артефакт показывал нечто странное-непонятное и с этим следовало справиться-разобраться. Тайна-загадка влекла не хуже вкусной-сочной плоти детей…