Песнь шаира или хроники Ахдада
Шрифт:
– Истинная вера не нуждается в доказательствах. Но ты можешь, против приказания хозяйки кувшина, восстановить разрушенный город и тем самым убедиться, что она более не властна над тобой!
– С радостью!
– джинн начал увеличиваться в размерах.
– Да, и рыб обратно в людей не забудь превратить.
25.
Окончание
– Хвала Аллаху Великому, Милостивому и милосердному к своим созданиям! Господи, да как же это... да каким же это...
– султан Ахдада Шамс ад-Дин Мухаммад плакал. Соленая влага лилась из черных глаз, стремительно преодолевая невысокий вал щек, чтобы затеряться в густом лесу бороды.
– Хвала Аллаху - господину миров! Да как же это... да каким же это...
Султан Шамс ад-Дин Мухаммад ходил по городу, славному городу Ахдаду и трогал стены домов, трогал заборы... испустив крик радости, забыв о слугах и лошадях, он припустил к городской стене, сейчас вновь окольцовывающей Ахдад.
Припав к ней, со сбитым дыханием, Шамс ад-Дин расставил руки, словно намеревался объять необъятное.
– Господи, да как же это... да каким же это... за одну ночь, всего за одну ночь... Ахдад! Мой Ахдад!
– Джинн перенес трон Билкис, прежде чем Сулейман опустил веки, - рядом с Шамс ад-Дином стоял Хасан, запыхавшийся от бега за султаном.
– Гассану Абдуррахману достаточно ночи, чтобы восстановить город.
– Хасан! Друг мой! Брат мой!
– Шамс ад-Дин оставил стену и кинулся с объятиями к спасителю города.
– Отныне и навеки, ты навсегда поселился в моей голове и моем сердце и место твое по правую руку от меня! Но...
– султан оставил Хасана.
– Как же люди, жители Ахдада: верные мусульмане, неверные евреи, огнепоклонники маги и христиане, они же ушли, все ушли, устрашившись джинна. Что я за правитель без подданных!
– Успокойся, брат мой, - Хасан положил руку на вздрагивающее плечо Шамс ад-Дина, -
по моей указке, джинн расколдует тех, кого он превратил в рыб, они станут жить в Ахдаде. За ними вернуться их близкие и семьи, и город снова наполнится гомоном и толкотней.– О, брат мой, ты не только спас меня, но и успокоил мое сердце! Проси, проси всего, что пожелаешь, сейчас же, и, клянусь Аллахом, если ты пожелаешь забрать мою жизнь, я с радостью отдам ее тебе!
– Султан, я...
– Впрочем, награда подождет, ведь в этом мире все еще живет и обладает достаточной силой и властью, и ненавистью главный виновник и источник всех несчастий - царевна Зарима! Ах, если бы знать, если бы узнать, на каком из островов...
– Брат мой, - слово вновь взял Хасан.
– Гассан Абдуррахман, который теперь верит в истинного бога и который восстановил твой город, велел передать, что он выполнит еще одно желание, всего одно, что бы это ни было, только бы это оказалось в его силах. Желаешь ли ты наказать царевну?
– Желаю!
– Тогда, говори.
– Пусть он ее!..
– глаза Шамс ад-Дина, горящие глаза внезапно потухли.
– Впрочем, нет, кто я такой, чтобы судить и наказывать. Вели Гассану Абдуррахману, пусть построит дворец, на самой высокой вершине, самой непреступной горы. Пусть перенесет Зариму, вместе с ее прислужником - братом колдуна - в этот дворец. Если кто из слуг или невольников захочет последовать за ними, пусть перенесет и их. И даст им верблюдов и иной живности, чтобы могли размножать их и иметь мясо, жир и шкуры. И даст им семян, и устроит поля, чтобы они могли собирать урожаи и иметь еду.
– Но ведь они станут искать способ сбежать оттуда и отомстить тебе!
– Если будет на то воля Аллаха - не сбегут, и я закончу свои дни в мире и спокойствии. Если же сбегут - на все воля Аллаха, а кто я, кто мы такие, чтобы противиться этой воле.
– Речь твоя наполнена мудростью и рассудительностью. Да будет так.
– Ас-саламу алейкум ва рахмату-ллах!* (мир вам, милость Аллаха и Его благословение).
КОНЕЦ