Песнь Сирены

Она пристально смотрела на мужчину, наблюдая за игрой эмоций на его лице, читая удовольствие, которое он получал, любовь, которую пытался передать. Кэсси запустила руки в его волосы и потянула вниз, целуя с той же сладкой преданностью, как когда они скрепляли свои клятвы.

Оргазм неуклонно приближался. Все ее тело стало покалывать. Кэсси обвила ногами его талию и запела еще громче, выражая всю свою стратсь.

— Ты навсегда в моем сердце. Ты идеальная, любимая, — Оберон вздрогнул. Его дыхание стало прерывистым. — Скоро, Кэсси.

— Скоро, — она откинула голову назад, дрожа от желания кончить.

Он уткнулся лицом в ее шею, осыпая поцелуями. Из Оберона лились клятвы в вечной любви, иногда по-английски, иногда по-гэльски, а иногда на том великолепном языке, который Кэсси теперь твердо решила выучить.

Девушка ахнула, когда пульсирующая потребность превратилась в умопомрачительный экстаз. Оргазм пронесся по ее телу, лишая дара речи. Перед ее глазами потемнело, тело напряглось. Ее кульминация все продолжалась и продолжалась. Долгое, медленное нарастание привело к такому глубокому удовольствию, что Кэсси потерялась в неге.

Но скоро, слишком скоро, все закончилось, заставив девушку с трудом втянуть воздух в измученные легкие. Оберон рухнул на нее сверху, истощенный собственным оргазмом. Его кожа была скользкой от пота. Волосы мужчины окружали их серебристым коконом, скрывая от мира прядями лунного света.

В конце концов он скатился с нее, оставив замерзать. Затем Оберон взял ее руку, поднес к губам и поцеловал тыльную сторону ладони.

— Я люблю вас, миссис Эргитайн.

Кэсси улыбнулась.

— А я вас, мистер Эргитайн.

Они смотрели друг на друга.

— Хочешь поплавать?

Кэсси вскочила с песка так быстро, что Оберон расхохотался. Она бросилась к воде на дрожащих ногах, все еще не оправившись от невероятных занятий любовью, но полная решимости поплавать со своей парой. У них было мало времени, чтобы насладиться медовым месяцем. Долг требовал возвращения в Серый дворец гораздо быстрее, чем ей хотелось бы, но Кэсси была рождена в королевской семье и понимала, что нужды народа часто будут стоять между ними и их удовольствием.

Тем не менее сегодня вечером король был в полном ее распоряжении. Кэсси бросилась в воду, приняв морскую форму, прежде чем пальцы ног Оберона коснулись прибоя.

— Искушаешь меня, моя сирена? — Оберон тоже нырнул, приняв свой серебристый морской облик. Он плавал вокруг, постоянно касаясь ее плавников, как любили делать морские коньки. Неожиданно Оберон обнял девушку и украл у нее поцелуй, на этот раз страстный и полный радости.

— Всегда, мой король, — Кэсси взяла его за руку и поплыла. Счастье от нахождения рядом с любимым вырвалась из ее горла. Девушка пела, увлекая Оберона за собой. Ее песня сирены указывала им путь. Вдалеке она заметила других представителей своего вида, исполняющих тот же танец и поющих песни радости, чтобы поприветствовать короля и королеву. Они охраняли Кэсси и Оберона, пока те играли с рыбками, словно дети.

Когда крошечная серебристая рыбка куснула его за бок, Оберон рассмеялся во все горло, издав звук, полный удивления и радости. Пораженная и ослепленная открывшейся стороной своей пары, Кэсси добавила в их песню новую гармонию, которую не слышали за столетия горя, боли и мучительных потерь. Оберон, с выражением гордости и одобрения на лице, сорвал гармонию с ее губ быстрым прикосновением, наполнив девушку тем же удивлением и радостью, которые испытывал сам всего несколько мгновений назад. Этот чудесный, сдержанный мужчина полностью раскрылся перед ней, ослепив красотой и подарив свою мелодию.

Кэсси мечтала, чтобы эта чудесная радость сопровождала их до конца дней.

Эпилог

— Я бы хотел тебя кое с кем познакомить.

Рэйвен смотрел, как отец натягивает ярко-красный смокинг поверх черной шелковой рубашки. Михаэла настаивала на его присутствии за ужином, а Рэйвен, как всегда, не сумел ей отказать.

Судя по восторгу, который Хоб даже не пытался скрыть, Робин был счастлив визиту сына. Теперь Рэйвен поставил перед собой цель как можно чаще заглядывать в отцовский дом. Казалось, Хоб, несмотря на новообретённую истинную пару, хотел, чтобы Рэйвен был рядом, даже несмотря на его попытки пофлиртовать с Михаэлой.

Ему нравилось проводить время со своим отцом и Михаэлой, но сегодня Робин запланировал для него новое знакомство.

— С кем? — у его отца было самое… необычное чувство стиля из всех, кого он когда-либо встречал.

— С большим Рэдом, — Робин ухмыльнулся. Хоб скорчил такую гримасу, что Рэйвен даже немного испугался.

Но только чуть-чуть.

— Твой знаменитый домашний гремлин? — Рэйвен надел свою черную куртку, игнорируя разочарованный вздох отца. Ворон придерживался свокй привычки к черному облачению, что бесконечно раздражало Робина. Сначала отец не уважил его желания, пробираясь в дом Рэйвена и подменяя всю его черную одежду на яркие цвета. Поэтому Рэйвен решил отомстить. Вот только Михаэла пришла в восторг от нового костюма Робина, утверждая, что в черном он выглядел просто сногсшибательно.

Робин не оценил шутку, ведь Рэйвен убедился, что ни один из черных костюмов не подойдет отцу по размеру. Хоб чуть ли не сошел с ума из-за отсутствия любимой одежды. Зато Робин больше не приставал к Ворону с предложениями об изменении стиля.

Вот так отец вернулся к павлиньим цветам, а Рэйвен ко всему черному. Однако, в качестве уступки Хобу, Рэйвен подумывал о том, чтобы добавить одну кроваво-красную прядь в свои черные волосы.

Отцу точно понравится, а внешность Рэйвена особо не поменяется. К тому же стоило признать, что идея о добавлении немного яркости к собственным полуночным локонам немного нравилась Ворону.

— Обрати внимание, сын, — Робин махнул рукой, показывая Рэйвену дорогу к дому Большого Рэда. — Я редко привожу гостей к Рэду.

— Еще один приемный?

Робин так желал обзавестись семьей, что усыновлял бездомных. Джейден Блэкторн, близнецы Джованни, Снод, Рэд…. Робин приютил всех, подарив дом, о котором они и не мечтали. Несмотря на ворчание и вздохи, отец глубоко любил своих людей. Каждый божий день Рэйвен убеждался, что Хоб совсем не был похож на монстра, каковым его описывала Титания.

— Привет, босс. Что случилось?

Рэйвен удивленно моргнул, увидев пугающее количество компьютеров, втиснутых в тесное пространство.

— Ого. Здесь живет ботаник?

— Кто этот гот, Гудфеллоу?

Рэйвен впился взглядом в мужчину с низким голосом, ухмыляющегося ему со стандартного черного офисного кресла, которое было супер-дешевым. Обычно сидения в подобных креслах провисало до тех пор, пока твоя задница не насаживалась на металлический столб, обтянутый кожей, а потом тебе оставалось лишь гадать, в какой момент ты лишился девственности.