Песни дождей

Заметив ее оживление, он усмехнулся.

– А ты не боишься специй?

– Я люблю специи. И не могу представить себе индийской еды без них.

3

Они проехали по дороге с полкилометра, потом свернули влево и углубились в утопающую в зелени деревеньку. Наконец остановились перед типичным для этой местности маленьким каменным домом с крытой верандой у входа. На веранде стояло несколько деревянных столиков со скамьями. Дверь в дом была широко распахнута, внутри горел тусклый оранжевый свет.

– Это здесь, – сказал Риши, остановив джип у обочины.

– Выглядит очень романтично. – Кристина с улыбкой покосилась на него. – Признаться, я впервые буду обедать в таком заведении.

– Что ж, мне остается надеяться, что тебе понравится здесь.

Набросив на голову куртку, Кристина выскочила из джипа и, шлепая по лужам, бросилась к веранде. Дождь продолжал поливать. Усадив ее на веранде, Риши вошел в дом, и она услышала, как из дома донеслись шумные приветствия.

– Махарадж! Кья хале?

– Тик хэ, махарадж, тик хэ!

Через несколько минут, когда, судя по голосам, доносившимся из дома, ритуал приветствий и дружеских вопросов был исчерпан, Риши вернулся и сел напротив нее.

– Эта семья – мои друзья, – сказал он. – Бедные и честные люди. Когда оказываюсь поблизости, обычно обедаю у них, даже если не очень голоден. Только чтобы поддержать их. Хотя еда у них всегда свежая и чисто приготовленная.

– Но ведь ты сам не очень-то богат, – удивилась Кристина.

Он рассмеялся.

– Если бедный бедного не поддержит, то кто тогда?

Она молча согласилась: и с его словами, и с возрастающим в ее сердце чувством восхищения им. Нет, она не ошиблась – такой, как он, не бросит в беде. И его доброты хватает не только на блуждающих по дорогам Индии отчаянных туристок.

Спустя несколько минут из дома появилась средних лет женщина и, улыбкой поприветствовав Кристину, поставила на стол две металлические тарелки с дымящейся ароматной едой. Они поблагодарили ее, и, снова приподняв тарелку ко лбу, Риши тихонько пробормотал слова короткой молитвы и лишь затем принялся за еду.

– А ты сам умеешь готовить? – спросила Кристина, бегло глянув на него.

– Конечно. Но делаю это крайне редко, в особых случаях, когда приходится принимать гостей, – ответил он. – Если хочешь, однажды угощу обедом собственного производства.

– С удовольствием. – Кристина отправила в рот ложку политого далом риса и, едва проглотив его, снова спросила: – А твои родители живут вместе с сестрой?

– Мои родители умерли, – спокойно ответил он. – Мать умерла, когда мне было десять, отец – пять лет назад. Он один вырастил нас троих – у меня есть еще старший брат – и помог получить образование. Он был заботливым и добрым человеком. Ради нас, детей, отказался от второго брака. Моя сестра работает медсестрой в Кангре, брат, по образованию программист, женился на женщине из Голландии и живет в Амстердаме. Я закончил университет в Шимле – отделение коммерции. Но по окончанию учебы выяснил, что коммерсант из меня получится никудышный. Цифры, проценты и расчеты успели утомить меня еще во время учебы. Вот я и катаюсь теперь на подаренном братом джипе, и, признаться, эта работа мне по душе.

Кристина внимательно выслушала его. Он ответил на все толпившиеся в ее голове вопросы. Этот мужчина с первого дня их знакомства был так поразительно откровенен и открыт…

– У тебя необычная судьба, – наконец сказала она.

Он рассмеялся.

– Ничего необычного. Разве то, что я, в отличие от большинства индийцев, не очень люблю деньги и живу своими ценностями.

– И какими же ценностями ты живешь? – спросила она и тут же невольно вспомнила его пылкие речи о любви и браке.

Но ей хотелось услышать больше.

– Я люблю книги, музыку, живопись, – ответил он, блеснув на нее глазами. – В Амстердаме пропадал в художественных галереях, часами наблюдал за работой уличных художников. Привез с собой пачку репродукций своих самых любимых картин – Рембрандта, Ван Гога… Когда пристрою второй этаж к своему дому, обязательно украшу ими гостиную, – мечтательно закончил он.

Кристина от неожиданности открыла рот. Так он еще и ценитель искусства! Хотя, может, это и не самая приятная для нее новость. Ей хорошо известны и люди искусства, и его ценители. Увы, к человеческим качествам любовь к искусству прибавляет мало.

Она несколько секунд молча смотрела на него. Нет, влюбиться в него она себе не позволит, а вот написать с него портрет – идея довольно заманчивая.

– А хочешь, Риши, я напишу твой портрет? – спросила она, чувствуя, что не на шутку загорелась этой идеей.

Он широко улыбнулся.

– Сочту за честь. Скажи когда, и я с удовольствием поучаствую в таинственном процессе рождения собственного образа.

– А хоть завтра после занятий, – быстро проговорила она. – Скажем, в два часа дня.

– Договорились, – кивнул он. – Буду ждать тебя у института.

Их глаза встретились, и Кристина почувствовала, как под его теплым взглядом в ее сердце закрадывается волнение. Опасное, безотчетное, растекающееся по телу ласковым приливом. И она знала, что это волнение связано не только с предвкушением творческого наслаждения. Что же она делает? Неужели снова готова броситься в головокружительную пропасть страсти?

Наконец она смущенно опустила глаза и заметила, что ее тарелка почти пуста.

– Хочешь добавки? – услышала она его голос и снова была вынуждена поднять глаза.

– Нет, спасибо. Я и так, похоже, слегка переела.

– А чаю?

– Тоже не хочу, спасибо.

Он встал из-за стола, и она догадалась, что он собирается расплатиться. И ей снова придется смириться с мыслью, что этот мужчина не позволит ей оплатить их обед. Что ж, она отблагодарит его, когда напишет и подарит ему его портрет.

Через пару минут он появился из дома в сопровождении хозяина и хозяйки этого незатейливого заведения. Кристина поблагодарила улыбчивую хозяйку за обед:

– Было очень вкусно. Надеюсь, что смогу пообедать у вас снова.

Хозяйка закачала головой, но по ее глазам было видно, что она ни слова не поняла. Риши перевел слова Кристины на хинди, и Кристина заметила, как глаза хозяйки игриво блеснули. Не говоря ни слова, она взяла Кристину за руку и вложила ее кисть в руку Риши. Потом пальцем по очереди указала на них обоих и кивнула. Кристина подняла на Риши удивленные глаза.

Он рассмеялся и тут же что-то ответил хозяйке. А потом, не выпуская Кристининой руки из своей, повернулся к ней.