Песни/Танцы

«Профит» – говорящее название нашей фирмы вполне соответствует духу времени: во главе всего стоит выгода. Ничего не делается просто так. Только выгода, Ее Величество Выгода – именно она правит балом. И именно благодаря ей воздух продается, покупается, на него делается наценка, добавляется НДС, и он снова продается и снова покупается.

Большинство тренингов в продажах тиражируют мысль о том, что вы продаете не товар, а себя. И это действительно так: вы продаете свою причастность некой великой тайне и свою готовность ею поделиться. В мире постмодерна, где товарно-денежные отношения являются определяющими, эта функция – функция передачи тайны – сакральна. Все мы поклоняемся Золотому Тельцу, культ которого единственным дошел до наших времен, не претерпев уродских изменений, сохранив в чистоте свою суть; именно тайны этого культа активно воспроизводятся в мире продаж.

– Давайте я вышлю вам коммерческое предложение, в котором распишу все преимущества работы с нами, плюс отмечу особенности нашей дисконтной программы для постоянных клиентов, – это вопрос, плавно переходящий в утверждение и закрепляющийся в таком статусе на последнем слове моей фразы, – подскажите, пожалуйста, адрес вашей электронной почты…

Клиент подсаживается на удочку не сразу, потому что сразу – не интересно. Ему необходимо время, чтобы немного поломаться, однако это не значит, что он у вас ничего не купит. Купит, просто надо немного подождать. И не дать ему сделать это с другим продавцом. Вот и вся кухня.

Записываю адрес электронной почты на белый квадратик бумаги для заметок, потом прощаюсь со своим незримым собеседником. На том конце трубки звучат короткие гудки, и я кладу трубку свою.

Все собеседники незримы и в этом что-то есть. Мы ведем нескончаемый диалог с невидимками, невидимками же и являясь. В этом суть культа. Мы говорим во снах и наяву с теми, кто живет внутри нас, в темных областях нашей фантазии. Нам предрекают чуму и смерть, блуждания в лабиринтах городов, населенных убийцами, мы верим этому и идем в нареченную тьму. Мы и сами несем эти холодные пророчества тем, кто слышит нас посредством телефонной связи. Мы высылаем ритуальные тексты им на электронную почту, намекая на тайное знание, причастность которому дает новые возможности для контроля и управления.

Направляю курсор на свернутое окно почтового клиента, щелкаю левой кнопкой мыши, окно разворачивается, и я начинаю строчить письмо. Минут пять описываю все прелести сотрудничества с нашей фирмой, потом еще минут пять все это перечитываю – мне нравится. Немного пафосно, но, как говорится, для сельской местности сойдет. Ну, или для мегаполиса. Разницы на самом деле особой нет. Главное знать, что рано или поздно клиент купит у тебя все, что ты ему предложишь.

Я отправляю письмо и удовлетворенно откидываюсь на стуле. Мы – жрецы культа Тельца, менеджеры по продажам, творцы иллюзий и их же потребители. Мы – винтики огромного механизма торговли. Мы – безликие тени темного будущего, проданного по сходной цене на распродаже.

То, что мы делаем, не позволяет нам стать хозяевами мира: приобретать элитную недвижимость, дорогие автомобили, спать с самыми красивыми женщинами, но это позволяет нам ощутить причастность. Причастность культу. А этого уже достаточно. В конце концов, для недвижимости есть ипотека, для автомобилей – потребительский кредит, для женщин – бухгалтерии и отделы кадров, а также отделы продаж (куда уж без них?) таких же торговых фирм, что и наша. А если их не было бы, то цивилизация непременно их создала бы.

– Как успехи? – спрашивает меня мой коллега Коля, который разместился за соседним столом.

– Отлично. Три выставленных счета и пять коммерческих предложений.

– Везет. У меня только одно коммерческое.

– До конца рабочего дня еще есть время.

– Ага. Час остался.

Мысль о том, что до того момента, когда я покину свое рабочее место, всего один час, вселяет надежду. Я беру со стола свою кружку, встаю со стула и иду к кулеру – набрать кипятку. Потом засыпаю в чашку полторы ложки офисного растворимого кофе и кусочек сахара-рафинада. Возвращаюсь на свое место, ставлю чашку на стол – остывать, сам же выуживаю сигарету из пачки и иду в курилку.

Курилка находится на черной лестнице. Я иду через коридор в свете ламп, встроенных в подвесной потолок. По обе стороны коридора двери – входы в кишащие клерками ульи. Там тоже продают воздух, как и у нас, только другую его модификацию. В сущности же разницы нет. Люди занимаются той же работой, что и я или мои коллеги.

В курилке не протолкнуться. И дело вовсе не в том, что до конца рабочего дня осталось час-два, в зависимости от того, у кого какой рабочий график. Тут всегда так – многолюдно. Просто многим совсем нечего делать в своих офисах, приевшаяся обстановка которых уже давно сидит в печенках.

Действительно – будешь ли ты задницей полировать стул и стирать кнопки телефонного аппарата в своем загончике или же отправишься травиться сигаретным дымом на черной лестнице, перебрасываясь короткими фразами с людьми из соседних офисов, – твой коэффициент полезного действия никак не изменится. Бизнес будет идти своим чередом, твоя жизнь угасать – своим.

Я занимаю место в курилке возле лестницы, ведущей на чердак, и закуриваю. Торопиться некуда – я молча вдыхаю дым, пропускаю его через свои легкие и выдыхаю. Люди, окружающие меня, о чем-то говорят, я не слушаю. Большинство разговоров затрагивают вполне предсказуемые темы: офис и то, что происходит в нем, поэтому неинтересно.

Я курю и думаю о том, чем я займу свой вечер. Планов никаких, мыслей тоже. Прихожу к выводу, что все как всегда сведется к банальному сидению возле монитора компьютера за просмотром френдленты в социальной сети.

Неудивительно, что большинство людей в наше время так одиноки: цивилизация настолько развила средства коммуникации на расстоянии, что попросту убила саму коммуникацию. Точнее свела ее к примитивному проставлению сердечек возле понравившихся фотографий на дружеских аккаунтах. Мы близки друг к другу как никогда и как никогда одиноки.

Черная лестница, на которой устроена курилка, напоминает винтовой ход старинной крепости. В смысле здесь также прохладно и мрачно. Здание, в котором устроен наш бизнес-центр, раньше было одним из административных корпусов завода, находящегося поблизости, и на черной лестнице, где, в отличие от остального бизнес-центра, евроремонт не делался, старый заводской антураж сохранился. Металлические балки, торчащие из стен, осыпавшаяся штукатурка и краска на стенах как минимум сорокалетней давности. По этой же лестнице в принципе можно спуститься на территорию завода, большинством своим занятую коммерческими фирмами, арендующими бывшие заводские помещения.

Там, где раньше производили высокоточные приборы для армии, теперь бойко торгуют воздухом. Ситуация повсеместная, а потому нисколько меня не удивляет.

Я роняю пепел прямо на ступени черной лестницы, здесь все делают так. Правда, окурок тушу в пепельнице, которую поставили в курилке всего несколько дней назад. Судя по количеству бычков в ней, кроме меня это делает совсем немного народу, большинство же кидает истлевшие трупики сигарет прямо на лестницу.

Завода давно нет, а заводские нравы остались – думаю я. Просто заводские рабочие сняли свои промасленные робы и вместо них одели отутюженные костюмы офисных клерков. Инженеры, бухгалтера и прочие кадры с высшим образованием встали у руля новоиспеченного бизнеса. Труд утратил свою актуальность, купля-продажа – только набрала.