Песня для разбитого сердца

Он даже улыбнулся ей тогда. Не разозлился, не оттолкнул.

За ужином, пока он не видел, Кейли смотрела на него, почти затаив дыхание. Ему к лицу были лёгкая небритость и загар. Когда он разговаривал или улыбался, приглаживая ладонью волосы, его зубы ослепительно белели на фоне тёмной кожи. Кейли внезапно поняла, что он немного похудел — ей показалось, что его шея и плечи стали более рельефными. От этих мыслей она предательски краснела, но никто ничего не замечал.

Четыре следующих дня пролетели стрелой. Александр возвращался к делам поместья, хотя в большей степени просто знакомил с ними камердинера. Мистер Стокер поселился в одноэтажном доме на западе владений, и ему там очень понравилось. Кейли занималась подготовкой к зиме и вместе со Стивенсом заканчивала планы насчёт сада. За лето они успели многое сделать, но впереди предстояло ещё достаточно работы.

Прошло пять ночей, но Александр так и не попытался прийти и вновь потребовать консумации. Ругая себя за подобные мысли, Кейли раз за разом убеждалась в собственной слабости: если бы он пришёл, она не стала бы сопротивляться. Она просто знала, что не смогла бы отказать ему.

Что-то изменилось, возможно, он стал более внимательным после её откровенного письма. И пусть они не обсуждали это, и Александр был крайне занят, но всё же со дня возвращения не пропустил ни одну трапезу, и порой за ужином рассказывал о путешествии через океан и далёкие южные земли.

Он словно понемногу возвращался к жизни.

Была пятница, и Кейли получила от виконта письмо, в котором он приглашал её с мужем на праздник в Лидс. Девушка так воодушевилась, что на минуту забыла о нелюбви Александра к подобным мероприятиям. Ей хотелось, наконец, увидеть отца, мачеху и многих хороших знакомых их семьи, которые соберутся там… чтобы хоть на один вечер снова ощутить себя пятнадцатилетней Кейли Хардинг, у которой нет никаких забот, а есть лишь веселье да танцы. И, разумеется, поехать без мужа будет верхом неприличия.

Вздыхая и молясь про себя, Кейли решила попытать удачу. Она отыскала Александра на берегу одного из ближайших к конюшням водоёмов. Он просто стоял у каменного бортика и наблюдал за спокойной гладью воды. Выслушав содержание письма, он изобразил кривую улыбку и сказал:

— Видимо, на этот раз у меня не осталось выбора. Если я пропущу очередной светский раут, меня посчитают отшельником…

Кейли молчала. Она не хотела его заставлять. Она никого не хотела заставлять делать нечто им противное.

— И всё же я по гроб жизни обязан виконту. Значит, едем. Благо, я успел наказать Стокеру подобрать мне парочку приличных костюмов.

— Отец пишет, что мистер Эшбёрн тоже приедет. Лето он провёл в Америке, а я даже не знала. Как занятно…

На лице капитана ни один мускул не дрогнул, однако он вдруг издал такой глубокий и вымученный вздох, словно готовился принять десяток ударов плетью. Затем он нагнулся, подобрал с земли камешек и швырнул его поверх воды. Камешек проскакал три раза по водной глади и утонул.

Кейли улыбнулась. Она подошла ближе и сделала то же самое. Её камень оставил на воде четыре круга. Александр усмехнулся и произнёс:

— А Джордж зря времени не терял. Он обучал тебя ещё чему-то?

— О, я бы не сказала! Он весьма плох в игре на спинете, пении и знании латыни. Тут, скорее, я была лидером. Однако развлекаться он умеет.

— Это верно.

— Он рассказал вам о встрече с Её Высочеством?

— Да, во всех подробностях. Так тебе понравился Виндзор?

Кейли радостно улыбнулась, и Александр наконец посмотрел на неё.

— Да! Очень! Я благодарна вашему брату за компанию. Пусть он и повеса, и балагур, но с ним весело. Из него вышел хороший рыцарь, поверьте.

Усмешка стала ей ответом. Затем Алекс кивнул, словно сам себе, и сказал:

— Ты и его покорить умудрилась… Хотя, возможно, он всего лишь возвращал мне старый должок.

— Правда? За что?

— В детстве… я защищал его… впрочем, это уже не важно.

Он повёл плечами, будто сбросил с них невидимую тяжесть, и умолк. А Кейли хотелось узнать больше. От чего или кого он защищал младшего брата? Почему Джордж считает, что родной отец любил его меньше, чем Александра? Но никто не собирался говорить с нею об этом. Девушка снова осталась наедине с этими вопросами. А на следующий день вместе с мужем и Оливией она покинула Фаунтинс-холл и отправилась в Лидс.

* * *

— Прелесть моя! Радость моя! Дай-ка взглянуть на тебя, Маленькая Кей! До чего ты красива… И ты словно ещё взрослее стала.

Кейли встретила отца в гостинице, недалеко от дома лорда Селонже, старого друга семьи, который являлся организатором праздника. Едва девушка появилась в холле, виконт тут же бросился осыпать её поцелуями и комплиментами. Что, разумеется, никак не вязалось с образом сурового мужчины его лет.

А ей хотелось плакать от счастья. Отец выглядел хорошо, был весел, большего и пожелать было нельзя. Виконтесса Саутфолк встретила её чуть позже, в апартаментах наверху. Она лежала в постели, откинувшись на воздушные подушки, и часто кашляла. Несмотря на сильную простуду, леди Кларисса встретила Кейли с широкой улыбкой, протянув к девушке руки.

— Жаль, мне не блистать с тобой на празднике. Придётся ещё немного полениться в постели…

— Я буду вас выхаживать! — сказала Кейли, падая на колени возле кровати.

— Вот уж чушь какая! Пустяк! Развлекайся и покажи, наконец, всем этим лондонским скрягам своего мужа, — заявила женщина с улыбкой. — Умоляю тебя, это всего лишь простуда. Не смотри так, будто я уже умираю. Иди туда и заставь капитана Стоуна заплатить тебе за несколько месяцев разлуки.

Кейли засмеялась и согласилась, пусть и неохотно. Мачеха выглядела бледной и уставшей, но в её глазах горел всё тот же молодой озорной огонёк, что и прежде. Следующим же вечером виконт с дочерью и её мужем появились в доме Селонже.

Бальный зал был богато украшен, всё вокруг утопало в бежевых тонах: скатерти, букеты, даже многие наряды леди соответствовали цветовой гамме. Лорд Селонже, чьи бургундские предки когда-то обосновались здесь, был приверженцем свободных развлечений, и, хотя немногие приветствовали его идеи, собирал на своих празднествах десятки гостей со всего королевства.

До некоторого времени Кейли чувствовала себя прекрасно, ведь она оказалась в привычной среде и старалась веселиться. На вечер она выбрала платье с короткими рукавами-фонариками из шёлкового атласа с сеткой из золотых нитей и узоров, насчёт которого получила уже кучу комплиментов. Но постепенно, оглядываясь и возвращаясь к встрече с супругой будущего короля (что было уже неизбежно, судя по слухам), девушка всё больше осознавала, насколько её окружение было незначительно и поверхностно. Веселье ради веселья. Пустые разговоры, где искренности, словно две капли мёда в бочке дёгтя. Даже улыбки многих возрастных знакомых казались фальшивкой. И как жаль, что здесь не было Аниты…

Супруг держался рядом, улыбался даже и смиренно знакомился с теми, кого виконт упорно ему навязывал. Кейли заметила это и слегка расстроилась. Она снова заставляла Александра заниматься тем, чего он не желал.

«А чего же он хочет? — размышляла она, разглядывая его статную фигуру в тусклом свете канделябров. — Войны и командования войском? Тишины деревни и одиночества? Чего угодно, но точно не меня… Неужели я смогла бы к такому привыкнуть?»

Лорд Эшбёрн опоздал, причём значительно, на целых два часа. Кейли как раз отошла от группы замужних молодых леди, обсуждавших вечернее меню, когда увидела свёкра в дверях рядом с женщиной, ей не знакомой.