Песня смерти

Так прошла неделя. К концу шестого дня, Косолапов разрешил мне тренировку со скьявоной. К тому времени зуд в правой руке, который ничем нельзя было унять, достиг слишком высокого уровня. Меч сам просился в руку.

— Значит так, — раздавал указания сенсей. — Я сейчас отойду подальше и никого близко к тебе не буду подпускать. А ты вытащишь клинок из футляра, крепко возьмешься за рукоять и попытаешься взять контроль на себя. Будет не легко. Точнее, не так. Будет очень тяжело. Но ты должен справиться. Готов? Тогда приступай!

Выслушав наставления учителя, я раскрыл футляр и извлек скьявону. Еще даже не притронувшись к мечу, я почувствовал как от него пыхнула волна ненависти на все живое и дикая жажда крови. Странно. Раньше я этого не чувствовал. Неужели привязка усилилась?

Уверенным движением я взялся за рукоять и воздел меч к небу. Солнце тут же заиграло на его острых гранях, а меня мигом потащило в сторону Косолапова с однозначным намериением.

— Держи его крепче! Ты здесь хозяин! — Громко крикнул Иван и отскочил, на всякий случай, еще не несколько шагов.

Я собрал свою волю в кулак и остановился как вкопанный. Меч отчаянно сопротивлялся, но я не желал уступать. Я тянул его вниз, он отчаянно рвался вперед. Наша борьба продолжалась несколько минут и я уже успел взмокнуть еще больше, чем от физических нагрузок под управлением моего сенсея.

Минута за минутой, шаг за шагом, я ощущал, как жаждущая крови воля клинка начинает понемногу уступать. Я усилил нажим. Через некоторое время я почувствовал, как сопротивление ослабевает и я становлюсь полновластным хозяином своей руки, держащей меч.

— Кажется, я победил! — Известил я учителя, устало, но весьма довольно улыбаясь.

— Не торопись, парень. Этот меч очень коварен. — Предупредил меня Иван.

— Барин, там к нам люди, кажись, едут…

Невесть как оказавшийся неподалеку от меня Филька даже среагировать не успел. Моя рука метнулась в его сторону, клинок сверкнул на солнце и тушка оборотня получила проникающее ранение в грудь. Рывок на себя. Непонимающие, расширенные от ужаса глаза Фильки. Меч снова атаковал. Взвившись вверх, он обрушился на голову незадачливого слуги, но на полпути его встретил палаш однорукого воина и отвел в сторону.

Меня, против моей воли, захлестнула волна ненависти. Да как он посмел! Повинуясь воле клинка я бросился в атаку. Скьявона замелькала с бешеной скоростью. Палаш за ней еле успевал. Еще чуть-чуть и здесь снова прольется кровь.

Через несколько секунд боя, до раненного Фильки стало доходить, что здесь происходит. Зажимая рану в груди одной рукой, он метнулся в гущу боя и благодаря своим нечеловеческим рефлексам и скорости сумел перехватить мою руку, занесенную для смертельного удара по Косолапову. Фиксация. Удар плашмя по руке и скьявона падает на землю.

Боевое безумие меня мигом покидает, а на голову как будто выливают ушат холодной воды. Ух, чуть было дел не натворил!

— Филька, ты как? Прости меня!

— Ничего, барин. — Успокоил меня истекающий кровью слуга. — Сейчас обернусь, схарчу чего-нить и сразу на поправку пойду.

— Видал, что выходит, если теряешь, даже на мгновение, контроль над собой? — Вклинился в нашу беседу Иван. — Еще чуть-чуть и обоих бы здесь порешил.

— Извини. — Повинился я. — Больше такого не повторится.

— Хорошо бы. На этом экзерциция окончена. Положи меч в футляр.

— Опять взять его в руки? — Удивленно переспросил я.

— Да. Он чутка успокоился когда крови напился, так что в этот раз ты должен с ним совладать. Бери давай. Да поскорее. Кажется, у нас гости.

Собрав, на всякий случай, волю в кулак, я быстро схватился за рукоять и сунул меч в футляр, после чего мгновенно его прикрыл. Фух. Получилось. Так что там за гости?

— Ты футлярчик далеко не убирай. — Посоветовал Косолапов. — Если это твои недруги, то придется опять меч расчехлять.

— Хорошо. — Кивнул я, соглашаясь. — Филька, быстрее приводи себя в порядок, а то мало ли что.

— Хорошо, барин. Я мигом. На ледник только наведаюсь.

Понимая, что мой холодильник с запасами мяса значительно ополовинится в ближайшие несколько минут, я страдальчески покряхтел и отправился встречать гостей.

Гости званые и не очень

Когда мы с Иваном к передней части моей усадьбы, то вплотную столкнулись с уже приблизившейся кавалькадой всадников. Человек двенадцать. Все добротно одетые и при богатом оружии. Все как на подбор. Один только выделяется. На нем более легкая одежда и меньше оружия. Он как раз со мной и заговорил:

— Олег Георгиевич, я полагаю? — Лицо молодое, открытое, с едва пробивающимися усиками. Волосы средней длины, светло русые, развиваются непослушной гривой. Глаза карие. Пронзительные.

— Он самый. — Ответил я. — С кем имею честь?

— Баронет Власов! Рад знакомству! Я по поручению Ивана Артемьевича. Вы так спешили покинуть его усадьбу, что забыли копию заключенного договора и бумаги по вашему делу.

Я чуть не стукнул себя ладошкой по лбу. Вот блин! Так спешил домой, занятый мыслями о новоприобретенном клинке, что обо всем остальном напрочь забыл. Вот же дурак!

— Баронет, спасибо за оказанную услугу! — Поблагодарил я. Вроде правильно выразился, но лицо Власова как-то немного скривилось. Как бы опять какой-нибудь косяк не упороть. Поэтому я поспешил быстрее сменить тему. — А вам всегда для доставки документов требуется такой сильный отряд сопровождения?

— Забавный вы, Олег Георгиевич. С нами дружить надо, а вы на драку нарываетесь. Впрочем, мы можем и уехать. А драку вам оставим.

— Драку? Какую драку? — Не понял я.

— А вон ту самую. — Власов указал рукой куда-то по направлению дороги, ведущей от моей усадьбы. Я вгляделся и чуть не поперхнулся. Прямо в нашу сторону двигалась кавалькада всадников. И было их для одного меня уж очень дохрена. Не меньше сотни. — Ну как, сами справитесь?

— А вы? — Нагло спросил я, скептически окинув взглядом столпившуюся передо мной дюжину всадников.

— А мы может и справимся. — Рассмеявшись ответил Власов. — Ну так что, помощь нужна?

— Не откажусь. — Буркнул я, понимая, что в моем случае от любой помощи отказываться слишком глупо. Дальше разговор как-то не клеился и мы принялись молча ждать приближение неизвестной конницы. Когда расстояние между нами сократилось до сотни метров, я, благодаря своим зорким глазам, разглядел среди приближающейся кавалькады своего старого знакомого — Михаила Ивановича Троекурова. Внутри все сразу же похолодело. Но не от страха. От злости! Этот урод виноват в том, что меня выперли из армии. Эта скотина виновата в гибели двух женщин, которых я не знал, но которые близки мне по крови. Пусть я сейчас сдохну, но этот ублюдок мне за все ответит!