Песня ветра. Ветер перемен

========== Глава 42. Черный жрец ==========

Никогда еще в жизни Лиара не поднималась на палубу корабля, а потому все здесь было ново для нее. Корабль слегка плясал на небольшой приливной волне, и палуба покачивалась под ногами, заставляя ее часто переступать на месте, чтобы сохранить равновесие. Вокруг лежали свернутые канаты, были навязаны какие-то веревки и приспособления для парусов, насколько она могла судить, но для чего именно они предназначались, Лиара не знала. Толстенные мачты уходили так высоко в небо, разбрасывая в стороны поперечины, на которых были укреплены скатанные паруса, что походили на старые высокие деревья с прямыми ветвями. Сходство усиливало и большое количество стоящих в ряд кораблей в гавани – точно лес по осени с облетевшей листвой.

Внутри корабля все было обустроено еще загадочнее. Она успела побывать только в капитанской каюте этой странной рыжеволосой женщины Равенны, где все предметы были намертво прикручены к полу и не сдвигались с места, и все было уложено ровно и аккуратно, чтобы при качке не свалилось на пол. Но и этого Лиаре хватило для первого впечатления: на корабле все было вроде бы так же, как и на берегу, только совсем иначе.

Это странное чувство не покидало ее, пока она стояла у дальнего борта корабля и разглядывала снующих мимо нее матросов, странные лесенки с одной палубы на другую, которые здесь называли трапами, множество веревок, образующих настоящую сеть над головой, по которой моряки карабкались так ловко, словно чудные диковинные зверьки. А еще здесь пахло совсем иначе: солью, морем, мокрыми парусами, деревом и пенькой и чем-то таким неуловимым, таким вкусным, манящим. Лиара не знала, что это за запах, а может, это и вовсе был не запах, а ощущение. Предвкушение приключения или чего-то в этом роде.

Впрочем, сейчас все эти вещи не так уж и сильно занимали ее. Глаза сами обращались на рябящую под светом луны морскую даль, плавно перетекающую в черное спокойное небо. Где-то там резал волны острым носом корабль, на котором увозили Раду, и все мысли Лиары были сейчас с ней. Не холодно ли тебе там? Все ли с тобой в порядке? Не бьют ли тебя? От последней мысли внутри что-то измученно сжалось, и Лиара приказала себе не думать об этом. Потерпи немного, еще совсем немного, и мы освободим тебя. И я снова буду смотреть, как ты смеешься, и глаза твои рассыпают золотые искры, словно трескучий сосновый костер.

Лиара рассеяно улыбнулась, глядя вдаль и чувствуя большие теплые ладони на своих плечах. Иногда ей казалось, что Рада и вовсе не покидает ее, а все стоит за спиной, уложив руки прямо ей на плечи, и тихонько дышит в затылок. Порой это ощущение было таким сильным, что Лиара оборачивалась через плечо, ожидая увидеть надежную и уверенную улыбку красивых губ и глаза, в которых было спокойно, словно в сотканной из облаков и солнечных лучей колыбельке. Она подняла взгляд к серебристым звездам над головой, расслабляясь и позволяя этому ощущению защищенности обнять ее целиком, завернуть в теплый кокон из чьих-то мозолистых добрых рук. Великая Мать, плохо ли это, что иногда я думаю, будто Рада и ты – одно и то же? Плохо ли, что осмеливаюсь сравнивать с тобой твое творение? Да вот только моя любовь к ней такая же огромная, такая же светлая, как весь сотворенный тобой мир, и я не чувствую разницы между твоей улыбкой и ее. Разве плохо так любить? Через одного – весь мир, и весь мир в одном?

– Эй, Светозарная, - послышался сзади хрипловатый голос Улыбашки, и Лиара обернулась, выныривая из нежной дремоты своих мыслей. Гномиха стояла недалеко от нее, неуверенно почесываясь и озираясь вокруг так, словно находиться ей здесь очень не нравилось. Проводив подозрительным взглядом проходящего мимо матроса, Улыбашка повернулась к ней и спросила каким-то напряженным тоном: - Что там Алеор? Что решили-то?

– Пока что он рассказал Равенне кто мы и куда плывем, - ответила Лиара. – А потом я ушла. Наверное, они еще о чем-то сейчас разговаривают, но я уже не знаю, о чем.

В капитанской каюте ей было неуютно. Странное чувство разливалось там в воздухе: сгущенная, напряженная, горячая атмосфера с запахом далеких южных пряностей и трав. И хозяйка этой каюты была ей под стать: зеленые кошачьи глаза, не мигая и не отрываясь, следили за Лиарой, подмечая каждое ее движение. Естественно, что Равенна обсуждала детали их путешествия с Алеором, участвовала в беседе, внимательно слушала его и задавала вопросы. Вот только у Лиары было такое чувство, что ее глаза не отрываются от нее, и взгляд почти физически касался ее кожи, обжигая и пуская по телу нервную дрожь. Этот взгляд ей был смутно знаком откуда-то, но пока что Лиара не понимала, откуда. Знала только, что в обществе молодой капитанши неуютно, и этого ей было достаточно, чтобы тихонько извиниться и покинуть помещение.

Алеор не препятствовал ее уходу, но проводил ее внимательным взглядом. Лиара поняла, что испытывает к нему искреннюю благодарность: эльф понял, что Рада для нее много значит, и позволил ей на равных участвовать в ее поиске и всех переговорах. И к начальнику порта ее взял, и в каюту к Равенне. В этом Лиаре чувствовалось ненавязчивое внимание и забота, которой она совершенно не ждала от вечно едкого, холодного, нелюдимого эльфа. Однако, сейчас он подумал о том, что для нее это важно, и позволил ей принять участие наравне с ним. Может быть, однажды мы с ним даже сможем нормально общаться? Нужно просто привыкнуть к нему, вот и все. Рада ведь души в нем не чает, да ты и сама видишь, что он неплохой человек. Просто сложный, осторожный, чуткий, сторонящийся всех, как дикий зверь, но неплохой.

Мимо них прошли двое матросов, таща скатки толстенных канатов, и Лиара поспешно опустила глаза. Она все еще не слишком-то привыкла к тому, что люди глазеют на нее, и сейчас, когда ни Рады, ни Алеора рядом не было, чувствовала себя несколько беззащитной. Улыбашка же никакого внимания на матросов не обратила, рассеяно кивнула на слова Лиары, почесалась, как-то нервно оглядываясь по сторонам.

– Что, думаешь, установит Кай им эту мачту или нет? – напряженным голосом спросила она, и Лиара вдруг моргнула, присматриваясь к гномихе. Вид у той был до крайности странный: глаза бегали, голос стал каким-то высоким, да к тому же, она еще и раскачивалась с пятки на носок на одном месте, бросая быстрые взгляды на борта корабля.

– Конечно, установит, - нахмурилась Лиара, разглядывая гномиху. – Ты лучше скажи, что с тобой? Ты сейчас какая-то странная.

– Вот как? Кхм! – гномиха кашлянула в кулак, деревянно дернув плечами, и неохотно промямлила. – Может, оно и так. Почему бы и нет, в самом-то деле?

– Что происходит, Улыбашка? – Лиара с тревогой взглянула на нее, и на лице гномихи прорезалось отчаяние, а глаза стали круглыми, как две плошки.

– Я ненавижу корабли, Лиара! – гномиха взглянула на нее с такой искренней тоской, что Лиара с трудом подавила улыбку. – Ненавижу качку, ветра, поганую стрепню, матросов, что как обезьяны скачут над головой! Ты только подумай: на какой-то поганой доске посреди моря, и в любой момент может начаться шторм, и вообще…

– Улыбашка! – прервала ее Лиара, пряча смех в уголках глаз и стараясь говорить как можно серьезнее. Гномиха с опаской и недоверием взглянула на нее, и Лиара постаралась добавить в голос побольше уверенности. – Не беспокойся, все будет хорошо. Думаю, мы очень быстро догоним Раду: это же большой корабль, смотри какие паруса, - гномиха побледнела, поднимая глаза вверх, и Лиара поспешила сменить тему. – Мы догоним Раду, заберем ее и поплывем на запад, а там уж и рукой подать до Семи Преград. Так что потерпеть тебе придется совсем немного, вряд ли наше путешествие затянется!

– Да сколько бы оно ни продлилось, - скорбно пробурчала гномиха, утирая рукавом нос, и, словно решившись, подняла на Лиару огромные, полные грусти глаза. – Я блюю, Светозарная. Вот прямо как только якорь поднимают и ровно до того момента, как его опускают в гавани. Блюю без перерыва, днем и ночью, и ничто не способно остановить это. Так что вряд ли я смогу вам помочь вытаскивать Раду, прости уж меня! Я бы и хотела, да только, скорее всего, даже встать не смогу.

Лиара собрала все свое терпение, приказав себе не смеяться. Если она сейчас захохочет прямо в лицо Улыбашке, обидчивая гномиха замкнется в себе и будет не только блевать, но и ворчать всю дорогу, а этого им уж точно не надо было. Не дрогнув ни единым мускулом лица, Лиара очень серьезно посмотрела на гномиху: