Песок, оазис, два верблюда

Перевести дух Ева смогла уже только в коридоре, после того, как плотно прикрыла дверь. Н-да, ситуация, времени, чтобы отоспаться - дофига, но в собственную спальню не вернешься, потому что там спит небезразличный тебе мужчина, а ложиться в гостиной тоже не хочется, диван там красивый, но неудобный. Дилемма, блин...

Что-то теплое потерлось о её ноги, и девушка вздрогнула, не сразу поняв, что это Степан.

– Чего тебе?
– шепотом спросила Ева, щелкнув выключателем и на пару секунд ослепнув от яркого света. Проморгавшись, она увидела, что кот переводит умоляющий взгляд с неё на черное мужское пальто на вешалке и обратно.

– Твою мать...

– она в панике осмотрелась, но обуви Дениса не увидела. Тут одно из двух - либо Степа в приступе ревности сожрал его туфли, либо Романовскому хватило ума убрать их в шкаф. Но, поскольку такое чудо, как аккуратный и дисциплинированный мужчина ей ещё не встречалось, девушка подозрительно посмотрела на кота и попыталась припомнить размер лапы Дэна. Нет, не похоже, чтобы котик умял штиблеты примерно сорок шестого размера, для этого он слишком злой и голодный. Заглянув на обувную полку, Ева чуть не присвистнула - потерянное стояло там, нервируя Степана своей близостью и, одновременно, недостижимостью. Теперь становилось понятно, почему животное так психовало: вещи недоступны, а они с Денисом спали слишком крепко, чтобы обратить внимание на шипение, царапание и прочие проявления дурного кошачьего нрава.

– Значит, не судьба, - кивнула она Степе. Кот раздраженно хлестал хвостом по полу, не желая мириться с такой наглостью - пришел посторонний мужик, выжил с законного спального места рядом с хозяйкой, да ещё и предусмотрительно убрал все вещи!
– Пойдем, покормлю, животное.

Не сказать, чтобы зверя удовлетворила такая неравноценная замена - похрустеть "Вискасом" вместо того, чтобы написать в туфли врага, но альтернативы не предлагалось, потому Степа, недовольно передергивая шкурой, пошел на кухню.

Покормив зверя и немного поплескав водичкой себе в лицо, Ева задумалась - что теперь делать? Время, мягко говоря, раннее, и начинать доставать людей ещё рано. Ни кушать, ни спать не хотелось, зато степень желания покурить, цензурными словами было не описать. Девушка подошла к столу и дрожащими пальцами вцепилась в спинку стула. Та самая злополучная, не выброшенная две недели назад пачка продолжала лежать за салфетницей, соблазняя одним своим присутствием. В висках застучало, а становящийся все громче внутренний голос, настойчиво шептал:

– От одной сигареты ничего не изменится... Вот ещё чуть-чуть, и все - точно в завязку!

Ева осторожно взяла бело-голубой картонный прямоугольник и заглянула внутрь. Восемь штук. От одной ведь действительно ничего не будет... Но тут перед глазами вновь встала просмотренная накануне запись. Интересно, Ира тоже думала, что вот ещё одна таблетка метамфетамина, а потом, когда станет немного легче и ломка прекратиться, она все бросит?

Девушка с силой сжала пальцы, ломая сигареты и сминая пачку в неаппетитно пахнущий комок. Выбросив растерзанное свидетельство своего почти срыва, Ева тщательно вымыла руки, чтобы не осталось и следа табака. Если уж решила менять жизнь, то полумерами ограничиваться нельзя. Пообещала себе бросить курить - нужно выполнять.

После акта вандализма в отношении "Винстона", у неё даже настроение немного поднялось. Степан, крадучись, пошел обратно в коридор, видимо, надеясь, что обувь мифическим образом сама к нему спустится. Ева же замерла возле окна, прижимаясь щекой к холодному, чуть влажному стеклу. Город потихоньку просыпался, в доме напротив загорелся свет в паре окон, остальные же продолжали быть темными и безжизненными.

– Почему ты не спишь?
– вопрос застал её врасплох, и девушка резко дернулась, оглядываясь. Денис стоял на пороге, ероша ладонью и без того встрепанные волосы.

– Рано ещё, ложись.

– Я не хочу. Иди уж, раз пообещала тебя до утра не трогать...
– она снова отвернулась к окну, стараясь не обращать внимания на полуобнаженного мужчину за спиной. Свет никто из них так и не включил, и кухня была наполнена полумраком.

– Извини, что без приглашения. Хотел убедиться, что у тебя все нормально.

– Довольно странный способ, - хмыкнула Ева, чувствуя, как он подходит к ней. Странное ощущение - не видеть и не слышать звуков движения, но точно знать, где он. Кожу на спине начало покалывать от тепла его тела, когда Денис встал за ней. Совсем близко, но не касаясь.
– Серьезно, иди спать. Мне сейчас даже ругаться пока не хочется...

– Пойдем со мной, - кончики пальцев проследили контуры её лопаток, скрытых под тонкой тканью пижамного топа. Медленно поднялись вверх, поглаживая плечи.
– Просто полежишь рядом.

– Какой ты сегодня непритязательный, - нотка язвительности все-таки прорезалась, как Ева ни старалась говорить бесстрастно. В следующее мгновение она оказалась прижата к его груди, чувствуя кожей каждую линию жесткого тела.

– Тебя это радует или оскорбляет?
– Денис ещё сильнее притиснул к себе её бедра, давая понять, что, дразня, она играет с огнем. От резкого движения девушка пошатнулась и, пытаясь удержать равновесие, схватилась за подоконник.

– Отпусти.

– Ты действительно этого хочешь?
– теплые губы прошлись по мочке уха и ниже, вдоль шеи. Он не целовал её, просто мягко касался, но от этого казалось бы невинного движения, девушку пробрала мелкая нервная дрожь, а дыхание сбилось.

– Если я скажу "да", отпустишь?

– Постараюсь, - в противовес словам, ладони сместились на грудь, поглаживая и сжимая. Ева чувствовала, как внутри все скручивается в узел от желания, наполняя тело приятной тянущей болью. Ей хотелось, чтобы Денис снял с неё майку, такую мягкую раньше и казавшуюся колючей и неприятной сейчас, но горло перехватило, и девушка поняла, что не может выдавить ни слова. Вместо ответа она откинула голову на его плечо, давая больший доступ к шее, которую тут же покрыли короткими дразнящими поцелуями.

Даже если бы Ева хотела задуматься о происходящем, все равно ничего не получилось бы. Её рациональная часть явно была сегодня в загуле, оставив девушку во власти инстинктов. И они, инстинкты, были точно против того, чтобы тихо-мирно лечь в кроватку и видеть прекрасные сны. Девушка попыталась повернуться, не желая оставаться пассивной стороной, но Денис продолжал крепко держать, почти судорожно сжимая её талию.

– Пусти, - в конце концов, смогла прохрипеть она. Мужчина неохотно разжал ладони, давая ей немного простора. Ева развернула и, тяжело дыша, с трудом смогла задать вопрос, который больше всего сейчас не давал покоя.

– Ты за этим сюда пришел?

– Нет, - тусклый свет фонаря давал мало света, скорее, немного разбавлял темноту. Раскачивающие ветви тополя дробили этот свет на мелкие лучики, отблески которых сейчас метались по груди и лицу Дениса, придавая мужчине почти пугающий вид.

Чтобы видеть выражение его глаз, Ева откинулась назад, вжавшись в жесткий край подоконника. Теперь она уже не чувствовала исходящего от стекла холода, кожа горела, став почти болезненно чувствительной.