Песок, оазис, два верблюда

– Вы меня теперь убьете?
– шепотом, чуть не плача, спросил парень, стараясь не поднимать глаз от пола.

– Сказал же, что убивать тебя никто не собирается. Но, если продолжишь в том же духе, долго не проживешь, - уже на пороге он остановился.
– Сколько тебе лет?

– Семнадцать, - шмыгнул носом Ваня.

– Воруешь со скольки? Только врать не надо, что машины открываешь, чтобы за рулем дорогой бибики посидеть.

– С четырнадцати, - честно признался парень.
– А что?

– Да так. Как понимаю, шаришь не только в прямом, но и в переносном смысле?

– Ага.

– Понятно. Сегодня посидишь тут, завтра утром тебя отпустят, - Денис оставил отрока в тяжелых думах относительно дальнейшей судьбы и снова зашел к Артему.
– Пацана до завтра придержите.

– Сделаем, - кивнул тот.

– И ещё, ты пристрой куда-нибудь самородка, а то ведь прибьют его, жалко...

– И что мне с ним делать?
– Артем даже привстал от удивления.

– Он машину открыл, в общей сложности, за четверть часа, притом, что там сигнализация стоит очень даже приличная. Воспитывай кадры смолоду. А ещё лучше - перенимай опыт, - Романовский, не касаясь пистолета, завернул его обратно в пакет и убрал во внутренний карман пальто.
– Ребята готовы?

– Давно уже. Узнал, кого прижимать?

– Да. Поехали, проведем милую и культурную беседу...

Лина, с видом королевы-матери сидела на диване, забросив немного отекшие щиколотки на боковушку и любуясь свежим кораллово--красным педикюром.

– Вот теперь я чувствую себя женщиной, - удовлетворенно промурлыкала она, шевеля пальчиками.

– А до этого ты себя мужчиной ощущала?
– хмыкнула Ева, убирая бутылочку с лаком.

– До этого я была просто беременной, а теперь я - будущая мать с ухоженными ногтями, - не отрываясь от процесса, ответила младшая.
– А что у тебя с лицом?

Ева мельком посмотрела в висящее на противоположной стене зеркало и поняла, что немного стерла одеждой маскировку и теперь на левой щеке появилась розоватая полоска.

– С темноте мыло с пемзой для пяток перепутала, - отмахнулась старшая, поворачиваясь к сестре "неповрежденной" стороной.

– Да? А как пемзу звать-то? Не таращи глаза, у нас обеих чувствительная кожа, и отчего на лице появляется такое раздражение, хорошо знаю. Могу дать совет - прежде чем допустить к телу, гони бриться. Так что, подробности будут?

– Нет, - подумав, покачала головой Ева.
– Вот родишь, и все расскажу.

– Ты мне прям дополнительный стимул придала, - улыбка Лины была немного кислой, но спорить младшая не стала. Если сестренка сказала, что нужно ждать, никуда не денешься.
– Тогда хоть расскажи, как отдохнула.

Следующие полчаса Ева делилась впечатлениями от поездки, припоминая самые волнующие моменты. Почему-то все они были связаны с Денисом, но девушка выдавала информацию несколько отредактированной, потому особых вопросов со стороны Лины не было.

– А фотки делала? Мне же интересно...

– Да, сейчас, - порывшись в телефоне, Ева выдала сестре мобильник и некоторое время слышала только охи-ахи.

– Ой, какая пара...
– Лина зачарованно уставилась в монитор.

– На фоне чего?
– старшая в это время листала снятый с полки альбом с репродукциями работ мастеров эпохи Возрождения.

– Тут какая-то кибитка под пальмовыми листьями.

– А, это мы с Романовским рядом с жилищем аборигенов, - припомнив места боевой славы, ответила Ева.

Младшая подозрительно хрюкнула и затряслась мелкой дрожью.

– Ты чего?

– Ыыыыы... Ну, ладно, ты самокритичная, а мужика-то за что?
– Лина развернула телефон экраном в сторону сестры и продемонстрировала фото с двумя холеными, ухоженными и довольными жизнью... верблюдами.

– Суть-то одна, - подумав, пробормотала Ева и захлопнула талмуд, не досмотрев творчество Боттичелли.

– Ну-ка, иди сюда, - младшая приглашающе похлопала по дивану рядом с собой.
– Рассказывай, что произошло. Я же вижу, что что-то не так. И не надо тут разводить полемику, - перебила она, заметив, что старшая собирается возразить, - я беременная, а не слабоумная. Вроде бы. От того, что ты с постным видом пытаешься улыбаться, мне только ещё волнительнее. Ты вообще заметила, что к темно-коричневым ботинкам взяла черную сумку?

– Это новый тренд, - вякнула Ева, тем не менее, послушно подходя к сестре.

– Тебе на них всегда было плевать, - упрямо покачала головой Лина.
– Не ты ли меня учила, что, как бы женщина не была одета, трусы с лифчиком и сумка с обувью всегда обязаны сочетаться по цвету?

– Все-то ты видишь...
– старшая села на пол рядом с сестрой, и положила голову на колени Линке.
– Я не знаю, что сказать. Честно. Фигня какая-то... У меня сейчас много что происходит, но я не могу понять - хорошее оно или плохое.

– Вот теперь ты меня точно пугаешь, - призналась младшая, ласково перебирая волосы Евы.
– С чем хоть связано-то?

– Со всем. Я собираюсь бросить работу. Хотя, даже не бросить, а скорее, переключиться. Надоело, хочу попробовать себя в чем-то другом.

– Может, оно и к лучшему, - задумчиво кивнула Линка.
– Ты в последнее время стала похожа на робота.

Ева осторожно погладила сестру по животу. Интересно, каково это, чувствовать, как в тебе шевелится ребенок? Знать, что вот он, твой малыш, разговаривать с ним, пусть даже окружающие будут крутить пальцем у виска?

– Скажи, а когда ты на самом деле поняла, что беременна? Не узнала, а почувствовала?
– голос был тихим, но сам тон заставил Лину внимательно посмотреть Еве в глаза.

– Знаешь, наверное, я ужасный человек, но во время токсикоза вообще не сознавала, что беременна. Было очень плохо. И мне просто хотелось, чтобы все прекратилось. Все равно как. Особенно после того, как перевели на внутривенное питание. А потом, когда сказали, что лучше сделать... Вот тогда и поняла, - еле слышно призналась она, тайком смахивая слезы.