Петербургская Коломна

Людей, ответственных за очередной городской вандализм, вероятно, не убедили доводы о том, что это преступно. Еще один архитектурный памятник Петербурга дополнил печальный перечень зданий, снесенных по вине людской расчетливости и нерадивости. Подобные утраты невосполнимы, тем более что особо «исторической необходимости» для разрушения фрагмента уникального творения Кваренги не существовало. Его снос прикрывался давно знакомым губительным равнодушием к прошлому и его красоте.

НА УГЛУ ОФИЦЕРСКОЙ И ТЮРЕМНОГО ПЕРЕУЛКА

Сразу же за Литовским замком располагается массив жилого дома № 31. Своим парадным фасадом он выходит на Офицерскую улицу, другой стороной – в Тюремный переулок, который, согласно справочной книге Алексея Греча «Весь Петербург в кармане» за 1851 год, «был проведен за тюрьмою (Литовским замком. – Авт.) от Мойки до Офицерской улицы для пресечения всякого сообщения с тюрьмою».

В 1842 году камер-юнкер, действительный статский советник и богатый домовладелец Петр Петрович Васильев приобрел у наследников вдовы купца Варенцова земельный участок с обветшавшим жилым двухэтажным зданием постройки начала XIX века. На этом месте новый хозяин возвел доходный трехэтажный дом по проекту архитектора П.Л. Виллерса. Свой же нынешний облик дом № 31 приобрел в 1912 году, после его капитальной перестройки и надстройки двумя дополнительными этажами по проекту гражданского инженера Ивана Васильевича Экскузовича – основного автора проекта здания пассажа Шереметьева (Литейный, 53). Одним из главных произведений одаренного мастера является неоклассический фасад здания Общества Московско-Виндаво-Рыбинской железной дороги на нынешней площади Островского (1911–1912). Проводя в 1912 году перестроечные работы большого доходного дома на Офицерской улице, незаурядный мастер умело и естественно включил в его проект существующее здание камер-юнкера Васильева. Кстати, талантливый зодчий успешно совмещал профессию архитектора с активной театральной деятельностью – был художником, строителем, литератором. И.В. Экскузович многие годы занимал пост директора Мариинского театра, заведовал после революции академическими театрами Петрограда, а затем, вплоть до 1928 года, руководил всеми театрами России.

Новый советский аппарат управления государственных театров во главе с его руководителем И.В. Экскузовичем сформировался 18 февраля 1918 года. В марте А.В. Луначарский утвердил проект автономии государственных театров, согласно ему высшей властью в театрах объявлялось общее собрание всех художественных и технических работников. Театры официально объявлялись «стоящими вне политики» и связывались с Наркомпросом договорными отношениями.

Однако вскоре выяснилось, что под прикрытием автономии театры категорически отвергали репертуар, приближавший зрителей к конкретным целям революции. Отводились от руководства люди, от которых власти ожидали проведения в театрах «классовой линии». Поэтому 1 января 1920 года советское правительство ввело централизованное управление государственными театрами, переименовав их в академические. Во главе всех государственных театров назначили И.В. Экскузовича. Считают, что его управление огромным театральным хозяйством страны в наиболее ответственные годы Гражданской войны сумело сохранить известные театральные коллективы – ценнейшее культурное наследие государства.

Большую известность принесла ему деятельность в качестве театрального архитектора, режиссера и художника. Его труды на этом поприще высоко оценили авторитетные деятели театра и искусства. Мировую известность получило капитальное монографическое исследование зодчего по технике театральной сцены. Гражданский инженер Иван Васильевич Экскузович разделил судьбу ряда архитекторов, оставшихся в блокированном Ленинграде – он умер от голода в своей квартире на улице Ломоносова в доме № 14 и похоронен на Смоленском кладбище. 1942 год стал последним в жизни и творчестве этого незаурядного мастера.

«ЧЕТВЕРГИ» НА ОФИЦЕРСКОЙ

Внешне дом № 33 на бывшей Офицерской улице не привлекает к себе особого внимания. На вид он даже неказист. Простой фасад в стиле безордерного классицизма выглядел, вероятно, странно в эпоху увлечения эклектической вычурностью и купеческой пышностью возводимых здесь новостроек. Здание возвели в 1833 году по проекту городского архитектора Э.Х. Анерта, и принадлежало оно тогда купцу первой гильдии Маркелову.

А.Н. Серов

В историю отечественной культуры строение вошло как дом, связанный с жизнью семьи Серовых. Здесь снимали квартиру музыканты и композиторы Александр Николаевич и Валентина Семеновна Серовы. В квартире этого дома родился их сын, будущий известный русский художник Валентин Александрович Серов. Сохранилось свидетельство о его рождении: «Сим свидетельствуем, что в церкви Вознесения Господня, что при Адмиралтейских службах, в С. Петербурге, в метрической книге за 1865-й год, в статье под № 66-м значится у служащего чиновником особых поручений при почтовом департаменте статского советника Александра Николаевича Серова и законной жены его Валентины Семеновой, его православного и ее реформатского исповедания, от первого обоих брака сын Валентин родился седьмого января, а крещен четырнадцатого февраля тысяча восемьсот шестьдесят пятого года; при крещении его восприемниками были: главноуправляющий над почтовым департаментом действительный тайный советник Иван Матвеевич Толстой и дочь капитана девица Анна Дмитриевна Высоцкая.». Крестным отцом будущего художника стал человек, чьи сыновья также посвятили свою жизнь изобразительному искусству – Иван Иванович Толстой стал вице-президентом Академии художеств, а его брат Дмитрий Иванович служил руководителем Эрмитажа и Русского музея.

Александр Николаевич Серов, русский композитор, автор опер «Юдифь», «Вражья сила» и «Рогнеда», представлял также русскую классическую критику. Широко известны его критические работы о творчестве М.И. Глинки, А.С. Даргомыжского, Р. Вагнера, Л. Бетховена и других великих композиторов и музыкантов.

В.С. Серова. Портрет работы В.А. Серова.

Около 1880 г.

Его супруга – Валентина Семеновна отличалась скорее мужским, нежели женским характером. Она обладала незаурядными способностями, являлась прекрасной пианисткой, всю свою жизнь продолжала настойчиво учиться и, овладев сложным искусством композиции, стала признанным автором многих ярких музыкальных произведений. Александр Николаевич всецело поддерживал стремление жены к самостоятельной творческой деятельности, однако у Валентины Семеновны вскоре появились и другие интересы. Она стала посещать кружки молодежи, где велись бесконечные разговоры о политике, служении народу и, в связи с этим, о задачах искусства и литературы. Валентина Семеновна увлеклась этими идеями, стала сама активно участвовать в работе по пропаганде музыки в народе.

С рождением сына расходы в семье увеличились, Серовы с великим трудом сводили концы с концами. Александр Николаевич вынужден был просить помощи у редактора журнала «Эпоха» Ф.М. Достоевского, с которым он постоянно сотрудничал: «.войдите в положение страждущего артиста. Еще вчера хотел я Вам заявить, что крайне нуждаюсь в деньжонках, – „Юдифи" нет на репертуаре, и дома в настоящую минуту два рубля. Не откажите мне в убедительной просьбе: в счет заработков прислать мне хоть 50 рублей (нечем и за квартиру заплатить).».

А спустя пять дней последовала новая просьба – прислать 25 рублей: «Опять крайне нуждаюсь. Расходов теперь больше прежнего».

Однако подобное положение не изменило образа жизни супругов Серовых. Они продолжали активную творческую жизнь и широкое общение по четвергам в своем доме с музыкантами, писателями и художниками. Эти «четверги» на Офицерской улице приобрели в городе большую известность и популярность. Правда, со временем они стали все больше напоминать нигилистические кружки. На половине Александра Николаевича собирались художники Н.Н. Ге, И.Е. Репин, скульптор М.М. Антокольский, путешественник Н.Н. Миклухо-Маклай, писатель Ф.М. Достоевский, музыканты и известные артисты петербургских театров. Им Серов играл фрагменты только что написанной оперы «Вражья сила».

На половине Валентины Семеновны в это же время собирались громкоголосые и длинноволосые студенты-нигилисты, неопрятно одетые, в компании со стрижеными девицами. Они проповедовали полное равенство полов, и мужчина, подавший женщине пальто, обрекал себя на глубокое всеобщее презрение.

Громкие споры «кудлатых» студентов из комнаты Валентины Семеновны порой заглушали музыкальную импровизацию композитора Серова. Он вынужден был вставать из-за рояля и кричать без всякой церемонности: «Да замолчите же вы наконец!» Споры замолкали, но всего лишь на некоторое время.

Композитор Чайковский очень любил оперу А.Н. Серова «Юдифь», ее премьера состоялась в мае 1863 года. Петр Ильич еще студентом Консерватории, задолго до премьеры оперы, знал о ней все – он не пропустил ни одной репетиции спектакля. Любовь к этому произведению композитор сохранил навсегда. Незадолго до своей смерти Чайковский говорил: «Мне кажется, что испытанные в годы юности восторги оставляют след на всю жизнь и имеют огромное значение при сравнительной оценке наших произведений искусства даже в старческие годы. Опера была впервые дана в мае 1863 года, в чудный весенний вечер. И вот наслаждение, доставляемое музыкой, Юдифь“, всегда сливается с каким-то неопределенным весенним ощущением тепла, света, возрождения!»