Петля желания
Шрифт:
Глава 10
Дейл Муди подозрительно посмотрел на трезвонящий мобильник. Отвечать или нет?
После трех сигналов он нехотя глянул на определитель номера. Хеймейкер. Тот самый, кто недавно предупредил его о том, что ему на хвост сел Руп Кольер.
Обычно Хеймейкер звонил ему раз в несколько месяцев. Только что-то срочное и важное могло заставить его объявиться так скоро. Значит, ничего хорошего ждать не стоило.
– В чем дело, Хеймейкер? – ответил Дейл.
– Руп Кольер снова взял твой след.
– Когда?
– Сегодня днем. На этот раз он даже не стал
– Что ему надо?
– То же, что и раньше. Ты. Ему нужен ты. Говорит, что это очень важно, жизненноважно. Так и сказал. И еще сказал, что хочет потолковать именно сегодня, мол, завтра будет поздно.
– Что же случится завтра?
– Ты когда-нибудь слышал такое название – «АйСпай»?
– Детская игра какая-то?
– Нет, это газета. Таблоид. Желтая пресса.
Чувствуя, как его с каждой секундой все больше и больше охватывает отчаяние, Дейл выслушал рассказ бывшего коллеги о том, что поведал ему Кольер о шустром журналисте из популярной газетенки, рассчитанной на самый широкий круг читателей. Похоже, что Дейл Муди оказался единственным человеком в мире из всех говорящих по-английски людей, который не читал газетную колонку ван Дарбина и вообще не слышал о ее существовании.
– По словам Рупа, завтрашняя колонка этого ван Дарбина будет посвящена «Петле желания». Вернее, тем фактам, что легли в основу книги. Ван Дарбин собирается обратиться к читателям с вопросом о том, виноват ли тот парень, которого осудили за преступление. Руп здорово струхнул. Он назвал этого журналюгу козлом. Кто бы говорил, ведь такого скользкого типа, как сам Руп, еще нужно поискать. Смех, да и только.
Дейл не увидел в словах своего собеседника ничего смешного. Будь сейчас на месте Хеймейкера кто-то другой, он, пожалуй, сорвался бы и нагрубил.
– В любом случае, – продолжал Хеймейкер, – Руп страшно нервничает и хочет поговорить с тобой прежде, чем этот писака из Нью-Йорка доберется до тебя.
– Доберется до меня?
– Я тебе еще не все рассказал. Руп утверждает, что ван Дарбин спрашивал о тебе.
Спрашивал у Рупа, знает ли тот, где тебя найти или как с тобой связаться. У него есть целая армия добровольных помощников, и они прочешут любую улицу, на какой ты только можешь появиться.
– Черт! Вот дерьмо!
– Ты пользуешься популярностью, Дейл. Похоже, Рупу очень хочется, чтобы этот журналюга тебя не нашел. Хочется даже больше, чем поговорить с тобой. Самый страшный кошмар для Рупа Кольера – это встреча с журналистами, когда акулы пера станут задавать ему вопросы об убийстве Сьюзен Листон и суде над Аланом Стриклендом.
– Слушай, надеюсь, ты не сказал ему…
– Ни черта я ему не говорил, – ответил Хеймейкер и после короткой паузы добавил: – Только одно… Понимаешь, Дейл…
– Что такое?
Бывший полицейский на другом конце линии недовольно фыркнул:
– Видишь ли, у Кольера есть долговая расписка на подержанный автомобиль, который я купил у него в прошлом году. Моей женушке, понимаешь ли, приспичило купить именно такой. Как я ее ни отговаривал, она настояла на своем. Банк не давал ссуду на нужную сумму, но Руп пошел нам навстречу и согласился на отсрочку платежа. Разрешил забрать тачку прямо из салона
и не взял с нас ни цента. Жена… ну ты понимаешь… Затем, всего через два месяца после того, как мы обзавелись этой крутой тачкой, ее сократили. Я не могу продать…– Все ясно. Можешь не продолжать. Ты, приятель, сейчас на мели, не можешь рассчитаться с Рупом, и он загнал тебя в угол. Для него эта расписка главный инструмент давления на тебя, чтобы ты дал ему мой адрес.
Молчание Хеймейкера было красноречивее любых слов.
«Значит, я прав в своем предположении», – подумал Дейл Муди и, открутив пробку с бутылки «Джека Дэниэлса», глотнул прямо из горлышка.
– Сколько времени он тебе дал?
– До восьми утра.
– Господи! Похоже, Руп и вправду готов наложить в штаны.
– Это еще мягко сказано. Боится, что этот тип доберется до тебя раньше его самого.
– Сколько ты ему должен?
– Слушай, Дейл, не бери в голову. Я не стану сдавать своего кореша, такого же копа, как я, какому-то засранцу из прокурорских. Я просто хотел предупредить тебя, что этот прыткий Руп пытается выйти на твой след. Лично я ничего ему не скажу, но ведь я не единственный, у кого он может узнать твой адрес. Ему ничего не стоит позвонить в мэрию или в полицейское управление. Кое-кто из твоих бывших сослуживцев относится к тебе не так, как я. Так что считай мои слова дружеским предупреждением. И вот еще что, Дейл. От Рупа можно ожидать чего угодно. Когда он работал прокурором, у него завязались связи с уголовниками. Я знаю одного типа, который ходит у него в подручных и помогает решать разные щекотливые дела. Типа, работает с проблемными клиентами. В качестве инструмента убеждения он обычно носит с собой механическую пилу.
Дейл уловил намек. Хеймейкер считал, что бывший прокурор способен на все.
– Спасибо, что позвонил мне, – поблагодарил он бывшего коллегу.
– Ты не раз прикрывал мою спину, а я таких вещей не забываю, – отозвался Хеймейкер.
– С тобой все будет в порядке?
– Имеешь в виду мою тачку? Не парься. Сынуля одолжит мне денег.
– Точно?
– Мой паренек всегда рад помочь своему старику. Его хлебом не корми дай лишний раз напомнить мне о том, что кормилец семьи из меня никакой. И раньше, и сейчас.
Прежде чем они закончили разговор, Хеймейкер пообещал позвонить, если узнает какие-то новости. Дейл бросил телефон на подставку для телевизора и глубоко затянулся сигаретой, задумчиво глядя на полупустую бутылку виски.
Руп Кольер боялся, что его жизнь вот-вот полетит вверх тормашками. Что же, это неплохо, решил Дейл. Этому сукину сыну давно было пора понять, к чему приводят сделки с дьяволом. Последние восемнадцать лет Дейл Муди на собственной шкуре не раз испытал их последствия.
Заряженный пистолет манил, и перед его соблазном было почти невозможно устоять.
Нет, еще одну ночь он, так и быть, потерпит.
– Снова полетишь?
– В Атланту.
– Техас или Джорджия?
– Джорджия.
С таким же успехом Дент мог сказать Голлу, что летит в Тимбукту.
Упершись локтями в колени, он сидел на краю гостиничной койки и тупо смотрел на мыски ботинок. Типичная поза школьника, выслушивающего родительские нотации. При этой мысли Дент выпрямился:
– Мы думали…
– Мы? Кто это «мы»? Может, я чего-то не понимаю?
– Ты можешь не перебивать меня? Иначе я сейчас брошу трубку.