Петля желания

Дент свысока посмотрел на нее, но промолчал.

– Встреча со Стивеном может оказаться нелегкой. Если вы будете и дальше дуться на меня за то, что случилось или не случилось вчера, делу это никак не поможет. Давайте будем считать, что ничего не было.

– Да не парьтесь вы, уважаемый автор, я просто спросил…

– Странно, но я не припомню, чтобы вы меня о чем-то спрашивали.

– Может, я и был немногословен, но, к вашему сведению, когда мужчина целует вас взасос и хватает за попку, какие могут быть сомнения в том, что ему нужно. Я спросил, вы ответили «нет». – Дент нарочито равнодушно пожал плечами и вновь сосредоточился на дороге. Затем убрал ногу с тормоза и лишь после того, как машина проехала несколько метров, снова притормозил.

– Вам следовало бы хорошенько подумать, прежде чем так поступить, – произнесла Беллами. – Вы единственный, кто сказал о ВПО – моих Временных Полетных Ограничениях.

Правда, они не временные. У меня нет привычки вступать с мужчинами в такого рода отношения. Да их никогда и не было.

– Тогда это создает проблемы для нашего общения.

– Почему же?

– Потому что с женщинами я общаюсь только в этом смысле.

Застряв на следующем перекрестке, они долго сидели молча. Первым нарушил молчание Дент:

– Кстати, у меня есть один вопрос. Про ребенка… Вы тогда действительно переживали?

Беллами повернулась к нему, но ничего не сказала.

– Я серьезно вас спросил. Или вы думаете, что я лишь хотел втереться к вам в доверие? – Дент испытующе посмотрел на нее: – Я могу порой распускать руки, но знаю, что всему есть границы.

Когда они вошли в зал ресторана «Макси», там уже царило оживление. Их встретила блондинка-метрдотель, тощая особа в черном коротком платье и туфлях на высоченных каблуках, которая сразу же взялась поедать Дента взглядом младенчески голубых глаз, как будто рядом с ним не было никакой Беллами. Медоточивым голосом блондинка поинтересовалась, заказан ли у них столик.

– Мы просто хотели что-нибудь выпить, – небрежно ответил Дент.

Сев у барной стойки на высокие табуреты, на вид не способные выдержать вес взрослых людей, Беллами и ее спутник заказали мятный чай со льдом.

– Пейте медленно, по глоточку, – сказал Дент, когда им принесли заказ. – Это восьмидолларовый чай. Одному богу известно, сколько тут заламывают за простой чизбургер. – Он огляделся по сторонам. Столы в зале были застелены белоснежными скатертями, и на каждом стояло по вазочке с кремовой орхидеей. – Если тут, конечно, подают чизбургеры, – добавил Дент.

– А вот и он.

Беллами увидела своего сводного брата. Стивен остановился у одного из столиков, чтобы пожать руки двум посетителям. Когда-то это был угрюмый, но симпатичный мальчишка, а с годами он превратился в очень даже привлекательного мужчину. Его длинные темные волосы были зачесаны назад и мягкими волнами – явно на европейский манер – ниспадали на плечи. На Стивене были черный костюм и белая шелковая футболка.

Переходя от столика к столику, он обменивался приветствиями с посетителями.

– Простите, вы не Беллами Листон Прайс, сводная сестра Стивена? – раздался у нее за спиной незнакомый голос.

Беллами обернулась. Перед ней стоял немолодой мужчина – красивые с проседью волосы, приятная улыбка.

– Я подумал, что это вы, – произнес он. – Я узнал вас, потому что видел по телевизору. – Он протянул ей руку: – Меня зовут Уильям Страуд, я совладелец ресторана.

– Приятно познакомиться, – отозвалась Беллами и представила ему Дента. Мужчины обменялись рукопожатиями.

– Стивен знает, что вы здесь? – спросил Уильям.

– Я хотела сделать ему сюрприз.

Улыбка Страуда осталась такой же сияющей, но Беллами показалось, будто она заметила искорку опасения в его глазах.

– Он наверняка захочет посадить вас за лучший столик. Оставьте ваши стаканы. Я их вам принесу.

С этими словами Уильям проводил их в угловую кабинку в глубине зала.

– Стивен иногда любит здесь сидеть, потому что отсюда отлично просматривается весь зал. Пойду приведу его.

Походкой танцора обходя столики, Уильям подошел к Стивену и сказал ему всего несколько слов, прежде чем тот бросил быстрый взгляд в их сторону – сначала на Дента, а затем на сестру. Беллами встретилась с ним взглядом. Стивен что-то сказал Страуду. Тот кивнул и вернулся к барной стойке. Стивен подошел к их кабинке.

– Он не удивился, увидев вас здесь, – шепотом поделился своим мнением Дент. – Но и не слишком рад вашему появлению.

Беллами, напротив, была рада видеть Стивена. Она выскользнула из кабинки и остановилась, ожидая, когда тот подойдет ближе. Как только он оказался рядом, крепко его обняла и не разжала объятий, даже когда почувствовала, что Стивен хочет высвободиться.

Она прониклась к нему симпатией сразу, как только Оливия познакомила сына с будущими сводными сестрами. Между ними мгновенно завязалась дружба, и они оставались близкими друзьями вплоть до того черного дня, который вдребезги разбил их жизни. Их дружба, такая крепкая до смерти Сьюзен, не выдержала испытания трагедией. Гнетущая атмосфера вокруг всей семьи и каждого из них по отдельности никуда не исчезла даже после того, как Алана Стрикленда признали виновным и отправили за решетку.

К тому времени Стивен уже решил как можно скорее оставить отчий дом, желательно сразу по окончании школы.

Стивен уехал учиться в университет, Беллами же погрузилась в тоску, зная, что расстается с ним навсегда, и дело не только в разделяющем их расстоянии. К сожалению, ее предчувствие сбылось.

Беллами крепко схватила Стивена за руки:

– Я так рада тебя видеть! Если бы ты знал, как я скучала по тебе!

– Что с Говардом? Как он?

– Нет-нет, я не поэтому приехала, – сказала она, поспешив рассеять его подозрения. – Прогноз врача не очень утешительный, но он все еще с нами.

– Он и так опроверг все прогнозы, протянув достаточно долго с его-то диагнозом.

– Говард не хочет оставить Оливию одну на этом свете, – вздохнула Беллами. Стивен кивнул в знак согласия. Она указала на Дента: – Надеюсь, помнишь Дентона Картера.

– Конечно.

С явной неохотой мужчины обменялись рукопожатиями.

– Прекрасный ресторан, – похвалил Дент.

– Спасибо.

Беллами потянула Стивена за рукав:

– Посидишь с нами немного?

Тот посмотрел через плечо, как будто подыскивал вескую причину для того, чтобы извиниться и уйти, например сославшись на дела, однако повернулся и сказал: