Петрова притча

– Но у меня нет денег и мне не на что купить пропитание.

– Не беда, ты будешь помогать мне по хозяйству, а за это будешь получать и пропитание, и одежду, и слово божье, и благословение его. Ну, как, согласен?

– Конечно!

– Я смотрю, ты голоден? Давай-ка я тебя покормлю. Пойдем со мной. Феофан отвел Петра в подсобное помещение, где за плитой возилась какая-то женщина в черном.

— Это Марфа, она тоже служит в церкви, как и я. Двое нас. Был до недавнего времени Степан. И дворником он работал, и сторожем, и помогал во всем, да не стало его на той неделе. Преставился, грешный. – Отец Феофан перекрестился на висевшую в углу икону. – Но Господь Бог, видимо услышал меня, и прислал тебя, сын мой. Теперь мы сможем вести все церковные дела вместе.

– Да, хороший человек был Степан, земля ему пухом, - перекрестилась Марфа. – Вот уж сорок лет служу я здесь, а не видала такой чистой души.

Марфа была женщиной неопределенного возраста, не старой, но и не молодой, с крупным носом, маленькими голубыми глазками и пухлым маленьким ротиком. Сама она была женщина крупная, но умудрялась с какой-то неимоверной легкостью перемещаться в пространстве.

– Ну, вот и познакомились. Марфа покажет тебе твою келью, накормит и оденет. Будь как дома. Кстати, надо не забыть позвонить твоим родителям. Негоже, чтобы они переживали. Сообщу, что ты жив-здоров, а после вечерком ты и сам с ними свяжешься.

Вот так и зажил Петр в православной церкви с отцом Феофаном, да с матушкой Марфой. Жили дружно. Отец Феофан служил службу и общался с прихожанами, матушка Марфа варила обеды, стирала и гладила белье, а Петр убирался в храме и вокруг него, колол дрова, бегал в магазин за продуктами и разной церковной утварью, менял свечи и вообще, следил за порядком. Странно, но внезапно у Петра проявились чудесные способности к работе, желание принести пользу. Феофан учил его церковной грамоте и уже через полгода Петр наизусть знал все молитвы и, в принципе, мог сам служить службу. Прихожане не могли нарадоваться на такого молодого работящего красавца. Единственное, что в нем осталось – некоторая замкнутость и отчуждение от людей. Если кто-то пытался с ним заговорить, он не отстранялся, был учтив, но старался как можно быстрее уйти от разговора, чем заслужил о себе мнение, как о весьма загадочном служке. С годами Петр стал действительно аристократически красив. Черные вьющиеся волосы, темные большие глаза, прямой нос, худое бледное лицо в обрамлении черных церковных одежд привлекало внимание прихожан. Что и говорить, девушки тоже частенько заглядывались на высокого красивого юношу, да только все зря. Петр даже бровью не вел на женский пол. Как будто, он для него не существовал. Феофан переживал по этому поводу, но вида не подавал. Ну, где это видано? Никакой взаимности! Это не по-людски.

Петр периодически звонил родителям, справлялся об их здоровье, чем они занимаются и вообще, проявлял невиданное до этого времени чувство любви и близости к ним, ответственности за их здоровье и настроение. Мать с отцом были на седьмом небе от счастья, каждый раз звали его домой, предлагали приехать самим, но Петр был категоричен и отвечал, что еще не время. Время шло своим чередом. Но вот однажды, когда часы еще даже не пробили полдень, в церковь вошла невысокая девушка в скромном платке. Она скромно потупила глаза, купила две свечки и направилась к свечнику возле распятия. Феофан обратил на нее внимание, подождал, когда девушка помолилась и отошла от распятия, подошел поинтересоваться, не нужна ли ей его помощь? Девушка потупила взор, замотала головой. Слезы полились у нее ручьем из глаз.

– Ну, ничего, родная, ничего. Все будет хорошо. Расскажи, что у тебя приключилось. Господь Бог тебя услышит и обязательно поможет. Он всегда помогает страждущим.

– Правда? – девушка в надежде подняла на него полные слез голубые глаза. В это время ее увидел Петр. Сердце его так сильно колыхнулось в груди, что он даже испугался. Он не мог оторвать от нее взгляда, так она была мила, чиста и хороша собой. Девушка что-то с жаром стала рассказывать Феофану, он кивал головой и пытался ее успокоить. Когда же ее исповедь закончилась, Феофан подозвал Петра.

– Сын мой, проводи дочку домой, да помоги ей с похоронами ее усопших родителей. Я тебя не тороплю. Как управишься – возвращайся.

– Хорошо, батюшка. – Петр даже не знал, радоваться ему, или огорчаться. Оказалось, что не далее, как вчера родители этой девушки погибли в автоаварии. В их машину на полном ходу врезался огромный грузовик, которым управлял наркоман. Ему, как обычно, хоть бы царапина, а родители погибли мгновенно. От их машины осталась только куча покореженного железа. А от них… Девушка снова зарыдала. Звали ее Ольгой, она была русская, а живет в ЮАР потому, что отец ее уже 10 лет работал при посольстве России в ЮАР. И сейчас она просто не знает, что делать в такой ситуации. Родители в морге, никого из родных у нее нет. Получается, она стала сиротой. Возрастом она была таким же, как и Петр, закончила университет в Йоханнесбурге и сейчас работала финансистом в одном крупном банке. Банк, конечно же, как и посольство, ей поможет с похоронами, но что ей делать сейчас? Она не знает. У Петра сердце просто разрывалось от жалости к этой бедной хрупкой и беззащитной девушке. Подспудно он не мог относиться к ней, как к чужому человеку и готов был свернуть горы, только бы она не плакала и, если это сейчас уместно, была немного счастлива. Он принялся за дело так рьяно, что Ольга сначала подумала, что эти похороны у него далеко не первые. Петр смутился и объяснил, что занимается этим в первый раз в жизни. Он съездил в морг, переговорил с похоронным бюро, связался с банком, посольством, кладбищем. Под конец дня он вымотался, как гончий пес, но все дела, таки, закончил. Ольга жила в довольно большом двухэтажном доме с небольшой зеленой лужайкой возле дома, небольшим бассейном. Дом был очень уютным и каким-то своим, приветливым. Отчитавшись перед Ольгой за работу, Петр собрался уходить.

– Вы можете остаться в нашем доме, у нас много гостевых комнат, а добираться до церкви вам так далеко!

– Нет, я не хочу причинять вам беспокойства. А до церкви не так уж и далеко, доберусь.

Ольга искала повод для того, чтобы он смог остаться, но ее природная скромность и сама обстановка вокруг ее горя не позволяли ей бороться за него далее.

– Тогда приходите завтра. Сможете? Я буду вас ждать. Завтра похороны… мне будет очень тяжело одной. – слезы опять посыпались у нее из глаз маленькими бриллиантовыми горошинами.

Как же она красива! Даже, когда плачет. Она просто ангел. Почему я не встретил ее раньше? Я потерял столько времени счастья, не зная и не видя ее!

День похорон был тяжелым, как никогда в его жизни. Не смотря на то, что Петр никогда и никого не хоронил, ему казалось, что сейчас он хоронит близких ему людей и сердце его сжималось, когда он смотрел на Ольгу и собравшихся скорбящих друзей и близких ее семьи.

Наконец-то похороны прошли, и Ольга с Петром вернулись к ней домой. Сварив кофе, они сели на веранде дома и проговорили там почти до ночи. Странно, но время для них пробежало так быстро, что они и не заметили, как огромная луна выглянула аккуратно из-за дома, как бы извиняясь за то, что нарушает их идиллию. Первым спохватился Петр.

– Извини, мне пора бежать. Я еще должен помочь Марфе на кухне.

– Мне так неловко, - потупила глаза Ольга, - но ты так много для меня сделал в эти два дня. Мне кажется, будто бы я знаю тебя сто лет.

– Мне тоже, - смутился Петр.

– Как я могу тебя отблагодарить?

Петр вскочил со стула и зарделся.

– Мне не нужна никакая благодарность! Я это делал… для тебя. – он покраснел, как рак.

– Я знаю. Извини, я не хотела тебя обидеть. Просто, я подумала. Вот сейчас ты уйдешь, а я останусь одна. Совсем одна. Со мной больше нет моих близких и родных, я не знаю, как буду жить дальше. И …мне показалось…что мы с тобой… как бы это сказать? Немножко родственные души, т.е., понимаем друг друга? Или… это не так?

Петр сел и задумался.

– Я тоже постоянно об этом думаю. Наверное, ты права.

– Останься сегодня со мной, прошу тебя! Я так боюсь всего, особенно, одиночества в этом большом и холодном доме.

– Разве это правильно – оставаться ночевать у одинокой девушки?

– Если ты останешься, я не буду одинокой, - Ольга встала и вплотную подошла к Петру. Она положила свои руки ему на плечи, а он почувствовал прямо напротив себя ее горячее тело под черным платьем. Он не мог дышать, эта близость сводила его с ума. Только бы опять не потерять сознание, - пронеслось у него в мозгу, когда он обнял ее талию.

– ----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Уснули они только под утро. Петр открыл глаза, когда часы оказывали уже половину первого. Я же проспал! – первое, что пронеслось у него в мозгу! Как же Феофан, Марфа? Они же без меня не справятся! Но в этот момент взгляд его упал на лежащую рядом Ольгу. Она было просто божественна красива. Это мое счастье и моя судьба, - улыбнулся Петр.

Весь предыдущий вечер Феофан провел за разговорами с Марфой о Петре. Он уже стал частью их маленькой православной семьи и был им очень дорог.