Певец Преданий

Туланн сделал нетерпеливый жест, отмахиваясь от солдата, который подошел к нему с очередным вопросом.

— Уйди. Не мешайте мне хотя бы десять минут!

Он наконец-то добрался до Эффи и развел руками в насмешливо-досадливом жесте.

— Если я попрошу десять, то, может быть, пять минут мне дадут, — вздохнул Туланн.

Эффи улыбнулась в ответ — робко и неуверенно. Фереби, стоявшая неподалеку, внезапно оказалась очень занята, поправляя упряжь Бури.

— Эффи Морган. Я... я буду скучать по тебе, — тихо проговорил Туланн.

— Нет, не будешь, — отозвалась она.

— Черт возьми, почему ты всегда со мной споришь?.. — начал он.

— Ты будешь слишком занят, чтобы скучать. — Эффи с преувеличенным вниманием разглядывала землю у себя под ногами.

— Настолько занят я не буду никогда. — К невероятному удивлению Эффи, Туланн подошел и обнял ее. Объятие было теплое и дружеское, хотя на краткие секунды, когда щека императора прижалась к ее виску, Эффи осознала, что здесь было нечто большее. — Береги ее, Фереби Везул, — сказал Туланн, отступая назад.

— Да, сир. — Фереби улыбнулась.

— Я надеюсь, что, когда вы вернетесь, мы с тобой подружимся, Фереби. А то мы взяли не очень хороший старт: ты убила моего отца.

— Я не...

— Шучу-шучу. Эффи многому меня научила. Она рассказала кое-что о дружбе. — Туланн неожиданно задумался. — Надо позволить друзьям уйти — и тогда они возвращаются.

— Да, сир, — ответила несколько озадаченно Фереби.

— Ну, тогда пока.

— До свидания, сир... О, сир, что нам делать с Горзой? Прикажете привести назад? Может быть, вы захотите допросить его?

— Нет. Убейте этого ублюдка, если сумеете. — Он пошел прочь, и его немедленно обступили солдаты и офицеры. Впрочем, едва Эффи начала расслабляться, как Туланн обернулся к ней. — Эффи...

— А?

— Лови. — Он кинул ей небольшую вещицу, которая сверкнула в воздухе, словно золотая монета. Эффи поймала ее и вопросительно посмотрела на Туланна, но он лишь улыбнулся и подмигнул ей.

Это было кольцо, сделанное из тяжелого розоватого золота. В него был вправлен массивный рубин, а ободок выполнен в виде дракона, будто спящего на сокровищах.

— Боже мой! — выдохнула Эффи. — Оно, наверное, стоит целое состояние.

Фереби уже сидела на спине Бури, однако нагнулась и взглянула поверх плеча Эффи.

— Хм-м. Очевидно, Туланн надеется, что рано или поздно ты вернешь ему это кольцо, Эффи Морган.

— У него шок, Малк.

— То есть?

— Реакция организма на травму. Сердцебиение неровное, в крови полно адреналина и эндорфинов... — Йиска посмотрел на Малки, хотя, судя по всему, горец не понял ни слова. Индейцу показалось, что Малки недавно плакал, а уж этого он никак не ожидал. — Надо держать его в тепле. Попроси Мелисенду принести какого-нибудь горячего питья.

— Ладно, — грубовато сказал Малки. — Я пытался остановить их, ты знаешь, Йиска. Я сделал все, что мог... Я старался... — Его голос пресекся, и он потер глаза костяшками пальцев, отчего они еще больше покраснели.

Йиска ободряюще похлопал его по плечу.

— Он это знает, Малк. Ты ничего не мог поделать.

— Да... Но я думаю, все могло кончиться и хуже. В смысле — для Дункана...

— Верно. — Йиска смотрел на Талискера, который скорчившись лежал на груде одеял. Его кожа была почти такого же оттенка, как и у Малки, — к счастью, более от шока, нежели от потери крови. Следовало признать: сиды позаботились, чтобы сохранить Талискеру жизнь. Йиска полагал, что крик, который был слышен в главном зале, прозвучал не в тот момент, когда Талискеру отрубили руку, а позже, когда сиды прижгли культю, сунув ее в огонь. Йиска до сих пор ощущал запах горелого мяса. Стоило ему подумать о том, что пришлось вынести Талискеру, — и к горлу подкатывала тошнота.

— Дункан. — Индеец наклонился и заглянул Талискеру в лицо. Глаза его были открыты, и все же казалось, он не осознает мира вокруг себя. — Дункан, ты меня слышишь? Это я, Йиска. Все будет в порядке.

Талискер слегка пошевелился, однако взгляд его оставался бездумным и невидящим. Йиска осмотрел рану; ампутация была такой чистой, словно ее производили на Земле при помощи самых совершенных инструментов.

Вернулся Малки с чашкой травяного отвара.

— Мелисенда говорит, что Совет собирается зреть при помощи Бразнаира.

Йиска озадаченно посмотрел на него.

— Что значит «зреть», Малк?

— Через Бразнаир они смогут заглянуть в другие места или даже вызвать картины прошлого и будущего. Им помогает Мелисенда. Похоже, Дункан был прав, когда советовал не доверять ей. Теперь совершенно ясно, что она колдунья...

— Так ведь это не значит, что она непременно злая колдунья, верно? Мелисенда помогала нам и...

— Да. Только колдуны никогда не забывают о собственной выгоде, — буркнул Малки.

— Ладно. У нас сейчас одно важное дело, Малк: проследить, чтобы Дункан не умер в ближайшие несколько часов. Шок может убить человека так же легко, как и меч. Давай-ка помоги мне приподнять его. Нужно влить ему в рот отвар...

Минуло несколько часов, прежде чем Талискер начал подавать признаки жизни. И когда он очнулся, боль уже поджидала его. Мелисенда принесла травяного отвара, предназначенного облегчить боль, но Талискер выбил кружку из рук сиды и рявкнул на нее. Мелисенда понимающе кивнула, однако заметно погрустнела.

— Ясно, — сказала она, покидая комнату. — Мне лучше оставить вас в покое... Я сожалею.

Талискер не ответил и лишь посмотрел ей вслед.

— С меня довольно, — сказал он сухим хриплым голосом. Малки бросил на Йиску быстрый нервный взгляд.

— О чем ты, Талискер? Все будет нормально... нужно только время.

— Нет, Малк. Мне сто десять лет. Кости ноют перед дождем. У меня почти нет иммунитета к болезням — оттого что я постоянно ходил туда-сюда по мирам. — Он выразительно посмотрел на обрубок запястья. — Я больше не хочу сражаться. Кажется, этот проклятый Совет Темы взял ситуацию под контроль — ну и славно. А я иду домой и надеюсь умереть там в алкогольном тумане...

Малки поморщился.

— Тогда захвати с собой и меня. Когда вернемся, нужно будет первым делом найти Алессандро.

Талискер поднялся — с трудом, поскольку ноги все еще дрожали и подгибались.

— Ты с нами, Йиска?

— Ну... Мне хотелось бы посмотреть, чем все это закончится.

Талискер кивнул:

— Да, я так и думал. Можешь гордиться собой. Именно ты спас долбаные сидские задницы. А также феинов и шоретов, само собой. Нет, кроме шуток, ты молодец. А вот я?.. — Талискер горько рассмеялся. — Честно говоря, я не сделал ни черта.

Никогда прежде Туланн не чувствовал себя таким вымотанным. Даже в те дни, когда отец заставлял его тренироваться вместе со своими элитными телохранителями. Нет, эта усталость была иной — не только физической, но и душевной.