Певец Преданий

Все происходящее после помнится Лейку невнятно. Перед глазами стоит кровавая пелена. И пусть они победили — Лэйк никогда уже не будет прежним. Он очнется на следующее утро, вспоминая только искаженное болью лицо одного из шоретских воинов, которому он всадил в живот где-то подобранный меч. Каждое утро он будет мыться под душем так, будто кровь до сих пор на нем, скребя кожу до красноты и зуда. И никогда в жизни ему не забыть ту маленькую девочку с тугими коротенькими косичками.

Его сердце разбито — просто пока еще Лэйк не знает об этом...

Битва закончилась, и на каньон снизошла тишина. Только Лэйк все еще ищет, кого бы убить. Какая-то девушка подходит к Лэйку, берет его за руку и что-то мягко говорит ему. (Лэйк понимает: он выглядит как безумец.) У девушки странный акцент. Она ведет Лэйка к Рене и Милли Таллоак, которые наперебой кидаются обнимать и целовать его, словно он только что вернулся из долгих и дальних странствий. А ведь он нигде не был...

Они хлопочут вокруг него, и, если честно, Лэйк не возражает. Рене стирает кровь влажным жестким полотенцем, и постепенно к нему возвращаются чувства. Он обводит взглядом лагерь. Здесь собрались все динех, а с ними и духи-защитники. Дети нерешительно трогают их мех и перья. Огромный медведь укачивает маленького мальчика, покуда его мать сидит рядом и плачет.

А обездоленные родственники и друзья ищут и обмывают тела павших...

— Мама, где сичей? — Это первый вопрос, который задает Лэйк.

Мелисенда и Йиска были потрясены опустошением, воцарившимся в лагере альянса. Они приземлились в самой его середине, но к ним никто даже не подошел. Несколько минут они стояли в грязи, растерянно озираясь по сторонам.

— Неужели Туланн и тан Сигрид погибли? — спросил Йиска. Мелисенда пожала плечами:

— Все может быть. Пойдем поищем кого-нибудь.

В скором времени им на глаза попался роскошный шатер Туланна. Несмотря на беспорядок в лагере, здесь возле входа стоял часовой.

— Так, уже лучше, — пробормотала Мелисенда. — Эй, ты! Мы должны повидать императора. Дело чрезвычайной важности. Я — эмиссар Совета Темы.

Впрочем, эти слова, очевидно, мало что значили для часового. Он лишь пожал плечами.

— Император велел не беспокоить.

— Впусти их, болван! — донесся из шатра хрипловатый голос. Затем последовал приступ кашля. Часовой посторонился, и Йиска с Мелисендой вошли внутрь.

В центре шатра в кресле сидел человек. Он был обложен подушками и держал в одной руке кубок с вином, а другой пытался поплотнее запахнуть одеяло на груди. Его лицо было сильно обожжено — брови и ресницы исчезли, а остатки волос торчали на голове клочьями. Пепел и грязь покрывали одежду, руки были сплошь в ожогах. Человек проследил за взглядом Йиски и опустил глаза, посмотрев на собственные кисти так, словно видел их впервые.

Йиска осознал, с кем разговаривает.

— Туланн? — нерешительно спросил он. — Я хочу сказать: вы — император?

— Ждали кого-то попредставительнее? — Подняв бокал, Туланн сделал большой глоток. Судя по запаху, там было нечто гораздо более крепкое, нежели вино или эль. — Что вам надо?

Мелисенда подтащила поближе табурет и уселась напротив императора. Йиска был несколько удивлен ее бесцеремонностью. Сам он остался стоять.

— Меня зовут Мелисенда, а это Йиска. Мы представители Совета Темы, пришли сказать тебе, что... — Казалось, тут ее уверенность слегка поколебалась, и Туланн нахмурился. — Что помощь идет.

В первый миг Йиска не понял, что Туланн смеется: звук слишком напоминал булькающий, хриплый кашель.

— Помощь? — выдохнул он. — Помощь идет? Какая? Орлы, медведи и волки? У нас они есть, Мелисенда... У нас их было... гораздо больше. — Туланн отвел глаза и сделал еще один большой глоток. — Они погибли в огне, видишь ли.

— Сэр?

Туланн посмотрел на Йиску слегка рассеянным взглядом.

— Да?

— Я медик... лекарь, сэр. Позвольте мне осмотреть ваши ожоги. Ваши руки очень плохо выглядят. Вам, должно быть, ужасно больно.

— А, да. Болит. — Туланн вытянул руки, видимо, позабыв, что держал кубок. Жидкость пролилась на запястье. «Не так плохо в общем-то, — подумал Йиска. — Какая-никакая, а дезинфекция». Туланн вскрикнул от боли.

Мелисенда нетерпеливо постучала ногой по полу. Очевидно, она была недовольна приемом, который оказал император представителю Совета. Йиску, впрочем, беспокоили сейчас совсем другие вещи.

— Мелисенда, — сказал он, — не могла бы ты раздобыть чистой воды и льняного полотна? — Йиска повернулся к императору и лишь теперь понял, что Туланн потерял сознание. — Слушай, от него будет больше толку, когда он начнет мыслить трезво, а раны перестанут так сильно болеть.

— А как насчет Сигрида? Может, поговорить с ним? Феины выкажут больше уважения к словам Совета.

— Отлично, так и сделай. Если сумеешь его найти и если он в более адекватном состоянии. Но сперва раздобудь бинты.

Сида смерила Туланна презрительным взглядом, и Йиска осуждающе покачал головой.

— Мелисенда...

— Мне жаль, Йиска, да только время поджимает. Помощь действительно идет — готовы они к тому или нет.

Родни нашли там же, на скале, где он танцевал. Старик лежал, зарывшись лицом в снег; его руки были раскинуты в стороны, словно он все еще изображал орла.

— Ох, нет, — простонал Лэйк. — Сичей... Родни...

Он перевернул неподатливое тело на спину, откинул волосы с лица. Родни слабо застонал.

— Все хорошо, сичей. Очнись.

Подошла Рене с кружкой горячего кофе, и Лэйк всунул ее в руки Родни. Старик сильно дрожал, и Лэйк утешал себя тем, что это всего лишь воздействие холода. Он смотрел, как Родни глотает обжигающую жидкость; лицо старика было донельзя изможденным.

— Они пришли? — спросил Родни, допив кофе. — Помощь явилась?

— Да, они пришли.

Родни улыбнулся.

— Иногда магия срабатывает.

— Сичей, я думал, так бывает только в кино. — Лэйк рассмеялся.

— Правда? Ну, теперь ты знаешь больше... Я боялся, что не переживу всего этого.

— Многие мертвы, но их меньше, чем могло бы быть...

— Что сталось с предводителем врагов?

— Не знаю. Наверное, орел забрал его и закинул на солнце.

Родни рассмеялся.

— Не будь ребенком, Дэйв... Лэйк.

— После всего случившегося я готов поверить и в это. Кстати, сичей, вон там сидит большой-пребольшой орел и ждет тебя.