Пикассо. Иностранец. Жизнь во Франции, 1900–1973
Шрифт:
Примерно 11 ноября 1900 года Пикассо завершил одно из своих первых полотен в Париже. Это была картина «Мулен де ла Галетт»: темный танцевальный зал в мерцании электрических ламп, бесформенная масса обнимающихся в танце парочек буржуа в цилиндрах и фраках, проститутки в коротких жакетах, шляпках и длинных юбках. На переднем плане соблазнительная женщина зазывает кого-то игривой улыбкой. Сразу за ее спиной – пара целующихся на глазах у всех лесбиянок.
Внимание Пикассо привлекают люди, целующиеся или обнимающиеся в кафе и на улицах. Монмартр, объединяющий высшее общество и преступный мир, приветствующий супружеские измены и запретную любовь, оказал на Пикассо мощное влияние. Он написал немало картин с эротическими сценами в общественных местах, хотя эта тема ранее уже прослеживалась в работах Дега, Тулуз-Лотрека и Мане. Однако Пикассо не только демонстрировал свою симпатию к миру удовольствий во французской столице, он пробовал новые ракурсы и уникальную манеру изображения.
«Мы обнаружили, что встаем слишком поздно, а едим когда вздумается. Все это нас очень расхолаживает, – писал Касагемас в очередном письме. – Кроме того, у Одетты вошло в привычку каждую ночь напиваться до одури… В общем, мы решили, что пора взяться за ум. Спать теперь будем ложиться не позже полуночи, обед заканчивать до часу дня, а после обеда все время будем посвящать картинам. А пока мы работаем, Одетта и Жермен будут заниматься своими женскими делами – вязать, наводить порядок, целовать нас и ублажать ласками… Сам видишь, мой друг, в какой Аркадии, в каком непристойном Эдеме мы живем…» [14]
14
McCully and Gual, Picasso i Reventos, p. 31, letter of 11 November 1900.
Выпивка,
Манач продал «Мулен де ла Галетт» владелице галереи Берте Вайль [12] . Она нашла для этой картины достойного покупателя в лице Артура Хука, редактора тулузской газеты. Тот купил ее за 250 франков – по рекордной для работы начинающего художника цене. Позже Манач, получивший за эту сделку двадцатипроцентную комиссию, продал миссис Вайль и другие полотна Пикассо – три пастели со сценами корриды. Он пообещал юному художнику ежемесячную плату в размере 150 франков. В общем, все начиналось хорошо. Однако, несмотря на эти первые успехи и разгульную жизнь, следующие четыре года стали для Пикассо настоящей одиссеей. Самоубийство Касагемаса, три года лишений, конфликты с Маначем, метания между Барселоной и Парижем… Со всем этим он и не думал столкнуться, когда только приехал Париж. Тогда, в 1900 году, у него была лишь одна цель, которая стала его основным приоритетом в жизни: работа.
15
McCully and Gual, Picasso i Reventos, p. 31, letter of 11 November 1900.
12
Берта Вайль (1865–1951) – французский арт-дилер, сыгравший важную роль в создании рынка искусства XX века, первая владелица художественной галереи в Париже. (Прим. ред.)
«Всемирная выставка вот-вот закроется, – писал Касагемас, – а единственное, что мы видели, – это раздел испанской живописи». Пикассо и Касагемас могли бы посетить Лувр, Люксембургский музей или другие галереи, но друзья пренебрегли всем этим. Пикассо запечатлел это время в черно-белом наброске углем, который назвал «Покидая Всемирную выставку». Он изобразил себя смехотворно маленьким на площади Согласия. Рядом с ним – комично огромный Рамон Пихот, Карлос Касагемас, Микель Утрильо и разодетые в меха Одетта и Жермен. Четыре испанских художника и две парижанки танцуют, взявшись за руки, вдали от экстравагантной Всемирной выставки и еще дальше от просыпающегося в предрассветной дымке мегаполиса.
2
«Улица будущего» и «гений Франции»
Позвольте поздравить от имени Республики тех наших сограждан, которые во многих сферах своей деятельности безупречно олицетворяют гений Франции! [16]
В одной из своих памятных речей по случаю проходившей в Париже Всемирной выставки президент Французской Республики Эмиль Лубе однажды с воодушевлением произнес: «Выдающиеся представители других наций могут видеть, что Франция по-прежнему верна своей истории – мы остаемся страной самых смелых инициатив, разумного прогресса, мира и труда! Мы предоставляли и будем предоставлять ученым, художникам, крестьянам и рабочим из других государств возможность обмениваться опытом и знаниями, делиться результатами своих экспериментов» [17] .
16
Le Temps, 18 August 1900 – французская ежедневная газета, издавалась в Париже в 1861–1942 гг. (Прим. ред.)
17
Le Temps, 18 August 1900.
На Монмартре, вдали от выступлений французского президента, Пикассо и Касагемас ужинали с Рамоном Пихотом, напивались с Микелем Утрильо, Помпеу и Эдуардом Маркиной и ходили (только один раз, по их словам) в публичный дом. Нет, во время их первой поездки в Париж Пикассо и Касагемас не встречались с художниками со всего мира, как напыщенно предлагал в своей речи президент. Они посетили Всемирную выставку лишь раз, и то только чтобы посмотреть на картину Пикассо. У них было слишком мало времени, чтобы открыть для себя великие чудеса Парижа: электрическое освещение, первую ветку метрополитена, соединившую Порт-Майо и Порт-де-Венсен, или новый мост Александра III, перекинутый через Сену между Елисейскими полями и Домом инвалидов, не говоря уже о недавно открытых Большом и Малом дворцах. Однако все поразительные контрасты Парижа были ярко продемонстрированы на экспозициях Всемирной выставки. Она длилась семь месяцев и пропустила через свои двери пятьдесят миллионов посетителей. Там можно было не только насладиться произведениями искусства, собранными со всего мира. Желающие могли посетить исторические павильоны, такие как «Старый Париж», и в то же время заглянуть на «Улицу будущего» [13] , чтобы увидеть достижение технического прогресса – «движущийся электрический тротуар».
13
«Улица будущего» – движущийся тротуар, созданный американскими инженерами Шмидтом и Силсби в 1893 г. и установленный французскими инженерами на Всемирной выставке в Париже в 1900 г. Длина тротуара составляла 3,5 км. Он двигался со скоростью до 8 км/ч и вмещал одновременно более 14 000 человек. (Прим. ред.)
«Я укрылся в “Старом Париже”, – писал журналист Андре Алле [14] . – Поистине это меланхоличное место! Средневековые переулки, темные кабаре в стиле “Ша Нуар” [15] , магазинчики с разными мелочами вроде вееров и колец для салфеток, домики ярморочных артистов, напоминающие декорации к операм…» [18] Все это, по мнению Алле, вступало в противоречие с построенным вдоль южного берега Сены самым значимым экспонатом Всемирной выставки – движущимся тротуаром. «Мы слышим здесь несмолкающий рев – стук молотков рабочих, забивающих гвозди, скрипки цыган, гудки проходящих по Сене барж, металлический лязг лифтов Эйфелевой башни… Эти чудеса непоследовательности, глупости и суеты ошеломляют…» [19]
14
Андре Мари Виктор Алле (1859–1930) – французский журналист, литературный критик, искусствовед и писатель. (Прим. ред.)
15
«Ша Нуар» (фр. Le Chat Noir), «Черный кот» – литературное кабаре на Монмартре. Было открыто в 1881 г. и закрылось в 1897 г. Излюбленное место парижской богемы тех времен. (Прим. ред.)
18
Andre Hallays, En flanant a travers l’Exposition de 1900, Paris, Perrin, 1901, pp. 6, 9.
19
Hallays, En flanant, p. 15.
Несоответствия между «Старым Парижем» и «Улицей будущего», эти разрывы между официальными речами о гении Франции, полными напыщенного национализма, и очевидной геополитической реальностью также были подчеркнуты каталонским художником и критиком Микелем Утрильо. В своих колонках для испанской
газеты «Ла Вангуардия» (La Vanguardia) Утрильо недвусмысленно заявлял: «Если Париж не научил нас ничему новому за семь месяцев Всемирной выставки, в перспективе он будет расплачиваться за последствия своей жадности, теряя все больше и больше влияния, которым еще пользуется в основных развитых странах» [20] . Каждая из статей Утрильо была основана на эстетике новой живописи, которую он противопоставлял структурам академической школы: «Мы будем повторять при каждом удобном случае, что во Франции существует пропасть между великими художниками и общественным мнением. Публика с восхищением смотрит на картины академической живописи – холодные работы Мейссонье [16] , безупречные цвета Бугро [17] , раскрашенные восковые фигуры Детайля [18] и перенаселенные портреты Бонна [19] . А произведения отошедших от классицизма Мане, Коро, Моне, Дега, Уистлера зачастую вызывают в обществе негативную реакцию. И только настоящие ценители живописи понимают, что именно эти гениальные мастера идут по истинному пути в искусстве» [21] . В своих статьях Утрильо уверенно описывал, как во Франции продолжали душить радикально новых художников. «У Родена, величайшего из скульпторов, на этой выставке представлено только две работы. И для того, чтобы понять весь масштаб его творчества, вам придется посетить его частную экспозицию» [22] .20
Miquel Utrillo, La Vanguardia, no. 14, 15 December 1900.
16
Жан-Луи-Эрнест Мейссонье (1815–1891) – французский художник и график, мастер батальной живописи. (Прим. ред.)
17
Вильям-Адольф Бугро (1825–1905) – французский живописец, представитель салонного академизма XIX века. (Прим. ред.)
18
Жан Батист Эдуард Детайль (1848–1912) – французский академический художник-баталист. (Прим. ред.)
19
Леон Жозеф Флорантен Бонна (1833–1922) – французский живописец, портретист, писал картины на исторические и религиозные сюжеты. (Прим. ред.)
21
Miquel Utrillo, Pel i Ploma, no. 11, 1 November 1900 – каталонский литературно-художественный журнал. (Прим. ред.)
22
Utrillo, Pel i Ploma.
Слышал ли молодой Пикассо во время своего первого пребывания в Париже о существовании «Улицы будущего»? Разделял ли он критику, которую высказывал Микель Утрильо по поводу бесконечного хвастовства Франции? В любом случае, если бы Пикассо посетил ретроспективу французского искусства в Малом дворце, то увидел бы еще один пример жесткости французской системы – строгую иерархию, разграничение между высоким искусством (живописью и скульптурой) и «второстепенным» (керамикой, гобеленами, изделиями из бронзы, серебра, кожи и дерева), которую установили члены комиссии Всемирной выставки Эмиль Молинье [20] , Роже Маркс [21] и Франц Марку [22] . Но именно Пикассо суждено было вступить в прямое противостояние с этой традиционной академической классификацией и в течение следующих семидесяти лет утвердить во Франции свою собственную концепцию создания шедевров. Именно он своими первыми кубистическими экспериментами разрушил границу между «высоким искусством» и «второстепенным» [23] .
20
Эмиль Молинье (1857–1906) – французский историк искусства XIX века. Был одним из организаторов Всемирной выставки в Париже в 1900 г. (Прим. ред.)
21
Роже Маркс (1859–1878) – французский художественный критик, заведовал французским художественным отделом на Всемирной выставке в Париже в 1900 г. (Прим. ред.)
22
Пол Франц Марку (1860–1932) – чиновник Министерства народного просвещения и изящных искусств Франции в 1891 г., генеральный инспектор по историческим памятникам Франции в 1889 г. (Прим. ред.)
23
Emile Molinier, Roger Marx, and Frantz Marcou, L’Art francais des origines a la fin du XIXe siecle, Paris, Librairie centrale des beaux-arts/Emile Levy editor, 1900.
3
«Поездка в экипаже так и осталась неоплаченной»
И тогда Касагемас выстрелил в нее, но промахнулся. Решив, что убил ее, он пустил себе пулю в правый висок. (Свидетельство доктора Дж. Виллетта, улица Лепик, дом 27.) (Поездка в экипаже так и осталась неоплаченной.) [24]
Французская нация с ее манией величия плавно скользила в будущее по движущемуся тротуару. Путь в мир парижского искусства, который в это время прокладывали два молодых художника, недавно прибывшие на Монмартр, оказался гораздо сложнее. Но какой у них был выбор? Странную, должно быть, пару представляли собой Пикассо и Касагемас! Касагемас выглядел нервным и болезненным: слишком высокий и худой, даже тщедушный, лицо, на котором выделялись длинный нос и безвольный, скошенный подбородок, сохраняло вечно обиженное выражение. И рядом с ним – абсолютная его противоположность, Пикассо: приземистый, коренастый, невероятно подвижный и энергичный. В декабре они оба вернулись в Барселону. А через несколько недель, в феврале 1901 года, Касагемас снова отправился в Париж, на сей раз в одиночестве, и уже через несколько дней покончил с собой… Пикассо не был свидетелем самоубийства товарища, и все же многие из его картин пронизаны болезненной темой его смерти.
24
Archives de la Prefecture de police de Paris (PPP) [далее цитируется как PPP], commissariat de quartier du XVIIIe arrondissement, CB 69 24.
Почему-то мне пришло в голову, что это событие должны были зафиксировать во французской полиции, и я снова отправилась в архив в Пре-Сен-Жерве. Там в течение нескольких часов я просматривала журналы регистраций, в которых упоминались самые разные происшествия, связанные с тайной проституцией, бродяжничеством, самоубийствами, сутенерством, супружескими изменами, вооруженными ограблениями, абортами, делами о беспризорниках, поджогах, попрошайничестве, нарушениях закона иностранцами… В общем, в них была отображена подробная хроника повседневной жизни рабочего квартала начала XX века с рассказами очевидцев, достойными пера Эжена Сю [23] . В одном из таких документов меня заинтересовало сообщение об инциденте на улице Габриэль, в доме 49: «Педро Манач (!): нападение при отягчающих обстоятельствах, порча имущества и оскорбительное поведение…»
23
Эжен Сю (1804–1857) – французский писатель, основоположник уголовно-сенсационного жанра в литературе. Настоящее имя – Мари-Жозеф Сю. (Прим. ред.)