Пикник на Тенерифе [Пикник на Тенерифе. Король нищих. Святой в Голливуде. Бешеные деньги. Шантаж. Земля обетованная. Принцип Монте-Карло]

— Когда такой человек, как Нордстен, лезет из кожи вон, чтоб познакомиться с отсидевшим срок фальшивомонетчиком, я начинаю проявлять любопытство. А если я представлю Тилю улики по действительно крупному делу, он будет не так расстроен, что потерял вас.

Через четверть часа они были у ворот Хоук-Лодж. За поворотом дорожки стоял большой, в старинном стиле дом, окна которого выходили на террасный сад и видневшиеся в дымке холмы. Встретивший их седовласый дворецкий говорил с легким иностранным акцентом.

— Мисс и мистер Викери? Извольте подождать.

Оставив их в просторном холле, дворецкий вышел и вернулся через несколько минут.

— Мистер Нордстен не сможет вас принять, мисс Викери. А вы, мистер Викери, будьте любезны следовать за мной.

Саймон кивнул и улыбнулся девушке.

— Спасибо, сестренка, что проводила.

Он поцеловал ее на прощанье, и она зашагала назад, чувствуя себя очень одинокой.

Глава 5

— Прошу, мистер Викери, садитесь, — сердечно пригласил Нордстен. — Рад, что вы нашли время. Сигару?

Он сидел за большим столом красного дерева. Стены библиотеки во всю высоту были заняты книжными шкафами, и комната больше была похожа на кабинет профессора, чем финансиста. Впечатление усиливалось внешностью хозяина — высокого, широкоплечего и слегка сутуловатого. Огромная лысая голова была опушена рыжевато-седым венчиком. Говорил он с небольшим скандинавским акцентом, но немигающий твердый взгляд голубых глаз и сдержанные движения крупных рук выдавали характер, привыкший командовать миллионами.

Святой поблагодарил. Взяв сигару, с видом знатока понюхал и сунул в рот, не сняв ярлыка. Сигара была не из лучших, но Тим Викери и не мог в них разбираться.

— Вы выглядите старше своих лет. — Нордстен протянул зажженную спичку.

— Тюрьма никого не молодит, — пожал плечами Саймон.

— Ну и какие вы извлекли из этого уроки?

— Не понимаю, что вы имеете в виду.

Лицо финансиста чуть дрогнуло, что, видимо, должно было сойти за улыбку, но взгляд не отрывался от лица Святого.

— Недавно вы еще были многообещающим молодым человеком, вам сулили блестящее будущее. Вы могли продолжать учебу и стать знаменитым художником. Но вы им не стали. Свой талант вы посвятили подделке денег, видимо, считая, что успех здесь может прийти быстрее, чем в искусстве. Но этого не случилось. Вас поймали и посадили в тюрьму. У вас было время понять, что успех приходит не так быстро, как кажется. Вот я и пытаюсь выяснить, как вы усвоили урок.

— Только за этим вы меня и позвали? — поморщился Саймон.

— Я убедился, что не ошибся, — сказал Нордстен.

— Откуда вы знаете?

— Дорогой мой, приговор получил широкий отклик в прессе. Газеты не переставали удивляться, что такой молодой человек сумел изготовить подделки, равных которым полиция не помнит. Остальное — дедукция и элементарная психология. — Нордстен откинулся в кресле. — Но я уже тогда подумал, что ваш талант заслуживает большего. Будь у вас хороший руководитель, чтобы наладить сбыт продукции без особого риска, разве такое бы случилось?

Саймон не ответил, и Нордстен продолжал:

— Если бы вновь появился шанс использовать ваш дар, но по-крупному и без малейшего риска, вы поняли бы, какая прекрасная возможность вам предоставилась?

Святой глубоко вздохнул.

— Не понимаю, — упрямо повторил он.

Взгляд Нордстена вновь уперся в него.

— Скажу проще. Вы, Викери, могли бы работать на меня, а я умею ценить услуги. Я могу сделать вас настолько богатым, как вам и не снилось. Хотите воспользоваться шансом? Нет?

Саймон покачал головой.

— Слишком рискованно. — Но голос его не звучал убедительно.

— Я обещаю исключить всякий риск, — настаивал Нордстен. — Вы не хотите получить сто тысяч фунтов?

Святой счел нужным сделать паузу. Он уставился на Нордстена, разинув рот, как это должен был сделать Тим Викери — с удивлением, недоверием и жадностью. Изобразил это Саймон без труда. Он испытывал сейчас то же чувство, что и обнаружив детективов на Бонд-стрит несколько часов назад. Только Нордстен этого не знал.

— Что надо сделать? — наконец решился Святой.

На лице хозяина снова мелькнуло подобие улыбки.

— Я вам покажу.

Нордстен встал, открыл дверь. Следом за ним Святой пересек холл и поднялся по дубовой лестнице. По дороге он решил, что совершенно логично оказался тогда за рулем допотопного такси: приключения всегда достаются тем, кто их любит. А ему другой жизни и не надо…

Длинный коридор был застелен роскошным красным ковром. В небольшом холле Нордстен отворил левую дверь и провел Саймона в комнату. Обстановка там была необычной. Приглядевшись, Саймон понял, что это миниатюрная гравировальная и печатная мастерская. Там стояла чертежная доска с лампой, верстак с аккуратно разложенными инструментами, пузырьки с типографскими красками всех цветов и сосуды с кислотами и щелочами. В углу — ручной пресс новейшей конструкции, в другом — пачки всевозможной бумаги.

— Здесь вы сможете найти все необходимое, — заявил Нордстен, — все дополнительное тоже будет доставлено немедленно.

— Что же именно вы хотите скопировать? — спросил Саймон.

Нордстен подошел к чертежной доске и взял несколько лежавших с краю листков.

— Вот эти бумаги, и чем больше, чем лучше. Некоторые из них очень сложны, так что начинайте с простейших. Сделать нужно быстро, но не в ущерб качеству. Вы получите сто тысяч фунтов в качестве аванса и по пятьдесят тысяч — за каждое клише, которое меня устроит. Вы согласны?

Саймон молча кивнул. У него в руках был ворох бумаг — облигации Италии, Норвегии, Аргентины — словом, полный комплект самых ценных бумаг, ходивших на мировом рынке.

— Ладно, я начну в понедельник, — сказал он.

Нордстен покачал головой.

— Если вы принимаете мое предложение, то начнете прямо сейчас. Жить вы будете рядом с рабочим местом. Это ваша квартира: рядом — спальня, напротив — ванная. Если что-то нужно, все доставят.

— Но моя сестра…

— Можете писать, звонить в любое время — телефон здесь есть. Полагаю, вы сумеете объяснить вашу задержку здесь.