Пикник на Тенерифе [Пикник на Тенерифе. Король нищих. Святой в Голливуде. Бешеные деньги. Шантаж. Земля обетованная. Принцип Монте-Карло]
Шрифт:
И вот тут Саймон услышал шорох. Странный звук, как будто по паркету невесомыми шагами двигался кто-то в ботинках на шипах, и причем шагнул два шага, остановился, вновь шагнул и замер.
Саймон замер совершенно неподвижно, слыша, как пульсирует кровь в жилах. Да, в такую ночь дом Нордстена — не самое уютное место! Вспомнив об разостланной постели, он решил, что стоило лечь спать. Но шорох не повторился, и Саймон двинулся дальше. Как же он рассчитывает что-то найти, если испугался мышиной возни?
Света на площадку лестницы падало мало, но фонарь не понадобился.
Слабый луч не дал увидеть детали, но в углу он заметил темную тень, свет отразился в хрусталиках больших желтых глаз. В следующий миг Святой уже захлопывал за собой дверь библиотеки, и это было одним из счастливейших мгновений его жизни.
Переводя дух, он закурил, не гася фонаря, — нужно было успокоить нервы, да и мозгами пораскинуть, что это за тень. Увидев, что шторы задернуты, он включил свет и огляделся.
Саймону достаточно часто приходилось заниматься поисками, но на этот раз он не знал, что именно ищет. Босой ногой Святой задумчиво ощупал край завернувшегося ковра и подумал: «Ничего серьезного нельзя оставить на виду у слуг… Сейфа здесь нет… Ложный книжный шкаф, как у меня? Но можно тайник и под пол спрятать»…
И, скатав ковер, он нашел под ним деревянную панель, служившую крышкой люка. Та легко снялась, под ней оказалась каменная плита на шарнирах с вделанным в нее отшлифованным руками железным кольцом. Решившись, Саймон потянул его на себя.
В темном провале раздался шаркающий звук. Саймон посветил в яму. С трехметровой глубины на него смотрело запрокинутое вверх лицо с болезненно мигавшими глазами. И лицо это показалось Святому странно знакомым; похолодев, он вдруг понял, что это лицо Ивара Нордстена.
Глава 7
Нет, все же это лицо было другим — нос поменьше, нездоровая желтизна, тускловатые глаза — но оно было узнаваемо. Святой даже не сразу нашел силы заговорить.
— Ну, и кто же вы такой? — спросил он.
— Ладно, я уже привык, — хриплым шепотом ответил человек, — ты уже не можешь придумать для меня большей муки.
— Да кто вы такой? — повторил Святой.
— Я — это ты, — прохрипел человек, — теперь я все знаю. Я — это ты, Нордстен!
Святой успокоился. Саймон понял, что события приобретают неожиданный оборот, и его одолело любопытство.
— Я же собираюсь вам помочь, — сказал он. — Расскажите, в чем дело.
Человек внизу ужасно захохотал, от его дребезжащего смеха по спине Святого поползли мурашки.
— Помочь? Мне? Это смешно! Помочь, как в последние два года… Помочь мне выжить, чтоб я мог умереть, когда надо. Я-то знаю. — Голос человека вновь превратился в шепот. — Помочь… Сколько еще ждать, сколько?
— Послушайте, — начал было Святой, — я не… — и умолк, потому что в дверь библиотеки кто-то заскребся. Саймон прислушался, но тут тишину разорвал леденящий душу вой. Лицо человека, похожего на Нордстена, побелело, глаза вылезли
из орбит.— Нет! — завопил человек. — Не сейчас! Не сейчас! Я не хочу! Я еще не готов! Я не…
У Саймона волосы встали дыбом. Он вскочил с колен и опустил крышку люка, бросив:
— Увидимся позже!
Торопливо поставив на место деревянную панель, он раскатал ковер, чтобы скрыть следы. Тот ужасный вой наверняка переполошил весь дом, если его обнаружат здесь — худо дело. Он предпочитал встретиться с опасностью лицом к лицу и, распахнув дверь, ждал своей судьбы.
Что-то тяжелое мягко приземлилось на паркет рядом с ним. Вновь донесся горячий запах животного. В темноте он услышал, как когти зверя застучали по паркету и наудачу ударил ногой, угодив во что-то мохнатое и мускулистое. Вновь раздался ужасный вой.
Саймон вскинул пистолет, но что-то горячее полоснуло его по руке, и пистолет отлетел в сторону. Зловонное дыхание обдало лицо, он ударил кулаком по мягкому и влажному, но рычащий зверь его опрокинул. Падая, Саймон сумел ухватить его за горло, эта секундная передышка его спасла.
— Шеба!
В холле вспыхнул свет, Саймон счастлив был услышать звук шагов. Свистнул бич, и оседлавшая Саймона огромная черная пантера отскочила, показав клыки. Саймон торопливо откатился в сторону.
— Назад! — Нордстен снова яростно огрел пантеру бичом.
Да, такого Саймон раньше не видел. Нордстен шаг за шагом наступал, непрерывно охаживая бичом отступавшую пантеру. Зверь был явно совершенно диким, Нордстен и одолевал его только собственной грубой жестокостью. Глаза зверя полыхали от ярости, он, рыча, пытался ухватить бич когтями, зубами, но все дальше отступал вновь и вновь. Лицо Нордстена побагровело, на нем не было ни жалости, ни страха. Загнав пантеру в дальний угол, он хлестнул ее еще с десяток раз и повернулся. Но пантера осталась в углу, только хвост бешено хлестал по бокам.
— Вам повезло, Викери, что вы еще живы. — Нордстен скручивал бич кольцами. Даже в пижаме и халате он производил сильное впечатление. Святой кивнул в знак согласия, приложив платок к глубокой ране на руке.
— Я тоже так думаю, — ответил он. — И много в доме таких симпатичных зверушек?
— Что вы здесь делали? — при этих словах Нордстена Саймон вспомнил, что должен играть роль Тима Викери.
— Мне просто захотелось выпить, — объяснил он. — Решил, что слуги уже спят, и спустился вниз поискать. Но только сошел с лестницы, а эта кошка как кинется…
Нордстен глянул влево, Саймон увидел дворецкого с револьвером.
— Вы что, Трусанов, не заперли дверь?
— Что вы, сэр…
— Во всяком случае, дверь была не заперта, — заявил Святой.
Нордстен перевел взгляд с дворецкого на Саймона. Тот встретил его с искренним недоумением. Тогда Нордстен отвернулся и прошел в библиотеку. Увидев посреди пола пистолет, поднял.
— Ваш?
— Мой, — смущенно мигнул Святой. — Я его всегда держу при себе, и когда этот зверь…
— Ясно, — кивнул Нордстен и взглянул на его руку. — Надо перевязать. Трусанов этим займется.