Пилсудский

А вот в Кракове Пилсудский принадлежал только Марии. Ее по-прежнему интересовали дела мужа. Она вела достаточно открытый дом, который посещали их многочисленные друзья, любила уютные краковские кафе, требуя, чтобы муж ее сопровождал, они вместе ездили на отдых и лечение за границу. На первый взгляд даже могло показаться, что это дружная, прочная семья, сумевшая стойко пережить постигшее ее несчастье – смерть дочери и падчерицы Ванды Юшкевич, которую они оба очень любили.

Чтение сохранившихся писем из Абазии может привести к ошибочному наблюдению, что Пилсудский полностью отошел от галицийских дел. Именно в таком духе об этом периоде пишут некоторые его биографы. На самом же деле он продолжал заниматься наиболее важными для него на тот момент вопросами, которые не мог перепоручить даже самым близким своим соратникам. 10 марта 1909 года в Вене состоялась его важная встреча с представителями австрийской военной разведки. Были обсуждены условия и принципы сотрудничества ППС-революционной фракции с австрийским партнером, определены информационные, разведывательные и технические возможности новой агентуры. По мнению Сьвентека, именно тогда было заключено первое из трех важных соглашений Пилсудского с австрийской разведкой. В обмен на предоставление интересующей австрийскую военную разведку информации о Царстве Польском и западных областях России австрийское правительство обязалось обеспечить членам ППС свободу проживания и организационной деятельности в Галиции [86] . Но так как никаких документов об этой встрече на сегодняшний день не обнаружено, то и о ее деталях ничего конкретного сказать невозможно.

86

Swiqtek R. Lodowa sciana... S. 439.

Реализация вероятного соглашения началась весьма оперативно. Уже 18 марта в «Роботнике» появился призыв собирать сведения о дислокации, личном составе, материальнотехническом снабжении русской армии в Царстве Польском. Известен и секретный циркуляр местным организациям ППС-революционной фракции, обязывавший членов партии собирать и передавать по инстанции информацию разведывательного характера.

Сьвентек полагает, что Пилсудский располагал относительно небольшим количеством агентов в России. Это были, во-первых, посвященные в операцию «Осведомитель "Р"» несколько ее руководителей, использовавшие в разведывательных целях структуры Боевой организации ППС, САБ и стрелковых союзов. Во-вторых, локальные функционеры, получавшие информацию от подчиненных им организованных групп членов ППС и САБ. В-третьих, ничего не подозревавшие члены перечисленных выше организаций, в-четвертых, так называемые доверенные лица. Все они, кроме членов первой группы, постоянно проживали на территории Российской империи.

Самой крупной частью агентуры была ППС-РФ, насчитывавшая летом 1909 года около двух тысяч членов. Остальные структуры были немногочисленными, к тому же их члены в большинстве случаев одновременно состояли в ППС. К последней, пятой группе относились галицийские члены ППС и других организаций, подконтрольных Пилсудскому игравшие вспомогательную роль по отношению к ранее перечисленным группам. До 1911 года наиболее важной была группа доверенных лиц, члены которой, уже многие годы сотрудничавшие с ППС, постоянно проживали на территории России. Они были наиболее глубоко законспирированными, их учет вел лично Пилсудский, и только он поддерживал с ними связь через посредство самых доверенных деятелей ППС и САБ [87] . Начиная с 1910 года для сбора информации разведывательного характера Пилсудский активно использовал ведущих деятелей САБ, направляемых с инспекционными целями в Царство Польское, а также выезжавших на каникулы в Россию студентов галицийских вузов. Добытая ими информация стекалась к Пилсудскому, обобщалась им и передавалась австрийским генштабистам Ю. Рыбаку и Г. Ишковскому.

87

Там же. S. 474 – 477.

Успешно развивалось двустороннее сотрудничество и в области контрразведки, в борьбе с агентами охранки, засылавшимися в Галицию с целью сбора сведений о деятельности политических эмигрантов из России. Одним из его результатов стал, например, подготовленный в ноябре 1910 года Рыбаком рапорт о действиях Охранного отделения против Австро-Венгрии, в том числе и разведывательного характера. Всего в 1910 – 1913 годах состоялось несколько десятков шпионских процессов против русских агентов, многие из них стали возможными в результате действий контрразведки Пилсудского [88] .

88

Об этом направлении сотрудничества см.: Swiqtek R. Lodowa sciana... S. 514 – 523.

Неравноправный характер тайного союза нелегальной подрывной партии из соседней страны и австрийского официального учреждения требовал от более слабого партнера свидетельств лояльности. Сам Пилсудский, видимо, не решился на открытую манифестацию своей проавстрийской ориентации, хотя косвенно не раз уже об этом публично заявлял. За него это сделал Йодко-Наркевич, в тот момент один из его ближайших соратников. В статье «Независимость для одной части или трех частей?» в апрельском номере «Пшедсвита» за 1909 год Йодко доказывал, что в настоящее время невозможно освобождение всей Польши одновременно, поскольку внутренняя ситуация как в Германии, так и Австро-Венгрии была стабильной и не было надежд на войну между тремя соседними империями сразу.

Совершенно по-иному оценивал Йодко положение России. Он считал, что весьма высока вероятность того, что она окажется в состоянии войны с партнерами по разделам Польши или же в ней вскоре вновь вспыхнет революция. И тогда национально-освободительное движение в Царстве Польском сможет завоевать независимость. И явно с целью успокоить австрийцев и немцев автор заявил, что «мы преследуем цель освобождения только русской части; если бы пожелали сделать то же с Галицией или Познанщиной, то мы должны были бы начать борьбу с Австрией и Германией, а этого ни один разумный человек никогда не посоветует». Правда, в конце статьи декларировалась и борьба за освобождение и объединение других частей Польши, но как некая перспектива на неопределенное будущее.

Еще более четко необходимость ориентации польского национально-освободительного движения на Центральные державы была сформулирована Иодко-Наркевичем в брошюре «Польский вопрос и приближающийся конфликт Австрии с Россией», увидевшей свет в том же 1909 году.

Не бездействовали и австрийцы. Весной 1909 года непосредственное взаимодействие с представителями ППС в области разведки было поручено 27-летнему поручику Юзефу Рыбаку, выходцу из Австрийской (Тешинской) Силезии. Незадолго до этого он возглавил вновь созданный краковский центр австрийской военной разведки, в ведение которого передавалась разведывательная деятельность на территории Царства Польского. На этот раз для участников операции был избран общий псевдоним «Стефан», поэтому в некоторых источниках сама операция иногда называется «Осведомитель "С"» («Konfident "S"»). Курировавший прежде это направление Ишковский должен был теперь сосредоточить свое внимание на Украине, а также на подготовке ППС и САБ к диверсионно-повстанческой деятельности в случае войны Австро-Венгрии с Россией. Такое разделение обязанностей между Краковом и Львовом сохранялось до 1912 года, когда было принято решение о передаче всех направлений сотрудничества с ППС Рыбаку.

Очень скоро польские участники операции «Осведомитель "Р"» сумели оценить выгоды от налаженного взаимодействия. 1 июня 1909 года по обвинению в шпионаже в пользу России краковской полицией был задержан Валерий Славек, один из четырех людей из окружения Пилсудского, посвященных в тайну сотрудничества с австрийцами. Сведения об аресте попали в прессу, в связи с чем возникло опасение, что об этом узнают русские власти и потребуют выдачи известного охранке боевика, заочно осужденного за нападение на почтовый вагон в Безданах. И здесь на помощь пришла австрийская военная разведка, в результате вмешательства которой Славека спустя две недели освободили из-под стражи, а дело против него прекратили.

В июле 1909 года состоялся I совет (съезд) Союза активной борьбы. К этому времени организация, несмотря на нехватку средств, инструкторских кадров (лишь немногие члены САБ имели за плечами службу в армии) и специальной литературы, достигла определенных успехов в увеличении своих рядов, главным образом за счет студентов и гимназистов старших классов. Отделения союза создавались также в западноевропейских и российских университетских центрах, в том числе в Петербурге и Киеве [89] . Съезд внес изменения в устав и программу организации с учетом критических замечаний Пилсудского. Подразделения САБ были переименованы на военный лад, а их руководители стали пользоваться офицерскими званиями. Из программы исчезло положение о передаче земли крестьянам. Тем самым САБ в идеологическом отношении еще больше отдалился от ППС-революционной фракции, хотя и сохранял с ней прочные организационные связи и не распространял свою деятельность на территорию Царства Польского.

89

В ноябре 1908 года САБ насчитывал 64, а в июне 1909 года уже 147 членов. Рост его рядов наблюдался и в последующем, но уже не такими быстрыми темпами. Весной 1910 года САБ насчитывал почти 220, в мае 1912 года – 278 членов. Конечно, приведенные данные не впечатляют, но следует иметь в виду, что это было время послереволюционной реакции в России, когда еще недавно массовые революционные партии превращались в небольшие организации, а принадлежность к ним грозила тюрьмой или ссылкой. Так, в ППС-революционной фракции в середине 1909 года было всего лишь около трех тысяч членов, почти на два порядка меньше, чем в разгар революции, и в последующие годы существенного роста ее рядов также не наблюдалось. К тому же САБ до конца своего существования оставался тайной организацией, не проводившей широкой рекрутации членов.

Стрелки, шпионы и Главный комендант

Важным событием в жизни Пилсудского стал XI (II) съезд ППС-революционной фракции в августе 1909 года в Вене. На нем было решено вернуться к изначальному названию партии – Польская социалистическая партия. Резолюции съезда еще раз повторили прежние программные установки партии. В качестве ближайшей цели было названо создание, пусть даже только в Царстве Польском, независимой буржуазно-демократической республики, в качестве конечной цели – образование независимого социалистического польского государства в составе всех польских земель.

Обращала на себя внимание интерпретация съездом антивоенных лозунгов, весьма важных в связи с явственно ощущавшимся приближением большой европейской войны. С одной стороны, подчеркивалась антивоенная позиция партии, но, с другой, отмечалось, что особое положение, в котором находится польский пролетариат, с неизбежностью потребует от него и ППС мобилизации всех сил для борьбы против главного угнетателя польского народа – русского самодержавия. Тем самым съезд фактически поддержал пропагандировавшуюся рядом партийных деятелей ориентацию на Австро-Венгрию, а точнее, на Центральные державы. Более того, война Австро-Венгрии с Россией была признана единственным условием, позволяющим развернуть активную борьбу за независимость. Из этого следовало, что партия должна всячески провоцировать ухудшение отношений между империями Николая II и Франца Иосифа I, чтобы подступить к реализации своей основной цели – освобождению Царства Польского от русского господства.