Пилсудский

Несмотря на неблагоприятные лично для Пилсудского как человека обстоятельства пребывания в Магдебургской крепости, в политическом плане он оказался в крупном выигрыше. В целом можно согласиться с мнением супругов Наленч, что «в политическом смысле такая развязка была для него огромным благодеянием. Арест немцами делал безосновательным обвинение в сотрудничестве с Центральными государствами. Значение этого трудно переоценить, учитывая растущие военные успехи Антанты. Также в глазах польской общественности он из союзника Австрии и Германии превратился в жертву их преследований. Становился даже символом борьбы с оккупантами. Тем более что оставшиеся на свободе его сторонники делали все возможное для распространения такого мнения. Чем дольше его не было, тем больше людей с нетерпением ожидали его возвращения» [151] .

151

Наленч Д., Наленч Т. Указ. соч. С. 79.

Еще более глубокую оценку последствий интернирования дает Анджей Гарлицкий: «Если в личном отношении пребывание в Магдебурге было тягостным и трудным для Пилсудского, то в политическом отношении оно стало его огромным успехом. Оно принесло разнообразные выгоды. Автоматически ликвидировался тупик, в котором оказался Пилсудский после русской революции. Арест стал великолепным выходом из все более двусмысленной и непопулярной концепции сотрудничества с Германией. Пилсудский становился жертвой преследований, символом борьбы с оккупантами. Каждая неделя, каждый месяц пребывания в Магдебурге повышали его популярность, превращали его в руководителя нации. Конечно, это происходило не без широкой и последовательной пропагандистской кампании, но эта кампания давала положительные результаты как раз потому, что попадала на благоприятную почву, что обращалась к широко распространенным эмоциям.

Тот факт, что Пилсудский был изолирован, не имел никаких возможностей политической деятельности, так же – как это ни странно – действовал в его пользу. Поскольку Пилсудский не мог участвовать в текущих политических играх, он не мог связать себя с созданным оккупантами в сентябре 1917 года в качестве высшего органа власти в [Польском] королевстве Регентским советом, с его правительствами, с Польским вермахтом. По мере компрометации всех этих мероприятий рос политический капитал Пилсудского. Время работало на него. И поэтому эти месяцы немецкой тюрьмы стали полным политическим успехом, позволили Пилсудскому не только восстановить прежнюю репутацию, но и создать позицию, которой у него еще никогда не было. Больше не имели значения зигзаги его политики – их заслонил факт заключения» [152] .

152

GarlickiR. Jozef Pifeudski... S. 199.

Конечно, вряд ли в обществе Царства Польского сохранилась бы в полной мере память о Пилсудском как борце за независимость, если бы не активная пропагандистская деятельность его сторонников. В феврале 1918 года они решили организовать массовую акцию поздравления магдебургского узника с именинами, приходившимися на 19 марта. С этой целью в Варшаве ими был создан специальный «Комитет 19 марта», который обратился ко всем жителям всех трех частей Польши с призывом принять в ней самое активное участие. В распространенном обращении говорилось, в частности, что «содержание коменданта Юзефа Пилсудского в немецком заключении будит в польском обществе хроническое раздражение и обеспокоенность. Содержание в тюрьме Главнокомандующего становится символом кошмара, нависшего над жизнью народа и отравляющего его спокойствие. Это психическое состояние народа требует своего внешнего выражения. Чтобы индивидуальная бессильная тревога уступила место ощущению силы коллективного проявления. Чтобы грубый, уверенный в своем кулаке угнетатель услышал ропот народного гнева. Такова всеобщая воля...». В планы варшавского комитета входило издание брошюры о военной и политической деятельности коменданта, художественного альбома и коллективной памятной книги.

Местные комитеты должны были заняться организацией фонда имени Пилсудского, демонстративным празднованием именин в учреждениях науки и культуры, проведением лекций. Но наиболее актуальным проектом инициаторы празднования считали посылку Пилсудскому прямо или через посредство комитетов мужчинами и женщинами, пожилыми людьми и детьми почтовых карточек с поздравлениями. Цели этого проекта были определены следующим образом: выразить признательность национальному герою, проверить ряды приверженцев идеи, символом которой стал Пилсудский, показать оккупационным властям, что они не смогут с помощью насилия вырвать из общества дух коменданта, укрепить собственный дух «путем установления коллективного духовного контакта с вождем».

Были даны подробные указания, как должна быть организована поздравительная кампания, что писать, как отправлять и т. д. Заканчивалось это извещение-инструкция следующим пассажем: «Мы не призываем к живому и горячему участию всего общества, потому что мы убеждены, что идеи коменданта и любовь, которую народ испытывает к своему Герою и Вождю, будут достаточным стимулом к участию всех, кто живет и хочет жить» [153] .

Обращение пилсудчиков нашло в обществе отклик. Стоит привести текст некоторых из сохранившихся поздравительных открыток из Калиша и Блашек. Так, Войцех Словиньский писал: «Бригадир! Я, старый поляк, в день твоих именин желаю тебе, чтобы наша любимая Польша имела больше таких сынов». Другой калишанин: «Бригадиру Пилсудскому, благодаря которому „наш сон о шпаге наконец стал явью“, в день именин скорейшего возвращения желает Петровский». Маленькая девочка: «Большие поздравления от маленькой Ганки 19-3-18. Г. Родолиньская». Не обошлось и без рифмованных поздравлений:

153

РГВА. Ф. 476. Он. 2. Д. 45. Л. 2 – 5.

О, Вождь! В день именин твоихМы присягаем кровью,Такой несемК твоим стопам подарок:Когда приказ придет,Когда нахмуришь брови,То Польской МатериМы отдадим всю кровь.Фр. Ольшевский [154]

154

Там же. Л. 20, 27, 31, 38.

Общий тон процитированных выше посланий Пилсудскому от простых людей свидетельствовал, что в сознании многих поляков понятие борьбы за независимость и имя Пилсудского слились в одно целое, что он стал для них на обыденном уровне символом героизма, мудрости и патриотизма. Традиции празднования именин бригадира, родившейся в 1-й бригаде в 1915 году, был придан общенациональный масштаб. И эта практика сохранится во все последующие годы, вплоть до трагического 1939-го.

Глава шестая НАЧАЛЬНИК ГОСУДАРСТВА

Конец войны и польское дело

За 15 месяцев отсутствия Пилсудского в Польше в судьбе польского народа произошли существенные изменения. И основную заслугу в этом с полным основанием мог приписать себе главный политический соперник Пилсудского Роман Дмовский. Как нам уже известно, в ноябре 1915 года, видя, что Петроград не готов на серьезные шаги в польском вопросе, лидер национальных демократов уехал на Запад, чтобы ознакомить тамошнее общественное мнение и политиков со своей программой и показать, что в Польше существуют серьезные силы, не согласные с ориентацией, символом которой был Пилсудский. Местом его постоянного пребывания был избран Лондон, где Дмовский имел немало влиятельных знакомых. В своей агитационно-пропагандистской деятельности пан Роман был неодинок – ему ассистировали многие авторитетные на Западе поляки, в частности, известнейший пианист и композитор Игнаций Юзеф Падеревский, граф Мауриций Замойский, Эразм Пильц, Мариан Сейда и др.

В странах Антанты существовали в целом благоприятные для польского дела настроения. Либерально-демократические политики, испытывавшие определенное чувство вины за международное признание своими предшественниками разделов Речи Посполитой и решения Венского конгресса 1815 года о ликвидации герцогства Варшавского, не афишировали до поры до времени эти свои взгляды. Пока судьба войны была неясна, они не желали портить отношений с Россией, без героических усилий армии которой Франция вряд ли сумела бы выстоять в 1914 году. Но на неофициальном уровне Дмовский чувствовал их поддержку и благосклонное отношение к своим планам. Эта поддержка позволила бывшему депутату Государственной думы, не отказываясь от своего главного постулата – объединения всех польских земель, – внести в него существенные коррективы.

В феврале 1916 года он передал русскому послу в Париже Александру Извольскому меморандум с требованием предоставления польскому народу права на независимое государственное существование. В нем отмечалось, что поляки, как более многочисленная и более развитая нация, нежели все прочие народности Центральной Европы и Балкан, имеют не меньшие, чем они, права на независимое национальное государство и совесть им не позволяет отречься от этого права, которое за ними признают все другие народы.

Февральская революция в России открыла путь решению польского вопроса в соответствии с проектом Дмовского, придав ему характер международного. Петроград, отказавшись от своих прав на этнически польские земли, развязал своим союзникам руки в постановке и решении вопроса о судьбе австрийских и прусских земель Польши. Теперь Дмовский и его сторонники могли вести не только пропагандистскую, но и практическую деятельность по созданию институтов польской государственности. В мае 1917 года в польских эмигрантских кругах во Франции родилась и получила поддержку официального Парижа идея создания польской добровольческой армии из числа военнопленных немецкой армии и эмигрантов из Европы и Америки. Эта армия, получившая впоследствии название «голубой» (за цвет мундиров, выданных им из французских военных запасов), была признана в 1918 году странами Антанты и США в качестве союзной. В июне 1918 года первый польский полк отправился на фронт.