Пин-код для Золушки

Но, обычно доброжелательные и исполнительные, чиновники сейчас держались настороженно и медлили с принятием решений, как будто ждали сигнала, определяющего их последующее поведение. Так оно, собственно, и было. Через две недели офис президента Борсханы распространил официальное сообщение о том, что директор Алмазной корпорации Афолаби, начальник Бюро безопасности Борсханы Бонгани и другие высокопоставленные военные и ответственные чиновники страны, забыв о служебном долге, разворовывали государственную казну, покупали шикарные дворцы по всему миру, строили дирижабли, а вдобавок, вступив в сговор с врагами, организовали заговор против законного правительства и планировали убийство президента Кинизело Бело. Заслужив за свои злодеяния смертную казнь, они были помилованы гуманным президентом, лишены всех наград, званий, имущественных и политических прав и отправлены в тюрьму на длительные сроки…

Когда в специальных выпусках новостей передавали это сообщение, исклеванные тела Афолаби и Бонгани уже сорвались с веревок, упали на землю и через специальную калитку были выброшены за забор, в джунгли, на съедение гиенам. Такая же судьба постигла десяток «Черных леопардов» из личной охраны Афолаби и Бонгани, расстрелянных накануне. Только бесследно исчезнувший Мадиба Окпара, слушавший новости с родины в фешенебельной Ницце, хорошо знал, как на самом деле выглядит проявленная «гуманность» и что связывает ее и стоящий в углу двора БББ высокий столб с поперечной перекладиной наверху… И еще он знал, что босс никогда не замышлял заговоров и не помышлял об убийстве президента, а то, что он построил дирижабль и пользовался всеми доступными по должности материальными благами, так это по умолчанию разрешалось всем чиновникам его уровня. То есть хозяина несправедливо обвинили и безвинно убили!

Поэтому в полночь, когда красноватый диск луны тускло освещал кусок борсханских джунглей в центре Ниццы, Мадиба Окпара совершил обряд Рикарди — клятву обязательной мести. У африканских племен каждый дух имеет свое материальное воплощение — у фулари и донго их высекают в человекоподобной форме, причем степень подобия зависит от способностей «скульпторов», поэтому зачастую оно бывает довольно условным, у бхуту и тутси их заменяют обтесанные в форме конусов камни в человеческий рост, у тегали в ходу просто массивные валуны, а у имбузи — любой подходящий кусок песчаника или гранита. Каждый символ получает свое наименование, и тот, кому нужна удача в рыбалке, обращается к духу воды, в охоте — к духу леса, кто хочет жениться — идет к духу любви, за успехом в бою — к духу войны, и ему же, как ближе всех стоящему к пролитию крови, приносят обет мести. Каждому духу делают подношения — кусок мяса, несколько яиц, красивое ожерелье… Внизу скульптуры есть щель, куда вставляют кусок коры или листок с изображением того, чего хочет ходатай, — грубый рисунок, которым тот сумел изобразить желаемое. Прошение можно засунуть и просто под камень. Потом совершается ритуал, и остается дождаться в нужный момент помощи всемогущего духа!

Но на вилле Афолаби не было ни скульптур, ни даже каменных конусов. Хотя нет — скульптура, хотя и одна-единственная, но была! И она полностью подходила для клятвы духам! Оставшись только в набедренной повязке, Мадиба исполнил перед ней ритуальный танец и, разрезав руку, поклялся на крови, что так же прольется кровь тех злодеев, которые погубили хозяина, сколько бы их ни было… И все они отправятся во владения Небесного Отца, чтобы прислуживать погибшему по их вине хозяину! Он вытер кровь о скульптуру и почувствовал непреодолимую тягу к отмщению — значит, обет прошел удачно и клятва принята благосклонно. А это серьезная клятва — если ее не исполнить, то гнев духов обрушится на него самого!

Через несколько дней городские власти объявили, что в связи с лишением иностранного гражданина Афолаби прав на имущество резиденция будет национализирована с обращением в собственность Французской Республики. До соответствующего решения суда лицам, находящимся на ее территории, следует привести в порядок свои служебные и личные дела и покинуть виллу, а тем, у кого нет документов на право проживания во Франции, добровольно выехать за пределы республики, чтобы избежать процедуры депортации.

Персонал виллы был распущен, да и начальнику охраны в ней было больше нечего делать. Поэтому через несколько дней Мадиба совершил прощальный обход территории. По узкой тропинке он вошел в самый настоящий тропический лес, где кричали попугай, пели, перелетая с ветки на ветку, яркие райские птицы, азартно резвились в кронах пальм мартышки, сторожко дремали в огороженном бетонном бассейне специально подобранные огромные крокодилы…

Чернокожий гигант не был склонен к сентиментальности, но сейчас у него защемило сердце: это был бережно и точно воссозданный островок его родины, где все выходцы из Борсханы чувствовали себя хорошо и привольно, как дома… Недаром улетающие птицы обычно возвращались обратно, а тех, которые заблудились и сгинули в непривычных условиях шумного курортного города, приходилось заменять новыми партиями, отловленными в борсханских джунглях, и они продолжали безмятежно радоваться жизни, как и раньше. Теперь же всей этой живности тоже придется скверно: вырванные из вольготных условий заповедника, они окажутся в тесных вольерах и клетках зоопарков, а уж крокодилов точно не станут кормить свежей человечиной. Он даже задумался над этим парадоксом: гибель большого босса плохо сказывается не только на его окружении, его охране, его приближенных, но и на тех животных, которые ублажали его взгляд и развлекали его сердце. Хотя крокодилы в конечном счете выиграют, потому что на них больше не станут охотиться с ножом ради развлечения… Как тесно все переплетено в этом запутанном мире!

Тропинка свернула в заросли, и опечаленный Мадиба вышел к небольшому живописному озерцу, заросшему цветущими лилиями. Из воды поднимался каменный фундамент, на котором стояла статуя в половину человеческого роста — мраморная девушка, обнаженная, едва прикрытая развевающейся на ветру косынкой, выполненной скульптором с исключительным мастерством: мрамор напоминал настоящий шелк и не скрывал очертаний гибкого молодого тела. Ее ноги выпачканы кровью, его кровью! Эта была та русская, которая стала Королевой Бала Цветов, которую похитили торговцы живым товаром и которую он со своей группой «Черных леопардов» по указанию босса освободил из плена… История наделала много шума, но на этом не закончилась: она помогла найти алмазные копи в Борсхане, вышла замуж за французского разведчика и, по слухам, сама оказалась русской разведчицей…

Но мистер Афолаби относился к ней особым образом, к тому же в алмазной экспедиции она стала голосом Великого Буру и, по поверьям племен, превратилась в могущественную горунью — женщину, слова которой приобретают магическую силу… Ее желания исполняет сам Великий Дух, всесильный и беспощадный, а она находится под его защитой! Конечно, босс не принимал всерьез кантерию — африканское колдовство, считал эти поверья сказками, но сам он верил в их правдивость…

Он обошел статую кругом, завороженный словно живым, но внезапно окаменевшим телом. И, конечно, красотой оригинала, которого скульптор, работающий по фотографиям в журналах, не видел, но интуитивно почувствовал и сумел воплотить в мраморе. Босс заплатил за каменную красавицу огромные деньги. Даже скупой на эмоции шейх Ахмед бен Касим восхищался тонкой работой и говорил, что статуя может украсить любой музей мира. И Афолаби с ним гордо соглашался. А эти люди никогда не бросали слов на ветер… И никогда не восхищались женщинами… Но это не простая женщина — это горунья, и в ней скрыты вековые силы лесных племен… Разве можно оставлять ее на произвол судьбы здесь, в брошенной усадьбе?

Мысль, которая неожиданно пришла ему в голову, смыла нахлынувшую печаль, как мыльная пена и губка смывают пот, кровь и усталость после тяжелой схватки. Мадиба Окпара взбодрился и был снова готов к очередному раунду.

На следующий день он пригласил двух рабочих из художественного музея, они сняли памятник с постамента, осторожно уложили в специальный ящик с амортизаторами и засыпали стружками. А потом Мадиба отвез упаковку в местное отделение банка «Лионский кредит» и поместил в сейф, специально предназначенный для сохранности произведений искусства. Туда же он спрятал и все бумаги, связанные с усадьбой своего шефа.

* * *

Ждать решения суда можно было и месяц, и два, все это время находиться на вилле в одиночестве не имело смысла, а главное, было довольно опасно: рано или поздно по его следу пойдут посланные Кинизело Белой головорезы, возможно, «Черные леопарды» из его вчерашних подчиненных, а они наизусть знают все места, где можно найти бывшего командира. Правда, президент перестал им доверять и, скорей всего, отправит армейских десантников, тогда его шансы возрастут, ибо тем придется действовать вслепую. Правда, если им не удастся выпотрошить «леопардов»…

Надо было искать себе новое место в жизни. А где мог устроиться чернокожий тренированный гигант, который прекрасно стрелял, владел ножом, дрался и знал тонкости охраны, а значит, и покушений, которые могут совершаться на высокопоставленных лиц? Конечно, первая мысль о той же работе личного охранника ВИП-персон. Но важные фигуры не берут телохранителей со стороны, их специально выращивают с младых ногтей… Конечно, бывают исключения, но тогда кандидат обязан иметь солидные рекомендации и должен суметь расположить к себе нового работодателя. Если эти условия не соблюдены, то ему, в лучшем случае, предложат место сторожа на автомобильной парковке, охранника дома мелких буржуа или не успевших как следует засиять «звездочек» шоу-бизнеса…