Pink Floyd. Кирпич к кирпичу

ИНТ.: Что ты думаешь о том, что люди, посещающие ваши концерты, говорят: «Pink Floyd» — это действительно крутая андеграундная группа, но их нужно слушать только под кайфом»?

РИК: Чушь собачья.

ИНТ.: Чушь собачья, но как ты думаешь, зрителям хочется наркотиков, когда они слушают вас?

РИК: Опять же, я думаю, это чепуха, что им нужен наркотик, чтобы слушать нас или кого-нибудь еще. Это чепуха.

ИНТ.: Как получилось, что вы написали музыку к фильмам «More» и «Zabriskie Point»?

РИК (озадаченно): К нам пришли и попросили ее написать.

ИНТ.: Многие люди обратили внимание на вашу музыку к фильму «More», — понимаешь, фильм был о наркотиках и подобных вещах. Они спрашивают: «Почему именно вы написали саундтрек, а не другая группа?» Понимаешь?

РИК: Ну, мы сделали это, потому что режиссер предложил нам. Мы согласились не потому, что фильм о наркотиках. Фактически фильм правильно рассказывает о наркотиках. Уверен, если бы в фильме говорились неправильные вещи о наркотиках, мы бы не участвовали в нем.

ИНТ.: Можете вы мне рассказать, какая она, жизнь рок-звезды? Скучная она, или трудная, или какая?

НИК: Нет.

ИНТ.: Жизнь рок-музыканта я имею в виду.

НИК: Очень приятно зарабатывать себе на жизнь.

ИНТ.: Неужели? Это скучно, или трудно, или как?

РИК: Иногда скучно.

НИК: Временами скучно.

РИК: Иногда очень трудно. Но это имеет смысл, и это все. Я имею в виду результаты и сознание того, что ты делаешь. Понимаешь? Ты создаешь что-то, что имеет смысл, чего нельзя сказать о 85 процентах людей, работающих сегодня. Однако много других людей могут презирать то, что ты делаешь.

ИНТ.: Мне эта жизнь кажется фантастической, как…

РИК: Так и есть. Она потрясающая. Совершенно изумительная.

ИНТ.: Что вы думаете об инженерах звукозаписи — вы думаете, у них хорошая работа?

НИК: У звукоинженеров немного меньше работы. Нет, вероятно, почти столько же, сколько у нас, но не совсем, потому что они не так сильно задействованы персонально. Однако они тоже работают невероятно много. Невероятно много. Потому что для нас альбом — это, понимаешь, наше величайшее достижение на тот момент, когда мы этот альбом записываем. Но когда мы его сделали, а звукоинженер записал его, он сразу начинает записывать другой альбом с другой группой — понимаешь, тем же вечером и так далее.

РИК: К тому же он может работать над несколькими альбомами сразу.

НИК: Это особенная профессия, и, понимаешь, она очень полезная. В зависимости от того, как много работы они делают. Некоторые звукоинженеры фактически руководят группой, с которой они работают, и микшируют записи без какой бы то ни было помощи или советов со стороны группы. Существуют явные отличия в работе каждого звукоинженера.

ИНТ.: Думаю, я бы хотел быть звукоинженером.

РИК: Ты бы хотел быть звукоинженером? Ну, это прекрасная работа, если тебе нравится торчать в помещении по двадцать часов в сутки.

ИНТ.: Двадцать часов в сутки?

РИК: Да. Они работают невероятно много.

НИК: Я бы так не смог.

РИК: Я бы тоже. Я ненавижу работать в такой обстановке, понимаешь? Совсем не видеть солнечного света и прочее.

ИНТ.: Да, но временами у них бывают хорошие командировки. Например, записать Эдди Крамера, выступающего в Вудстоке, или записать «живой» альбом «Miami».

РИК: Да, примерно раз в год, понимаешь? Раз в год. Вообще забудь о поездках, если ты собираешься стать звукоинженером. Большую часть времени звукоинженер находится в студии, и, как правило, он…

НИК: Много работает.

РИК: Много работает, потому что, понимаешь… Ты должен концентрировать свое внимание гораздо больше, чем большинство других людей, чтобы однажды найденное тобой звучание оставалось гармоничным.

ИНТ.: Что вы думаете о Вудстоке и обо всем этом? Вы видели фильм или ездили туда?

РИК: Фильм понравился, да.

ИНТ.: Хотели бы вы быть там — выступать, я имею в виду?

РИК: Не знаю. Не знаю.

НИК: Я бы хотел выступить в Вудстоке.

ИНТ.: Как возникла идея альбома «Atom Heart Mother» («Мать с атомным сердцем»)?

РИК: Название «Atom Heart Mother» появилось благодаря заголовку в газете. Ты имеешь в виду идею названия или…

ИНТ.: Нет, идею музыки.

РИК: Мы создали это произведение экспромтом, просто репетируя.

ИНТ.: Каждый из вас внес в него свою долю? Каждый сделал вклад, так сказать?

РИК: Да, мы собрались вместе и сочинили его, а позже добавили духовых инструментов.

ИНТ.: Вы с самого начала знали, что вам нужны духовые инструменты или хор?

РИК: Не с самого… Не с самого начала, нет. (Длинная пауза.) Не с самого начала.

ИНТ.: Выступление в «Filmore» в воскресенье получилось хорошее? Зрители оценили его?

РИК: Думаю, оценили, да. А ты?

ИНТ.: Да. С точки зрения зрителя я бы сказал, что публике оно понравилось. Они не предполагали, что вы будете так играть.

РИК: Да.

ИНТ.: Я хотел, чтобы вы сыграли на бис «Interstellar Overdrive» («Космическая перегрузка»). (Смеется.) Этого все хотели: «Еще! Еще!»

РИК: После этой вещи мы просто не могли исполнять другой номер. Для нас она была финальной.

ИНТ.: Как насчет экспериментов с новым звучанием? Насколько я знаю, вы — первая группа, применившая квадрофоническое звучание. Четырехканальное стерео в зрительном зале, которое действительно звучит великолепно. Вы на самом деле добиваетесь замечательных эффектов. Как вы относитесь к этим эффектам и к реакции на них?

РИК (вздыхает): Как ты относишься к эффектам, Ник?

НИК: Что?

РИК: Я не знаю. Ответь на вопрос.

НИК: Ну, нам они нравятся, иначе мы бы их не делали. К тому же мы еще не достигли максимально возможных пределов. Мы еще только учимся этим вещам.

ИНТ.: Как насчет разницы в популярности между Англией и Америкой — что вы скажете о гастролях? Они хорошо проходят после выхода пластинки «Ummagumma»?

РИК: Гастроли в Америке?

ИНТ.: Да.

РИК: Предыдущие были очень хорошими. А эти — мы пока не знаем. Мы дали только два концерта.

ИНТ.: Я где-то прочел, что один парень сказал, будто ваш первый альбом — его английский вариант — был гораздо лучше, чем американская версия. Он думает, что он записан другими музыкантами — первый американский альбом «Pink Floyd»…