Писатели империи мяу

– Без понятия.

– Я знаю,- сказал хозяин магазина,- в покойницких всегда так. Каждая нация курирует лишь представителей своей народности.

– Надо же, как говорится, век живи - век и учись,- сказал я. После чего тотчас пошёл проверять выдвинутую мясником версию об убийстве госпожи Авдотьи местными бомжами.

Путём многочисленных подарков, а также совместных распитий с вожаком бомжёвской братии, мне всё же удалось выяснить правду. Да, Авдотью действительно прикончили они. Но это было сделано непреднамеренно, а спонтанно, когда она в запале, видать, была чем-то сильно озлоблена, сказала одному из бомжей о том, что если бы он знал о том, что жрёт не свинину, а кошатину, то точно бы сейчас свихнулся, мразь немытая. И это всего лишь в ответ на вопрос, когда, мол, будут новые поступления не кондиции. Но у него, от услышанного, крыша не только не поехала, а напротив, он словно бы поумнел, ибо тут же побежал доложить мне о том, что она сказала. А ведь прежде, он ко мне не питал особого почтения .Докладывая, он так возмущённо орал, что его слова услышали многие. После чего я уже ничего не смог поделать. И её просто разорвали на части.

Ввиду того, что я не мог их всех притянуть к ответу, любой здравомыслящий судья меня бы поднял за это насмех, выступи я в роли обвинителя, то я решил плюнуть на данное дело. Что с удовольствием и сделал.

Клиенту же я сказал, что мне запретили заниматься им вышестоящие бюрократы и вернул тому все его деньги.

11.01.2013 года.

Второй.

Убийства в театре.

Я полагаю, что очень многие из вас знают о том, что в Санкт- Петербурге существуют два кошачьих драматических театра и один театр оперы и балета.

Так вот, в последнем, находящемся в одном из домов на Театральной площади, и произошла эта ужасная история, которая и послужила причиной того, что я с тех пор в театр ни лапой. Не хожу даже на спектакли для детей. Так мне стали противны представители актерской профессии после того, как наше агентство довело порученное ему расследование до логического конца.

Всё началось с того, что на пульт нашего дежурного пришло анонимное сообщение о том, что в театре оперы и балета имени Барса Свёклина, величайшего кошачьего деятеля всех времен, замышляется кража ювелирных украшений, используемых в постановке оперы Мусорского «Борис Годунов». Пришлось ехать. По-иному поступить, мы просто не могли, ибо страховая стоимость этих изделий составляла примерно сто тысяч долларов.

Только, значит, мы приехали и стали тайно следить за происходящим под видом стажёров кордебалета, как всё и случилось. Нет, драгоценности, к счастью, не украли. Но произошло нечто, не менее худшее, а именно, в кабинете главного дирижёра нашли мёртвым ведущего солиста балета. Я сразу предложил свою помощь, показав директору удостоверение частного детектива. С вызовом полиции администрация театра спешить не стала. Да и вообще, им, похоже, явно не улыбалось посвящать правоохранительные органы в свои тайны. Они, очевидно, до сих пор так и не поверили в то, что премьер балета мог умереть не своей смертью.

Пока мы собирали информацию о последних минутах жизни пострадавшего, случилось ещё одно ЧП: пропал главный режиссёр театра, господин Котиков.

Вроде пошёл за чем-то в подвал, но так и не вернулся. А ведь репетиции уже начались. Такого с ним прежде не бывало. Я сразу почему-то почувствовал, что и тут случилось что-то страшное. Видать, опыт ведения многих подобных дел сработал, и я не ошибся. Котикова нашли уже мёртвым. Причём не в подвале, а в туалете. В одной из запертых кабинок. Его убили ударом ножа в сердце, который так и торчал в груди. ЁКЛМН,– подумал я,- теперь уже точно вам голубчики от прихода полиции не отвертеться. Нет, надо спешить, иначе эти чудики в погонах заграбастают себе всю славу, а подобное мне не нужно. Ведь я первым прибыл на место происшествия.

И я начал копать, да так, как никогда не трудился прежде. После экспертиз ДНК и групп крови солиста балета и главного режиссера я пришёл к выводу, что их обоих убили. И по-видимому, это дело лап одного злодея. Только в первом случае он вместо ножа воспользовался крысиным ядом, добавленным в коньяк. На эту мысль меня навело ещё и то, что на ладонях обоих пострадавших имелись микроскопические частицы золота. Очевидно, они трогали перед смертью руками какие-то предметы из этого металла. И тогда я решил при помощи металлоискателя попытаться его обнаружить. Ибо полагал, что он до сих пор ещё находится внутри театра. Я не ошибся. В подвале в одной из естественных трещин в стене мне удалось обнаружить металлический предмет, а именно, золотой перстень–печатку с вкраплённым в его поверхность крестом из бриллиантов. Дорогая штучка,- подумал я,- за такую можно и убить. Тогда-то меня и осенило уже окончательно, и я сразу понял кого и где мне искать.

Я в срочном порядке взял у всех сотрудников театра, включая и подсобных рабочих, экспресс тест на ДНК, замаскированный мной под анализ крови, чтобы преступник не смог вовремя улизнуть. Ну и тотчас обнаружил то, что искал ещё до приезда полиции.

Убийцей оказался рабочий сцены, устроившийся в театр всего несколько дней назад. Он был незаконнорожденным сыном главного режиссёра, хотя сам он вначале полагал, что его отец именно премьер балета.

А всё началось с того, что его мать незадолго до своей кончины поведала ему о том, что его отец всё ещё жив, более того, он теперь большой «человек» в Питерском театре оперы и балета.- Так что поезжай сынок в славный город на Неве и покажи ему это,- с этими словами женщина передала ему тот самый перстень. После чего она неожиданно скончалась, не успев сообщить сыну о том, как зовут его отца. Но преступник был и сам способен узнать это, ибо понимал, что его отчество и есть имя его отца. Из признанных величин театра лишь двое подходили под данные требования. Премьер балета Василий Кошканин и главный режиссёр театра Василий Котиков. Так как ему больше импонировало быть сыном великого танцовщика, чем какого-то там театрального режиссёра, пусть даже и главного, то он показал первым делом перстень господину Кошканину, но тот его не признал. Кроме того, он даже не захотел ознакомиться с фотографией матери юноши, сославшись на то, что у него плохая память на лица. Это было уже слишком для нежной души молодого человека! И тогда он решил жестоко отомстить обидчику за свои порушенные надежды.

Дождавшись удобного случая, он тайно всыпал во флягу премьера, в которой тот хранил коньяк смертельную дозу мышьяка, и когда балерун в антракте отведал это зелье, то ясное дело, отравился насмерть.

Главного же режиссёра он убил, уже из-за наследства. Ибо тот признал не только перстень, но и его мать. Правда, при этом обозвал её шлюхой и воровкой. Но это всё, как говорится, уже не имело особого значения в сложившихся обстоятельствах. Ведь теперь-то он точно знал, что не зря проделал путь до Петербурга, потому что его отец, пусть и не мировая звезда балета, но тоже довольно известный и, стало быть, небедный человек, после кончины которого за неимением других наследников, все его сбережения достанутся именно ему.

Вот так-то способны подчас поступать наши дети. Ужас, да и только!

Вскоре, после раскрытия данного преступления, я окончательно отошёл от сыскных дел, оставив агентство на попечение своего зама. И вновь занялся своим любимым делом: летом собирательством ягод, осенью и весной грибов, а зимой катанием на лыжах и коньках.

11.01.2013 года.

Взятый на фу-фу.

После того, как я окончательно отошёл от сыскных дел, то позволил себе всего лишь один раз нарушить данное мной слово. Это произошло, когда убили моего старого приятеля, торговца антиквариатом Мурра Врунгеля.

Вначале я не хотел браться за данное дело, но, когда сам начальник полиции попросил меня об этом, пришлось согласиться, ибо наживать себе такого могущественного врага мне явно не улыбалось.

А отказывался я ранее лишь потому, что не чувствовал в себе силы объективно вести ход расследования. Ведь убиенный был моим приятелем. Уже в самом начале мне бросилось в глаза то, что убийца практически не оставил улик. По-видимому, работал профессионал, хотя, впрочем, это мог быть и чертовски везучий дилетант. Смерть Врунгеля наступила от потери крови. Очевидно, удар мастихином в грудь не был смертельным, и если бы Мурр Врунгель не был так пьян, то вполне возможно, он бы и остался жить(жив). Вызвал бы, к примеру, скорую помощь. А мог бы и сам остановить кровь, продезинфицировав рану подручными средствами. Он ведь был фельдшер по своей первой специальности.

Интересно, что же подвигло его на то, чтобы выпить столько спиртного. Наверняка, что-то из ряда вон выходящее, потому как обычно он был очень умерен в употреблении алкоголя. Как показали анализы, пил он коньяк.

Странно. Ведь обычно он предпочитал ему виски. Проверив всех, по моим убеждениям причастных к смерти Мурра, я обнаружил, что все подозреваемые имеют твердое алиби. Внук Артур в момент убийства деда был в стрипклубе. Его опознала барменша. Падчерица Аглая, та и вовсе находилась где-то за границей. А самый близкий друг покойного, скульптор Тигров, в эти часы лепил статую чемпиона по культуризму. И так как подозревать мне было больше некого, то я не верил в версию о том, что это мог сделать и кто-либо чужой, скажем по наводке кого-то из близких, потому что неплохо знал всех троих. И был убеждён в том, что они никогда не пойдут на такое. К чему лишние свидетели там, где всё можно сделать самому.